Феникс - Браст Стивен - Страница 19

Говорили о войне. Глаза Алиры возбужденно блестели, когда она рассуждала о высадке армии на Гринери, в то время как Маролан неторопливо рассматривал проблемы подготовки флота к плаванию. А я пытался понять, почему события приняли такой оборот. Алира несколько раз решительно отмахивалась от моего вопроса, но наконец заявила:

— Как мы можем знать, почему они решили начать военные действия?

— А разве нет никакой связи между Империей и островом?

— Может быть, и есть, — вмешался Маролан, — но нам о ней ничего не известно.

— Вы можете спросить Норатар…

— Зачем? — спросила Алира. — Она скажет нам все, что сможет, как только сможет.

Я свирепо взглянул на свою утку и залпом осушил бокал. Обычно я не пью вино залпом, предпочитаю делать не более двух-трех небольших глотков. Алира, державшая свой бокал за ножку так, словно в руку ей попала хрупкая птичка — двумя пальцами, — пила вино маленькими глотками, как настоящая леди. Однако во время какой-нибудь военной кампании, как мне не раз доводилось видеть, она поглощала его не хуже любого драконлорда. Маролан всегда держал бокал за верхнюю часть, точно стакан, и делал долгие, медленные глотки, не сводя глаз с собеседника. Сейчас он смотрел на меня.

Маролан опустил бокал, наполненный густой темно-красной жидкостью, и сказал:

— Почему тебя это так занимает?

Алира фыркнула, прежде чем я успел открыть рот.

— А как ты сам думаешь, кузен? Он был на Гринери, и на него устроили настоящую охоту. Теперь Влад хочет знать, не явился ли он причиной конфликта. Мне непонятно, с какой стати он так волнуется, но причина именно в этом.

Я пожал плечами. Маролан задумчиво кивнул:

— Что ты там делал?

— Ничего такого, о чем мог бы рассказать.

— Вероятно, он кого-то там убил, — заявила Алира.

— Ты убил настолько важную персону, что Гринери рассердился на Империю?

— Давайте сменим тему разговора, — предложил я.

— Как хочешь, — сказал Маролан.

Имбирь и корица определяли вкус и аромат всей трапезы. Лойош сидел на моем левом плече и, как обычно, получал лакомые кусочки. Он пришел к выводу, что повар положил в овощи слишком много имбиря. Я сказал, что, во-первых, имбиря не бывает слишком много, а во-вторых, джареги не едят овощей. Лойош сравнивал джарегов, живущих на воле, и джарегов цивилизованных, когда одна из служанок Маролана вошла в гостиную и объявила:

— Сетра Лавоуд.

Мы все встали. Сетра вошла, слегка поклонилась и села между Алирой и мной. Она всегда предпочитала, чтобы о ней объявляли без всяких титулов, что до определенной степени является причиной ее мистического обаяния, хотя я не знал, насколько ее желание искренне. Вам еще не приходилось ее встречать, поэтому представьте себе высокую драгейрианку в черной блузе с широкими пышными рукавами, собранными у запястий, черных брюках, заправленных в высокие черные сапоги, с серебряной цепью, на которой висит кулон с изображением головы дракона с двумя желтыми самоцветами вместо глаз, и длинными серебристыми сережками в ушах, вспыхивающими, когда Сетра двигается.

У нее высокие, заостренные скулы драконлорда и безукоризненная линия волос тсера. А еще темные миндалевидные глаза с чуть приподнятыми вверх уголками, как у тсера, — всякий, кто рисковал в них заглянуть, мог затеряться в тысячах лет бесконечных воспоминаний Сетры. Ледяное пламя, синяя рукоять на фоне черного, всколыхнуло волны моих воспоминаний. Сетра — вампир, волшебница, воин и государственный деятель. О ее могуществе сложено множество легенд. Иногда я думаю, что она мой друг.

— Полагаю, вы обсуждали войну? — спросила Сетра.

— Да, — кивнул Маролан. — У вас есть новости?

— Гринери заключил союз с островом Элде.

Алира и Маролан обменялись взглядами, смысл которых от меня ускользнул, после чего Маролан сказал:

— Довольно странный альянс, если вспомнить историю их отношений.

Сетра покачала головой:

— После Междуцарствия между ними не было ни одного серьезного вооруженного конфликта.

— Последний раз, когда мы воевали с Элде, — заметила Алира, — Гринери выступал на нашей стороне.

— Да, — согласилась Сетра. — И в результате потерял половину своего флота.

— Флот? — удивился Маролан. — Разве у них есть флот?

— Огромное количество рыбачьих лодок, большинство из которых способно преодолевать значительные расстояния. В случае необходимости рыбаки становятся военным флотом.

— У них есть регулярная армия? — поинтересовалась Алира.

— О ней едва ли стоит говорить всерьез, — заявил я. Обе женщины посмотрели на меня. Убедившись, что я не собираюсь продолжать, Маролан откашлялся и сказал:

— А вот у Элде армия есть.

— Вам не кажется странным, что они рассчитывают одержать победу в войне с Империей? — спросил я.

— Может быть, — ответила Алира, — они надеются, что до войны дело не дойдет.

— В таком случае, — заявил Маролан, — они просто глупы.

— Не обязательно, — продолжала Алира. — В прошлом у них получалось совсем неплохо. С Элде они воевали девять раз и…

— Одиннадцать, — возразила Сетра. — Точнее, двенадцать, если считать первое вторжение драгейриан, но я полагаю, что о нем следует на время забыть.

— Не важно, сколько их было, — ничуть не смутилась Алира, — Империя ни разу не одержала решительной победы. В противном случае Элде уже давно стал бы частью Империи.

Маролан небрежно взмахнул рукой:

— Они всегда несли большие потери.

— Не всегда, — возразила Алира. — Они напали на нас во время восстания Пепельной Горы, и нам пришлось вступить с ними в мирные переговоры. Один из наших общих предков лишился головы из-за того поражения, Маролан.

— Ну да, — не стал возражать Маролан, — я помню. Но в остальном…

— А во время пятнадцатого правления Исолы они вновь на нас напали, и нам пришлось просить мира.

— Тогда шла война на Востоке, — напомнил Маролан.

— Иными словами, если бы у нас не было других проблем…

— Итак, — перебила Сетра, — что же происходит в Южной Адриланке, Влад?

Сначала Маролан, а потом и Алира замолчали и обратили свои взоры ко мне, когда до них дошла важность слов Сетры.

— Хороший вопрос, — ответил я. — Я сам его себе все время задаю.

Среди моих боевиков и телохранителей есть парень по имени Палка, получивший это необычное прозвище в честь своего любимого оружия. Я вызвал его в офис и предложил сесть. Палка повиновался, вытянул вперед ноги и расслабился. Впрочем, он всегда казался расслабленным. Даже в тех случаях, когда ему приходилось заниматься делом, — я сам был тому свидетелем во время одного эпизода, о котором сейчас не хочу распространяться. Палка никогда не выглядел расстроенным и, казалось, никуда не торопился.

— Когда-то ты говорил мне, что занимался подбором музыкантов для гостиниц, — сказал я. Он кивнул.

— У тебя сохранились прежние связи?

— Практически нет.

— Ты знаешь тех, кто сейчас этим занимается?

— Да. Человек восемь или десять, которые специализируются на таких вопросах.

— Назови мне несколько имен.

— Пожалуйста. Женщина по имени Эйсе. Однако я бы не стал с ней работать.

— Почему?

Он пожал плечами:

— Она никогда не знает, чего именно хочет. А если и знает, то не сообщает об этом музыкантам. Говорят, она часто лжет, особенно когда попадает в трудное положение.

— Ладно. Кто еще?

— Один тип по имени Фент, лжет не так часто, но тоже плохо знает свое дело — однако платит при этом вдвое больше, чем все остальные. Он занимается дешевыми забегаловками.

— Возможно, он мне понадобится. Где я могу его найти?

— Улица Фишморген, номер четырнадцать.

— Хорошо. Кто еще?

— Некий Гринбоу. Он совсем неплох, когда трезв. Драй обеспечит тебя работой, но будет на тебя давить и заставит играть одно и то же. Большинство музыкантов, с которыми я знаком, этого не любят.

— Клянусь кровью богини, Палка, неужели во всем бизнесе нет толковых людей?