Единственный чеченец и другие рассказы - Блажко Антон - Страница 12

Вмешательство барановской роты наконец решило исход.

----------------------------

Различая далекую стрельбу, ковыляли потихоньку своей дорогой, в представлении Федорина к заветной седловине с бронетехникой. Маршрут получался так себе, боец не мог преодолевать склоны, пошли низинами, над ручьем, где хватало бурелома и глыб. Федорина уже заботило больше всего как оправдываться, вернувшись. Вляпался крепко, по его вине ранен солдат, дай Бог один, это шишкам за тысячные потери только чины с крестами дают ... Задела мысль, что не дойти лично ему было б проще, ну и война-служба, где собственного начальства страшишься больше врага. Правда, вина непростительна, но наказан по самые гланды; а парень за что? Гадостно было неимоверно...

Пацан ступал тяжело, поджимая ногу и прыгая на здоровой, вскоре сломал импровизированный костыль и рухнул, ударив локоть. С трудом выталкивая слова, попросил ослабить жгут - туго, а кровь все равно шла. Матерясь, Федорин размотал измазанную резину и запихал в боковой карман. Взяв у парня брючный ремень, перетянул ногу, но когда тот встал, штаны свалились до колен, форма была размера на три-четыре больше нужного. Отстегнув собственные подтяжки, вытянул из-под куртки и закрутил вокруг многострадальной голени. Снял с бойца всю лишнюю сбрую, которую пришлось взвалить на себя, нашел ему для левой руки дрын и сунул в правую автомат стволом вниз:

-- Хромай так, а то к вечеру не доберемся.

Сам он надеялся, что их выдвинутся искать, как только бойцы достигнут позиции на плато, и опасался разминуться со своими в зеленке. Тандем их силы не представлял и в случае нового столкновения однозначно был бы уничтожен. Путь он старался выбирать примерно тот, каким приперлись, во избежание очередных неожиданностей, хотя выходило приблизительно. Паскудство и началось тем, что заблудились, но ничего лучше в голову не шло.

Кепи где-то потерял, напялил бойцовскую каску, броник наливался тяжестью с каждым шагом, приходилось тащиться сзади раненого, в трудных местах подставляя ему плечо. От штанов парня ощутимо пованивало, спустились к самой воде обмыться. Федорин отошел, чтобы не смущать. Вблизи любая война - грязь, кровь да вот это, тем более такая дурацкая, как все государственные начинания последних лет... Разделся до пояса и чуть поплескался сам, осколочные царапины саднил пот и терла одежда.

Взобраться на косогор парень не смог, поплелись дальше в обход холма. За скальным выступом борта раздались в стороны, открылась настоящая пойма с сочной травой. К руслу выходили три распадка с собственными водотоками, почва чавкала под ногами. Следовало лезть вверх или их просто не найдут, и так отклонились уже дальше возможного.

-- Слышь, потерпи, надо подняться, а там сядем и будем ждать. Должны уже нас искать, не могут же просто бросить, так его растак...

---------------------------------

Забрав вправо для обхода противника, Баранов попал на вторую роту первого бата, пробивавшуюся к своим. О командовании не пришлось заикаться, измазанный расцарапанный прапорщик, и.о. взводного, готов был к любым четким распоряжениям. Плюнув на связь, больше помогавшую "чехам", скучили огонь, истратили почти все гранаты, но ударно перевалили через высотку без потерь, оказавшись в прямой видимости полуокруженных товарищей. "Чичи" палили ожесточенно и не без толку, но сдали назад.

К остатку первой роты прорвались вовремя, ей приходилось туго. На командира, старшего лейтенанта, прикрывавшего с горсткой бойцов основную часть, страшно было глядеть. Близкий взрыв мелкими осколками, точно лезвиями, располосовал ему шмотье и обтяжку бронежилета, сорвал с головы каску, посек руки и лицо. Кровь текла из многочисленных порезов, заливала глаза, оглушенный контузией, он смахивал с бровей красные сгустки и невнятно что-то мычал. Баранов заставил его первым идти в тыл, собрав других раненых, развернул подкрепление и скомандовал общий отход.

Фактическое безвластие, в котором отряд подчинялся сам себе, а Паляница плюнул на трусливое временное командование, обернулось наконец пользой. Как только первые бойцы дотащили майора до лужка, где лежал спецназ, тот, узнав состояние дел, попер на помощь. Выходила чехарда, бег друг за другом, но гладко операции проходят только на планах. При поддержке "Щита" Баранов даже перешел в короткое наступление, отогнав "чехов" за хребтик, и те отстали. Успех не стали развивать, хватит на сегодня, шарахнули напоследок гранатометный залп и почесали назад, к технике.

---------------------------------

Стекольников потребовал к рации комроты. Прапорщицкое "на связи!" его не удовлетворило:

-- "Двести третий" где?

Это был позывной Федорина.

-- Я за него.

-- Тебя спрашивают - где он?

Наушники помолчали.

-- Вызвали куда-то... Участвует в операции.

-- Кто приказал?

-- Не могу знать.

-- Связь с ним имеешь?

-- Никак нет.

Обругавшись, подполковник затребовал:

-- Ищи где хочешь, разворачивай две "коробки" и держи наготове - наши с "трехсотыми" идут.

Честя всех подряд, Стекольников продул беломорину, обмял гильзу и сунул в рот. Огниво затерялось где-то под сбруей, связист услужливо протянул свое. Пустил едкий дым, он подытожил:

-- Вечный дурдом! Командиров до хренища, одни командиры кругом, а бардак как двадцать лет назад был, так и остался... Хотя такого, правда, все же не было!

------------------------------

От движения помочи ослабли и распустились, пришлось их заново перемотать. При ходьбе кровь сочилась из раны постоянно, бинт и штанина промокли насквозь, в ботинке у солдата хлюпало. Федорин перевязал его марлей из своего пакета поверх старой и взглянул на часы. Стекло подернулось сеткой трещин, исчезли циферки с кварцевого табло - где-то стукнул. Остыв на вершине, почувствовали голод. Хлебнули по очереди из фляги, наполненной по дороге внизу.

-- Тебя как зовут?

-- Рядовой Воронов.

-- А по имени?

-- Александр.

-- Попали мы с тобой, Александр... Ладно, прорвемся. Сам откуда?

Оба сидели, привалившись спиной к стволам.

-- Из Тверской области.

-- Сколько отслужил?

-- Полгода. Если день за два будет, в октябре домой...

-- Вернемся - поваляешься в госпитале, в Махач отправят, а то и Ростов, отдохнешь, потом в отпуск съездишь. Дырка у тебя пустяковая, зато медаль какую-нибудь дадут, сейчас вроде за ранение всех представляют. Где вот только наши запропастились?