Зло с небес - Браун Дейл - Страница 77

– “Ноябрь-Джульетта-641”, – передала служба заходов на посадку из Атлантик-Сити, – пусть этот горлопан, ваш ведомый, выйдет на связь, как только приблизится к вам на две мили. Когда подниметесь выше десяти тысяч футов, свяжитесь с вашингтонским центром, восьмая кнопка.

– Шестьсот сорок первый все понял.

– Два.

Теперь, когда шасси было поднято и спрятано в портах, преодолеть высоту в десять тысяч футов и подняться до пятнадцати не составляло труда. Манди велел ведомому перейти на частоту вашингтонской диспетчерской и проверил связь. Их почти сразу же прогнали обратно, на тактическую частоту, и они связались с “Либерти-90”, своим проводником на борту самолета АВАКС, которому предстояло вести их в течение нескольких часов. Радарная станция АВАКС Е-ЗС барражировала над Эллентауном, штат Пенсильвания, милях в ста к северу, и осуществляла радарное слежение на малых высотах в воздушном пространстве от Ричмонда, штат Вирджиния, на юге, до Бостона на севере. Иметь радарный самолет АВАКС на северо-востоке Соединенных Штатов было далеко не так важно, как на западе или среднем западе страны: движение здесь было не таким оживленным, а радары наземного базирования работали в столь большом радиусе, что любой самолет, идущий на высоте более 200 – 300 футов над поверхностью, имел постоянный радарный контакт с федеральным управлением гражданской авиации.

Первым делом надо было дозаправиться в воздухе, над морем, в полусотне миль к востоку от Лонг-Бранч, штат Нью-Джерси: F-16 “фэлкон” должен брать горючее с летающих танкеров не менее трех раз за четыре часа патрулирования. Ночь стояла ясная и нежная, видимость миль на сто. Четко выделялись огни Нью-Йорка, Ньюарка, Лонг-Айленда, Трентона, Уилмингтона, Кэмдена, Филадельфии и даже Эллентауна. Ведомый Манди заметил мощные опознавательные огни танкера на несколько секунд раньше, чем тот попал на экран радара, и самолеты начали маневрирование, необходимое для дозаправки в воздухе. Маневр назывался “якорь” – . самолеты описывали эллипс и половину времени, уходящего на заправку, делали вираж, а потом шли по прямой до конца заправочной процедуры.

Звено F-16 пристроилось в тысяче футов под стратосферным танкером КС-135 и начало подъем к нему. Подобравшись на пять миль, Манди провел все предконтактные процедуры и сосредоточился на танкере. Он проверил синий огонек справа от верхнего экрана. Тот горел, а значит, заправочный порт был открыт, давление в топливной системе упало, огни на дверце порта были включены и баки готовы к дозаправке.

– “Ноябрь-Джульетта-641” в пяти милях, – сообщил он.

Теперь Манди отчетливо видел огни заправщика; он уже никак не мог потерять его, поскольку небо было безоблачным. Поэтому Манди развернул свой тревожный радар в положение “готовность номер два”, чтобы не обдать танкер потоком электромагнитного излучения.

– Звено “Ноябрь-Джульетта” на предконтактной позиции, один-пять готов, – передал радист заправщика, и Манди начал медленный подъем прямо на его мигалку. Хамфри сидел у него на левом крыле. – Один-пять смещается левее. – Огоньки на оконцовках крыльев танкера чуть сдвинулись, и Манди тоже подался влево, срезая угол и ускоряя сближение. Он осторожно пристроился к отмеченному белым фонарем концу дозаправочного патрубка позади хвостового оперения танкера.

Сделав левый поворот, они пошли на север, к Лонг-Айленду. Огни Нью-Йорка, еще недавно являвшие собой такое красивое зрелище, теперь превратились в серьезную помеху, и Манди пришлось во все глаза смотреть на фонари на закрылках танкера, чтобы определить, насколько крутой вираж тот заложил. Горизонт исчез из виду.

– Поворот наполовину пройден, – передал пилот заправщика.

Вскоре Манди и Хамфри приблизились к заправочному патрубку на пятьдесят футов и зависли чуть ниже. Когда они вышли из виража, носы их самолетов смотрели на юг.

– Шестьсот сорок первый, предстыковочное маневрирование закончил, готов, – радировал Манди.

– Шестьсот сорок второй, отвалите в сторону, – велел оператор патрубка. Хамфри отдалился от Манди и занял место чуть левее, позади левого крыла заправщика.

– Шестьсот сорок первый, можно стыковаться, один-пять готов.

– Шестьсот сорок первый, есть стыковка, – ответил Манди, когда патрубок с лязгом вошел в дозаправочное гнездо.

Направляющие огни вытянулись двумя пестрыми ” вереницами вдоль брюха танкера и обозначали границы дозаправочной мачты. Они замелькали, и Манди увидел, что он немного отстает от центра заправочного “конверта” как по горизонтали, так и по высоте. Майор принялся маневрировать, даже не сдвигая консоль управления, а скорее силой воли подталкивая истребитель в правильное положение. F-16 был слишком шустрой машиной, и пилот не мог проводить сколь-нибудь значительных коррекций, особенно при скорости пять миль в минуту и всего в нескольких футах от другого самолета. Манди метнул быстрый взгляд на указатель уровня топлива, стоявший неподалеку от его правого колена, и увидел, что индикаторы обоих баков, хвостового и носового, ползут по часовой стрелке, а столбик общего уровня движется вверх.

– Один-пять отворачивает влево, – сообщил пилот заправщика, и Манди снова устремил взгляд на танкер. И тут весь мир колесом завертелся у него перед глазами.

– Шестьсот сорок первый, опуститесь на два... на четыре фута... Левее, шестьсот сорок первый...

Манди решил, что его бросило в крутой штопор с пикированием, и невольно попытался выправить самолет, положив его на правое крыло и набрав высоту. Чувство “опрокидывания” было вызвано совокупным воздействием левого поворота, потери из виду горизонта и поворота головы вправо, когда он захотел взглянуть на указатели уровня топлива. Поняв это, Манди сместил консоль вперед и посмотрел на верхние экраны, чтобы снова сориентироваться в пространстве.

– Один-пять отстыковался, – сообщил оператор заправщика.

– Шестьсот сорок первый отстыковался, – подтвердил Манди. Сейчас важнее всего было разойтись с заправщиком. Манди снизился на несколько сотен футов и сбросил мощность двигателей. Если верить собственной голове, он по-прежнему падал в смертельный штопор, кувыркаясь против часовой стрелки, но руки, Манди повиновались глазам, а глаза следили за приборами. Приборы же указывали, каково истинное положение вещей.

– Э... ладно, я залил примерно три тысячи фунтов, подача топлива, похоже, в порядке. Давайте пустим к соске шестьсот сорок второго, а потом я опять подойду и зальюсь под завязку.

Эта отговорка никуда не годилась; операторы патрубков на заправщиках мгновенно раскусывали пилотов, терявших пространственную ориентацию, и либо сразу отстыковывались, либо пытались направить истребитель в нужную сторону. Но никто не хотел ранить гордость Манди.

– Х-х-хорошо, шестьсот сорок первый, – ответил оператор патрубка, и по его голосу любому стало бы ясно, что он прекрасно понимает, в чем дело. – Можете сместиться под правое крыло.

Когда Манди исчез из поля зрения оператора, тот позвал:

– Шестьсот сорок второй, путь свободен, можете присасываться, один-пять готов.

Отвалив от заправщика и набрав высоту, Манди испытал огромное облегчение. Теперь он был в безопасности и летел у правого закрылка танкера. Все три машины шли весьма расхлябанным боевым порядком. Манди сбросил кислородную маску, нащупал в левом наколенном кармане комбинезона носовой платок, хорошенько высморкался и потер ноздри, дабы вновь обрести ясность мысли. Черт, не помогло. Выбора не оставалось. Он извлек из левого кармана маленький пульверизатор. Военные врачи этого не одобряли, но у пилотов истребителей было неписаное и широко распространенное правило, гласившее: “Плюнь на всякие сомнения и займись самолечением”.

Вдруг с треском ожил динамик безопасной голосовой связи в сверхвысокочастотном диапазоне.

– “Ноябрь-Джульетта-641”, это оператор, доложите обстановку.

– Шестьсот сорок первый в зеленом коридоре, восемь тысяч сто футов, – ответил Манди. Ему не хватало примерно трех фунтов топлива до полной заправки. – Шестьсот сорок второй у патрубка.