Ангел - Браун Картер - Страница 31

— Поэтому, когда я повез Эйнджел домой и по дороге стал ее расспрашивать, она сочинила невероятную историю о том, как Стью уговорил ее на это. Затем немного ее приукрасила, сделав из Макгрегора сводника, к чему его якобы принуждал Митч Крэмер, угрожая раскрыть какую-то позорную тайну. Когда я передал эту историю Митчу, — естественно, Эйнджел, вы уже предупредили его, — он развернулся вовсю и налгал мне с три короба.

— Было ужасно занятно послушать вас, Эл. — Эйнджел деланно зевнула. — Но уже становится скучновато. Не переменить ли нам тему?

— Осталось не так много, — упрямо сказал я. — Принимая во внимание, что в доме постоянно находится полицейский, а полиция изо всех сил пытается найти преступника, покушавшегося на жизнь Крэмера, сам Митч решил, что это прекрасный случай убить свою жену, потом все извратить, как он уже сделал это один раз, и заявить, что это она пыталась его убить.

Крэмер угрюмо покачал головой.

— Я даже не стану спорить с вами, Уилер! — презрительно бросил он. — Вы безумец!

— Вы довольно хорошо все устроили, Митч. Местами несколько топорно, но никто и не собирался критически оценивать ваше представление. У вас была Салли, сообщившая то, что необходимо, — как она украла мину из вашего музея, а потом Ирвинг пристроил к ней дешевый будильник, и как они тайком убежали с задней террасы и спрятали мину в самолет. И еще кое-что, что я нахожу весьма находчивым — вы открыто признались в том, что украли пистолет из собственного музея, держали его в спальне, и никто не заподозрил в этом ничего странного. Это был очень хитрый ход, Митч.

Под его правой щекой начал дергаться нерв, так что нервы у него были натянуты до предела, и все же он и не думал сдаваться. Эйнджел тоже была крайне напряжена и безотчетно царапала длинными ногтями золотистую ткань брюк на бедре. Беда в том, что мне больше нечего было предъявить им в качестве доказательства.

— Вы уже закончили, лейтенант? — тоном врача спросила Эйнджел.

— А вы считаете, этого недостаточно? — спросил я с уверенностью, которую отнюдь не испытывал.

— Все это чушь собачья! — яростно заявил Крэмер. — Грязная ложь, и все тут! Чтобы я стоял здесь и слушал, как вы обвиняете меня в том, что я позволил своему старому товарищу погибнуть и даже пальцем не пошевелил, чтобы спасти его! Да за это я вам всю физиономию разукрашу, Уилер!

— Попробуйте взглянуть в зеркало, Крэмер! — зарычал я. — — Там вы увидите физиономию, которую действительно хотели бы разодрать на клочки и не стали бы жалеть об этом весь остаток своей жизни!

Его лицо исказилось в припадке безумной ярости.

— Вон из моего дома! — во всю мощь своего голоса заревел он. — Убирайтесь вон, или я не отвечаю за последствия!

— А знаете что, Митч? — усмехнулся я. — Весь остаток вашей жизни вас будет подстерегать еще одна проблема. Рыжие женщины — вы не сможете на них даже смотреть. Они все время будут напоминать вам о Салли. Но ведь такие женщины встречаются на каждом шагу, куда бы вы ни пошли!

Он взвился вверх и бросился ко мне, протянув руки к моему горлу. Я схватил его за лацканы пиджака и начал трясти из стороны в сторону, пока он не потерял равновесие, после чего отпустил. Шатаясь, Крэмер пролетел несколько шагов и с размаху наткнулся на тяжелое кресло-качалку, которая и остановила его.

— Митч! — завизжала Эйнджел. — Прекрати! Не будь идиотом! Неужели ты не понимаешь, что он тебя провоцирует!

— Когда вы поженитесь, — зловеще проговорил я, — и вам немного надоест постоянно видеть перед собой златовласую Эйнджел, попросите ее каждую неделю краситься в рыжую. Предположим, в пятницу вечером, а? Тогда вы сможете…

Он с трудом поднялся на ноги, что-то невразумительно бормоча со слепой яростью, которая почти до неузнаваемости изменила его лицо. В налившихся кровью глазах сверкала смертельная ненависть ко мне.

— Ладно, — прошептал он. — Придется мне проучить и вас, Уилер!

Он сунул руку за пазуху и извлек оттуда странный пистолет с несоразмерно длинным дулом.

— Видно, вас никогда не учили, — злобно пробормотал он. — А теперь уже слишком поздно! Никто не смеет валять дурака с Митчем Крэмером! Отныне вы запомните это на всю жизнь, Уилер!

— Митч! — крикнула Эйнджел звенящим от напряжения голосом. — Не делай этого!

— Заткнись! — заорал он на нее. — Ты хороша только для одного дела, беби, и там тебе нет необходимости разговаривать!

Эйнджел поднялась и медленно двинулась к нему.

— Митч, дорогой! — Она попыталась придать своему голосу волнующую чувственность, но по ошибке взяла ниже на целую октаву. — Неужели ты не понимаешь? — с мольбой сказала она. — Именно этою Уилер и добивается!

— Прочь с дороги! — яростно зашипел он на нее. — Я не побоюсь выстрелить и в женщину, ты, надоедливая дрянь!

— Эйнджел! — напряженно сказал я. — Не приближайтесь к нему! У него пистолет для сигнальных ракет. Видно, он как-то проник в свой музей, когда выходил за вином.

Закинув назад голову, Крэмер разразился издевательским хохотом:

— Ах ты, тупой коп! Да у меня пять или шесть запасных ключей от этого подвала! Когда я отдал этому вашему толстому идиоту второй ключ, он, наверное, решил, что теперь мне окончательно закрыт к нему доступ!

— Митч, милый! — умоляла Эйнджел. — Прекрати сейчас же, пока еще не поздно!

Он сделал неуверенный шаг вперед и поднял голову, словно пытаясь получше рассмотреть ее. Она инстинктивно шарахнулась в сторону, заметив сумасшедший блеск в его глазах.

— Ты! — презрительно выплюнул он. — Это все твои дешевые штучки, которые доводят человека до безумия, после чего ты обдаешь его холодом и равнодушием! Да самая дешевая шлюха в тысячу раз порядочнее тебя!

Эйнджел содрогнулась всем телом и заплакала как ребенок, подняв перед собой одну руку, чтобы не видеть его.

— Золотистая девушка! — Он презрительно усмехнулся. — Весь блеск и сияние снаружи, а внутри — лед, сплошной лед и холод! Чего тебе не хватает, Эйнджел, так это тепла и жгучего огня! Пожалуй, стоит тебя облагодетельствовать, чтобы ты возродилась в новой, горячей и взрывчатой личности!

У входа вдруг послышались шаркающие шаги, и Крэмер весь напрягся, прислушиваясь. Через несколько секунд в дверях появился Клиф Уайт, тяжело приволакивая несгибающуюся ногу. Горящими, как угли, глазами, резко выделяющимися на мертвенно-бледном лице, он впился в Крэмера.

— Проклятый ублюдок! — с презрительной ненавистью прохрипел он. — Я уже давно у тебя в долгу за то, что ты со мной сделал, и пора тебе получить причитающееся!

У Крэмера был затравленный вид, когда Клиф начал медленно, но неуклонно приближаться к нему. Крэмер стоял лицом ко мне и девушке с пистолетом, направленным в нашу сторону, и искоса поглядывал на то, как близко с каждым шаркающим шагом к нему приближался Клиф.

У меня по лицу катился пот, пока я ждал развязки. В абсолютной тишине комнаты тяжелые шаркающие шаги Клифа раздавались с оглушительным шумом, он продвигался все ближе и ближе к застывшему на месте Крэмеру. И тогда у Крэмера сдали нервы.

— Ну, ладно! — истерично завизжал он. — Посмотрим, как тебе понравится горящая ракета в твоих кишках в дополнение к твоей паршивой ноге!

Он резко обернулся к Клифу, а я сунул руку в кобуру на поясе. Сначала моя взмокшая от пота рука скользнула мимо, но в следующий момент я уже крепко сжал рукоятку кольта и выхватил его из кобуры.

Неожиданно Крэмер бросился на Клифа, нацелившись дулом револьвера ему в живот, но тот мощным ударом руки оттолкнул дуло в сторону. Все произошло в один момент. Я нажал на спуск, целясь в грудь Крэмеру. Но вероятно, он спустил курок пистолета, заряженного сигнальными зарядами, в то мгновение, когда Клиф отбил его руку.

Раздался грохот, оглушительный хлопок и громкое шипение, за которым последовал жуткий крик боли. Крэмер боком падал на пол — две пули моего тридцать восьмого вонзились ему в грудь, проскользнув под мышкой.

На полу отчаянно билась Эйнджел, наполняя весь дом пронзительными криками от невыносимой боли.