Зло с небес - Браун Дейл - Страница 47

Полоса два-семь находилась в северной части аэропорта, рядом с комплексом складских помещений “Юнивесл экспресс”. Обычно пилоты “Юнивесл экспресс” чуть ли не дрались между собой в стремлении занять более удобное местечко для загрузки и выгрузки. А этого, похоже, предложение вполне устраивало.

– Оставайся на связи, – сказал Лейтимер. Гейз слышал, как он переговаривается с пилотом по радио. – Хорошо, Билл, он направляется на два-семь, высота шесть тысяч. Д. Л.

– Принято, Б. Г., – ответил Гейз и передал информацию службам, управляющим посадкой на полосу номер два-семь. – Как там вообще у нас сегодня, Даг? Напряженно?

– Похоже, что все самолеты в Техасе устремились к нам, Билл, – ответил Лейтимер.

– Чудненько, – устало заметил Гейз. – Скажи своим ребятам, чтобы перекидывали все прилеты с юго-запада к югу от Тьюники. У нас уже почти полна коробочка.

Цепочка огоньков, приближающихся к полосе три-шесть, стала ярче, они увеличивались в размерах и все дальше отстояли друг от друга. Каждый самолет, следующий правилам, установленным для воздушного пространства в мемфисском международном, имел защитный “цилиндр”, минимум шести миль в длину и около двух тысяч футов в диаметре, в центре которого находился сам самолет и проникать в который не разрешалось ни при каких обстоятельствах. Если в поле зрения пилота оказывался заходящий перед ним на посадку самолет, он предупреждал об этом диспетчера, и тот мог сократить эти параметры до двух миль и пятисот футов соответственно, но большинство пилотов, летевших ночью, были вынуждены слишком напряженно следить за показаниями своих приборов и, как правило, этого не замечали. До сих пор все в этом смысле шло гладко, но любой самолет, летящий слишком быстро или, напротив, медленно, вполне мог создать аварийную обстановку. Потому не следовало ждать, когда возникнет такая ситуация, а побыстрее “разбросать” их подальше друг от друга.

– Усек, Билл? Направляй юго-западные к югу от Тьюники, Д. Л., – ответил Лейтимер. – Еще поговорим. Пока!

– Пока, Д. Г. – Гейз отпил глоток кофе с обезжиренным шоколадным молоком, повышавшим содержание кофеина. Ночь выдалась хлопотная, напряжение, похоже, спадет лишь после часа, а потому ему следовало быть в форме.

– Он хочет посадить меня на два-семь, – сказал молодой пилот, сидевший справа от командирского кресла в грузовом авиалайнере “шортс-330-200”. – Я согласился. Похоже, он действительно хочет помочь.

Анри Казье сидел в хвостовой части самолета и обозревал свой смертоносный груз, когда услышал переговоры по радиотелефону. Он поднес микрофон к губам.

– Следуй его векторам, но скорость не прибавляй, – сказал Казье. – Через минуту подойду. – И он продолжал осмотр груза.

Построенный в Северной Ирландии, довольно причудливый на вид и не слишком вместительный “шортс-330-200” был тем не менее, весьма популярной моделью турбовинтового самолета, используемого для перевозки пассажиров и грузов на короткие расстояния. Его в свое время приобрели с этой целью для ВВС США, армии и национальной гвардии. Свыше двухсот машин было построено для работы на местных авиалиниях, в них размещалось до тридцати пассажиров или семь с половиной тысяч тонн груза. Этот, построенный двадцать лет тому назад, уже не использовался для армейских нужд, да и вообще во всем мире продолжали осуществлять пассажирские и грузовые перевозки лишь считанные единицы машин этой модели. Рынок подержанных самолетов был забит ими, за вполне умеренную цену вполне можно было сколотить целый воздушный флот, предварительно обучив пилотов управлять этим “мусоровозом”. “Птичка” Казье была грузовым вариантом модели 300-200, в ВВС США ее называли “G-23B шерп”, и была она слегка модифицирована – снабжена отсеком для грузов в хвостовой части и специально встроенными катками для их загрузки и выгрузки.

Сегодня “шортс” превратился в бомбардировщик.

Казье осматривал три стандартных контейнера для перевозки багажа, грузов или почты. В каждом находилось по две тысячи фунтов смеси ракетного пропелланта, приготовленного на основе нитрата аммония, который удалось похитить со склада промышленных отходов в западном Массачусетсе, и тринитротолуола. Все три контейнера были связаны между собой цепью, а передний прикован цепью к рычагу спускного устройства. В четвертом ящике, находившемся в хвостовой части, хранился вспомогательный парашют шести футов в поперечнике и сорокафутовый главный парашют для сбрасывания на землю грузов, последний крепился тросом к трем контейнерам.

Все это сооружение представляло собой весьма надежную и испытанную систему для сбрасывания груза наподобие тех, что использовались многими тактическими транспортными самолетами, в том числе и “шортс-300”. В нужный момент выпускался вспомогательный парашют, он разворачивался в воздухе, и трос, связывающий его с контейнерами, натягивался. При прохождении над целью раскрывался главный грузовой парашют и вытягивал контейнеры из специального грузового отсека. В каждом контейнере было установлено по взрывному устройству, дававшему возможность произвести взрывы с интервалом в одну секунду после попадания в цель первого контейнера, что позволяло, проломив крышу взрываемого объекта, разнести его уже изнутри.

Вполне удовлетворенный осмотром, Казье прошел в пилотскую кабину и надел наушники.

– Повтори, что ты там говорил, Робертс!

– Я использовал универсальные позывные, что вы мне дали, капитан, – ответил молодой летчик. – И запросил посадку на три-шесть правую, как вы велели. Но наземная служба предложила вместо нее два-семь и...

– Ты должен был ответить “нет”, – сказал Казье. – Я же приказал: только три-шесть правая!

– Да, сэр, но мне показалось, что это будет выглядеть несколько подозрительно, если мы вдруг откажемся приземляться на два-семь... – ответил пилот. – Диспетчер сказал, что на два-семь мы будем вторыми, а на три-шесть – только восьмыми. Ветра почти нет, так что все взлетно-посадочные полосы сегодня задействованы. И вот я подумал, что у нас нет другого выхода, как...

– Запроси снова три-шесть правую, и быстренько, Робертс! – прошипел Казье. – Тебе платят не за то, чтобы ты думал, а за то, чтобы летал и садился, где прикажут. Давай, соединяйся с ним!

Робертс взялся за радио, Казье тем временем сверился с портативным спутниковым навигационным прибором, снабженным экраном с картой. Они уже отклонились от курса на много миль, и вернуться к заходу на посадку на три-шесть было практически невозможно. Да и запрашивать два-семь тоже, наверное, поздно. Их план под угрозой срыва.

– Ты лучше бы сверился еще раз с приборами и сообразил, как снова лечь на нужный курс. И не теряй времени! – предупредил Казье пилота. – И смотри, не суй впредь нос не в свое дело, иначе ты покойник!

Через некоторое время радиотелефон внутренней связи ожил снова.

– Билл? Даг. “Сьерра-12”. “Юнивесл-107” передумал. Теперь он, видите ли, желает сесть на три-шесть.

– Ну и бог с ним! – с заметной досадой произнес Гейз. Неоднократно прослушав записи своих радиопереговоров в присутствии старшего диспетчера-инспектора, он был теперь достаточно осторожен и не употреблял нецензурных выражений. Только этого ему не хватало – чтобы вокруг толклись желторотые пилоты, сами толком не понимающие, чего хотят. – Свяжи его со мной. Я дам ему три-шесть левую. Потом попробую перекинуть на правую, по крайней мере хоть эту ношу сниму с твоих плеч. Б. Г.

– Спасибо, Билл, с меня причитается. Вот он, появился. Ну, пока! Д. Л.

Несколько секунд спустя в микрофоне прорезался голос пилота “шортс-300” компании “Юнивесл экспресс”:

– Башня Мемфиса, говорит “Юнивесл экспресс-107”. Снижаюсь до двух тысяч, пересек Аркабульту. Запрашиваю разрешение на посадку на три-шесть правую!

– “Экспресс-107”, радиоконтакт, – ответил Гейз, сверившись с экраном радара. – Держите левее, ноль-четыре-ноль, снижайтесь до двух тысяч и держитесь на этой высоте, затем по вектору один-шесть-ноль, чтобы сесть на три-шесть левую, повторяю, левую! Я пока попробую запросить насчет правой.