Про девочку Настю и злую Невидимку - Вяземский Юрий Павлович - Страница 4

"Как я могла так грубо?! Маме?! Ведь как будто не я кричала".

Настя еще сильнее стиснула руками голову и зажмурилась. Но ей это не помогло, и Настя продолжала думать:

"Я не заметила, как она вселилась в меня. И в глаз кольнуло, и в животе сдавило... А лицо! Лицо-то каким стало!"

Стояла Настя в чуланчике и вспоминала то, что вспоминать ей совсем не хотелось. Сначала она вспомнила, с какой ненавистью собиралась вырвать все Ритины волосы, когда сестра оттолкнула ее. Потом Настя вспомнила о старушке, которой нагрубила за то, что та не дала ей волшебной палочки. А разве никогда не огорчала Настя своих родителей? Разве не обижала она других людей? И этих обид и огорчений вдруг припомнилось так много, что Настя вынуждена была признаться себе:

"Никакая я не фея. Не может в фее жить злая колдунья!"

И так тут Насте стало обидно, так стыдно и горько, что она заплакала.

Впрочем, плакала она не долго.

"Ну нет, милая моя! А кто, интересно, будет бороться с Невидимкой, защищать от нее Риту, папу и маму?! - рассердилась на себя Настя, смахнула слезы и подумала, словно чужому человеку приказала: - Фея ты или не фея, ты должна ее победить!"

Глава шестая. НАСТЯ БОРЕТСЯ И ПОБЕЖДАЕТ

Трудно пришлось Насте.

Невидимка разошлась не на шутку. Влетая в маму, она заставляла ее ссориться с отцом, наказывать дочерей за самые пустячные провинности. Потом из мамы она перебиралась в папу, который, оглушительно хлопнув дверью, запирался у себя в кабинете и там долго стучал ящиками стола, словно пинал их ногой. Насытившись папой, Невидимка вселялась в Риту, и та сразу начинала дразнить и обижать Настю, разбрасывать ее игрушки.

Но всякий раз Настя говорила себе:

"Пусть бесится. Главное, чтобы она в меня не влетела. Пусть хоть один человек будет, которым она не сможет командовать. Тогда Невидимка его испугается и других людей оставит в покое".

Но одно дело говорить себе и совсем другое сдерживаться, когда от обиды и гнева на сестру руки у Насти чесались и горели, будто обожженные крапивой, когда сердце ее словно пронзал смертоносный кинжал, а виски точно стискивал узкий обруч.

Но в эти ужасные моменты Настя вспоминала свои самые любимые сказки и говорила себе: "Я знаю одну девочку. Она все вытерпела, чтобы спасти своих братьев, семерых диких лебедей. А другая девочка босой обошла полсвета, чтобы отнять своего друга у Снежной королевы. А ведь им было намного труднее и больнее, чем мне".

Скоро, однако, Настя поняла, что мало не пускать в себя злую Невидимку. Надо сделать так, чтобы ей и в других жилось как можно неуютнее. Как это сделать? Думала Настя, думала и придумала.

Начала она с того, что нарисовала двенадцать разноцветных солнц. Настя развесила их по стенам в детской, они словно ярко осветили ее, и Настя увидела, что комната не прибрана. Тогда Настя подмела пол, привела в порядок игрушки, а на столик, за которым сестра готовила уроки, поставила вазочку с полевыми цветами.

"Красота! - убеждала себя Настя. - Надо, чтобы вокруг было как можно больше красоты. Тогда Невидимка обязательно задохнется. Ведь она ненавидит, когда красиво, чисто. Поэтому она так боится переезжать на новую квартиру".

Придя из школы и увидев, как преобразилась их комната, Рита сперва, похоже, хотела рассердиться, но вдруг улыбнулась, поблагодарила Настю и, представьте себе, за целый день не сказала ей ни одного грубого слова.

Настя страшно этому обрадовалась и весь следующий день работала не покладая рук: несколько раз выносила во двор мусорное ведро, начистила до блеска обувь, стоявшую под вешалкой. А главное, тайком от мамы провела большую уборку в папином кабинете: книги протерла мокрой тряпкой и расставила по полкам, бумаги и карточки собрала со стола, рассортировала по кучкам и убрала в ящики; самые маленькие карточки поместила в верхние ящики, карточки побольше - в средние, а бумаги - в нижние.

Тут уж Невидимка, что называется, с цепи сорвалась - так ей добрые дела Настины пришлись не по душе.

- Как ты смела прикасаться к моему столу?! - бранилась она папиным голосом. - Ты же все перепутала! Я теперь неделю не смогу работать!

Потом Невидимка перелетела в маму, а та схватила Настю за плечи и принялась трясти так, что у девочки в глазах потемнело.

- С ума сошла?! Кто же мажет светлые сапоги черным гуталином?! - вопила злая колдунья маминым голосом.

Но, как ни требовала Невидимка, чтобы Настя рассердилась на папу или маму, нагрубила им, убежала на улицу, Настя не поддавалась. И не напрасно. Потому что на следующий день папа за ужином предложил маме:

- Ириша, давай помиримся и начнем готовиться к переезду. После Настиной уборки мне теперь ничего не страшно.

Настя чуть не закричала от радости. И вовсе не огорчилась, когда мама сердито ответила, что теперь она передумала и переезжать никуда не собирается. Разве не знала Настя из сказок, на какие злые козни способны ведьмы и колдуньи, когда они чувствуют, что их побеждают.

Но папа расстроился. Он ушел к себе в кабинет, а Настя сказала маме:

- Я знаю одну девушку. Она так сильно любила принца, что все ему простила. Она даже стала морской пеной, чтобы принц был счастливым. Ты представляешь себе?

- Нет, не представляю, - ответила мама, внимательно глядя на дочь.

- А я представляю, - грустно вздохнула Настя. - Я бы тоже, наверно, простила его.

Тут глаза у Ирины Павловны вдруг заблестели; она привлекла к себе Настю, поцеловала ее и ушла в кабинет к папе.

А когда Настя уже лежала в постели, Рита сообщила ей:

- Между прочим, нас с тобой скоро к бабушке отправят. Чтобы под ногами не путались, когда родители переезжать будут... Так мне мама сейчас сказала. Понятно?

"Не может быть! - не поверила ей Настя. - Так быстро даже в сказках не бывает..."

Но именно в ту ночь Насте приснился сон.

Они с бабушкой стояли на золотистом песке, на берегу синего моря, а над волнами висело большое красное солнце. Ольга Владимировна обнимала Настю и говорила:

- Запомни, Настенька: феями не рождаются - ими становятся. Каждая девочка может стать феей, если она будет смелой, если будет терпеливой и научится чувствовать чужую боль так же остро, как свою собственную. Это так просто - и это так нелегко, Настенька. И чтобы добиться этого, надо трудиться, не ожидая награды и похвалы, и не год, и не три, и даже не семь лет, а всю свою жизнь!