Дороги Мертвых - Браст Стивен - Страница 44

Вот этот ответ: хотя мы не в состоянии, по причинам изложенным выше, точно знать о том, что было сказано, тем не менее у нас есть свидетельства некоторых монахов, которые общаются с богами, а также некоторых священников, которые получили откровение во время медитации; есть и волшебники, которые заключили союзы с богами, причем некоторые из них сделали это именно во время интересующего нас периода истории. Кроме того, так как мысль относится к делу также, как дорога — к цели, мы в состоянии, зная результаты, придти к некоторым заключениям относительно самой мысли. Более того, вчитываясь в произведения, созданные на протяжении истории этого мира, мы можем найти ключи к личности этих божественных созданий. И, последнее, не надо забывать, кем был найден Орб, так что мы намекаем на то, что Ее Величество Императрица была достаточно благосклонна к нам и обеспечила нас некоторым количеством материала, из которого мы можем делать хорошо обоснованные предположения.

Да, конечно, способность делать хорошо обоснованные предположения используется слишком часто и слишком плохо как некоторыми историками, так и теми, кто называет себя историками: хорошо известно, например, что военный историк совершенно великолепен, когда сообщает нам имена павших в битве офицеров, и совершенно отвратителен, когда пытается объяснить причины, по которым военачальник принимает то или иное решение в определенный момент истории. Так что мы считаем, что хотя есть случаи, когда выводы настолько очевидны, что холодное изложение фактов и только фактов самым лучшим образом служит величайшей цели истории, то есть открытию правды, тем не менее есть и такие случаи, когда мы вправе осторожно и ответственно высказать догадку, и, более того, это не только допустимо, но просто необходимо. Так как далее мы будем иметь дело именно с такой ситуацией, мы надеемся, что читатель не откажет нам в доверии, пока мы будем излагать эти трудные, но совершенно необходимые для нашей истории события.

Итак, первым начал разговор Келхор, сказав, — Великие события начали происходить там, где раньше была Империя Людей.

— Вполне возможно, — согласился Ордвинак. — Но причем здесь мы? То есть, связано ли это с Циклом? Или это еще одна игра тех, кто уже упустил возможность, которую мы дали им.

— Еще ничего не упущено, — сказала Моранзё.

— Это не было их ошибкой, — сказала Кейрана.

— Возможность, которую кто дал им? — спросила Верра.

— Не имеет значения, — сказал Ордвинак. — Вопрос в другом: эти «великие события», как вы назвали их, связаны с Циклом или нет?

— Это связано с Чародейкой Горы Дзур, — сказала Нисса. — Во всяком случае я вижу, как она зашевелилась.

— Ну, — сказал Келхор, — это уже кое-что. Я знаю ее так же долго, как и любой из вас, и, согласитесь, она редко действует по пустякам.

— Тогда, — сказал Барлен, — это может быть связано с Циклом. На самом деле я все больше и больше убеждаюсь, что так оно и есть.

— Очень хорошо, — сказал Ордвинак, — это связано с Циклом. И, тем не менее, поскольку Цикл прерван…

— Цикл не может быть прерван, — сказал Барлен. — Только Империя разлетелась на куски, а Цикл, который был ее основанием, не может быть прерван, так как является частью фундаментальной природы вселенной. Пока существует хотя бы одно живое существо…

— Но ведь не осталось ни одного Феникса! — сказал Ордвинак. — Как может Цикл выжить без Феникса?

— Один есть, — сказала Моранзё.

— На самом деле два, — заметила Верра. — И оба — женщины.

— Как, есть два? — удивился Барлен.

— Да, — сказала Верра.

— Вы уверены?

— Дом Феникса под моим покровительством и наблюдением, — сказала она. — Я уверена. Есть двое.

— Я потрясен, — сказал Барлен. — Это может изменить все.

— И тем не менее, — сказала Верра, — как я уже говорила, оба феникса — женщины.

— Тогда, — сказал Ордвинак, — это то же самое, как если бы не было ни одного.

— Как так? — сказала Кейрана. — Если вы считаете, что два — это то же самое, что ничего, надо переопределить все науки, начиная с арифметики.

— Потому что, — продолжал Ордвинак, не обращая внимания на иронию, которую богиня имела честь с ним разделить, — это такие существа, которым требуются мужчина и женщина, чтобы произвести потомство.

— И? — сказала Верра.

— И, даже если сейчас время Феникса, другого быть не может, так что в тот момент, когда Цикл вернется к Фениксу, он будет прерван.

— Вы слишком мало знаете о фениксе, — сказала Верра.

— И еще меньше о Цикле, — добавил Барлен.

— Тогда объясните мне, — сказал Ордвинак.

— А заодно и мне, — сказал Келхор, — так как, видите ли, я не понимаю, как Цикл сможет выжить, и, если нет Цикла, тогда почему мы здесь?

— Объясни ты, — сказала Верра Кейране. — Размножение людей твоя область; я не могу объяснить, как двое невидимых в состоянии произвести одного, который отчетливо виден.

— Пускай Моранзё объясняет, потому что она понимает феникса и его значение, как он живет и как умирает, как вновь возникает после смерти, и как делает предсказания в то время, когда его пророчества начинают выполняться.

— Нет, пусть Верра объясняет, — сказала Моранзё, — поскольку она понимает Цикл лучше меня и, более того, знает, как он сохраняет сам себя, как он может призвать феникса и даже заставить людей полюбить друг друга, которые иначе могли бы и не встретиться.

— Хорошо, — сказала Верра. — Все это правда, но время от времени ему требуется помощь.

— Да, — сказал Барлен. — И я считаю, что сейчас как раз такое время.

— Вы так думаете? — сказал Келхор.

— Весьма вероятно, — сказал Барлен. — По меньшей мере тот факт, что, как сказала Верра, Чародейка зашевелилась, очень и очень значителен.

— Но, — сказал Ордвинак, — это все? Нет ли других знаков?

Моранзё на мгновение отвернулась и посмотрела в сторону, потом сказала, — Цикл не повернулся.

— Да, — сказал Ордвинак. — И что это значит?

— Ничего, — сказала Моранзё, — за исключение того, что, если вы посмотрите повнимательнее, то заметите, что Время замедлилось. А вот поскольку Время замедлилось и Цикл не повернулся, вот это уже кое-что значит.

— Это правда, — сказал Ордвинак.

— И, — добавил Келхор, — я могу вам сказать, что один из предводителей небольших армий, некий Кана, набирает силу с потрясающей скоростью.

— Он хочет воссоздать Империю? — спросила Нисса.

— Похоже на то, — сказал Келхор.

— Возможно, — сказал Три'нагор, — он заслуживает получить Орб.

— Едва ли, — холодно сказала Верра. — Он Дракон, а Цикл по-прежнему указывает на Феникса.

— Очень хорошо, — сказал Ордвинак. — А остальные знаки?

— Как, — сказала Кейрана. — Неужели этого недостаточно?

— Не для Ордвинака, — сказала Моранзё. — Он слишком ленив и ищет любой предлог для того, чтобы ничего не делать.

Ордвинак пристально взглянул нее, но в ответ ничего не сказал.

— Две молодые девушки вскоре повстречаются, — продолжала Моранзё. — Дзур и Тиаса. Я не знаю почему меня тянет присутствовать на этой встрече, но я ясно ощущаю притяжение. Она вызвана махинациями Каны, и может быть иметь большое значение. Дзур скорее всего должна стать Наследницей Дома Дзур, когда нынешний Наследник придет к нам. Что до Тиасы, то я не знаю.

— Что-нибудь еще? — спросил Ордвинак.

— Да, — сказала Верра. — Объединение Запада и Востока.

— Как, объединение? — сказал Барлен, который даже вздрогнул, услышав эту новость.

— По меньшей мере в потенциале.

— Объясните.

— Хорошо. Один Драконлорд, воспитанный на Востоке, собирает силу и движется на запад.

— Ну, и кто он такой?

— Он из линии э'Дриен.

— Простите меня, Верра, но я не так знаком с линиями Драконов, как вы. Почему это так важно?

— Вы же помните Дриена, не правда ли? Вы были здесь, когда его судили.

— Да, я знаю его.

— Он обладал способностью собрать рассеянные силы вместе и образовать из них могущественное соединение. Он делал это как на войне, так и в политике, а в общественной жизни даже самые маленькие движения могут вызвать грандиозные последствия.