Дороги Мертвых - Браст Стивен - Страница 12

Так как мы уже были здесь, давайте посмотрим, что изменилось. Первым делом мы замечаем, что низкое болотистое поле севернее часовни было умело осушено под руководством некой Цецилии, и на этом месте была выстроена серия низких коттеджей, которая служила домом тем, кто постоянно приезжал в деревню — или, точнее, в небольшой город — с тех пор, как Арра начала свою работу.

Черная Часовня принимала новых граждан самым простым способом: когда они не были заняты тренировками по магии или не работали вместе с Аррой, посылая странные психические вызовы, чтобы увеличить свое число, они предоставляли свои таланты в распоряжение местных жителей. Горожане давно забыли о надоедливых вредителях, которые раньше губили местное сельское хозяйство. Не было падежа среди домашнего скота. И молодое поколение не знало, что бывают такие года, когда рыба не идет в сети.

Все эти услуги жителям города предоставлялись благодаря настойчивости Арры, которая утверждала, что в тот момент, когда Круг станет нежелательной ношей для Черной Часовни, его медленный, мирный и постоянный рост, будет, в самом лучшем случае, прерван. Маролан, со своей стороны, обращал на это мало внимания: он был очень целеустремленный юноша (и будьте уверены, в сочетании со склонностью забывать обо всем, что не имеет отношение к его непосредственному фокусу) и очень напоминал молодых людей, родившихся в доме Дракона, как горячим темпераментом, так и бездушным презрением к жизни.

Будьте уверены, обычно Маролан находился в самом приятном расположении духа, и у него не было случая показать свой характер. Горожане считали его кем-то вроде ручного демона (хотя, конечно, ни один из них никогда не рисковал сказать такое ему прямо в лицо), и, следовательно, считали его живым талисманом удачи, так что он легко находил друзей как среди жителей города, так и среди колдунов. Однако, по наблюдениям Маролана, их дружбе мешало то странное обстоятельство, что все люди, окружавшие его — за исключением его самого и Арры, отмеченных специальной любовью богини — старели и умирали с потрясающей скоростью.

Через несколько десятилетий различия между двумя группами уменьшились: местные крестьянские девушки не могли не находить колдунов восхитительными, а кто же более привлекателен для наделенных могучей силой ведьм, как не приятные молодые крестьяне. Таким образом две популяции имели склонность к смешиванию, и только вновь прибывшие оставались отделенными от жизни Черной Часовни, и то ненадолго.

Таким образом, как мы и сказали, в Черной Часовне царила гармония между теми, чьи семьи жили здесь несчетное число поколений, и теми, кто был вызван сюда, чтобы стать частью Круга, гармония, которая, по мнению Маролана, была самым естественным и обычным делом, так как он не имел понятия об усердной работе Арры, поддерживавшей ее.

Арра, со своей стороны, не могла не узнать о тех чертах личности Маролана, о которых мы упоминали, и, не жалуясь, просто добавила к числу своих ежедневных забот то, что обычно называют «политикой»: то есть требование поддерживать гармонию между ее колдунами и местными жителями.

В случае, о котором мы сейчас пишем, она услышала, как Маролан выкрикивает ее имя, и вылетела из задней комнаты часовни одетая только в длинное полотенце, сделанное из почти прозрачной материи; вода текла с ее волос и собиралась в маленькие лужи на твердом каменном полу.

— Прошу прощения, — сказал Маролан. — Я не знал…

— Ничего страшного, милорд, — ответила Арра. — Я купалась в освященной воде, к которой были добавлены некоторые особые соли и растения; это часть процесса, поддерживающего мою молодость. Милость богини дает очень много, но, как вы понимаете, время от времени даже ее усилия нуждаются в поддержке.

— О, что до этого, вы замечательно поддерживаете вашу юность и совершенно не изменились со времени нашей первой встречи, если мои глаза меня не обманывают.

— Вы очень любезны.

— Это не лесть. И, если говорить об этом, когда я гляжу в зеркало, мне не кажется, что я повзрослел хотя бы на год, и это говорит как о силе нашей богини, так и об омолаживающем эффекте Круга, не так ли?

— О, я уверена, что в вашем случае есть и другие причины, — улыбаясь сказала Арра. — Но скажите мне, что вы хотели? Я убеждена, что вы не вбежали бы сюда, выкрикивая мое имя таким громким голосом, если бы у вас не было на уме какого-то серьезного повода.

— О, что касается этого, то вы совершенно правы. Но, прежде чем обсудить это дело, я мог бы подождать, пока вы…

— Пока я не оденусь, милорд?

— Вы абсолютно точно закончили мою мысль.

Арра, должны мы признаться, обычно получала определенное наслаждение, поддразнивая Маролана, но сейчас она просто сказала, — Очень хорошо. Через мгновения я вернусь, одетая как должно.

Маролан поклонился, и Арра вышла, разрешив полотенцу упасть с себя, когда она уже была в дверном проеме. Вскоре она вернулась, одетая в свое жреческое платье. — Я надеюсь, — сказала она, что теперь вам будет намного удобнее, милорд.

Маролан поклонился.

— А теперь, — сказала она, когда они удобно уселись, — что именно вы хотели обсудить со мной?

— Случилась странная вещь.

— Я слушаю.

— Я шел из моего дома на склад сушеных продуктов, когда мимо меня прошел незнакомец — то есть кто-то, которого я никогда не встречал раньше.

— Да, я понимаю. Чужеземец. Они проходят через Черную Часовню время от времени. На самом деле многие из них в конце концов присоединяются к кругу, и с этого момента перестают быть чужеземцами.

— Хорошо, но этот незнакомец — чисто-выбритый джентльмен средних лет с большим животом и очень маленьким количеством волос — посмотрел на меня очень странным образом.

— Да?

— Да, он просто уставился на меня.

— Я понимаю.

— И потом…

— Он сделал еще что-то?

— Ну да. Он остановил Клода, который случайно проходил мимо, спросил его о чем-то, указывая на меня таким способом, который я нашел, в самом лучшем случае, довольно дерзким и грубым.

— Да?

— И после этого он остановился, упал на колени и поклонился мне!

— Да ну?

— Но, дорогая Арра, почему он, незнакомый со мной, сделал такую странную вещь?

— Без сомнения он слышал о вас.

— Слышал обо мне?

— Ну конечно, почему нет? Вы же не можете себе представить, что все, что мы сделали, не было замечено, и чтобы вас не заметили тоже, как одну из главных движущих сил.

— А что мы сделали? Вы имеете в виду наш Круг?

— Точно.

— Но почему?

— Почему, милорд? Вы спрашиваете почему?

— Да, в точности. И если вы знаете, я счел бы за большую честь, если вы скажете мне.

— Тогда я немедленно это сделаю.

— Я весь внимание.

— Вы должны вспомнить, что мы собрали вместе триста восемьдесят три человека, колдунов и ведьм. Мы работаем все время вместе, изучая Искусство, и посылаем наше сообщение всем тем, у кого есть способность услышать его — так что это сообщение слышат все дальше и дальше, по мере роста нашего Круга.

— Хорошо, но все это я знаю.

— Да, но ничего такого раньше не было никогда!

— Я не знал об этом. И тем не менее…

— И мы сделали еще больше. Вы помните наш последний год, Видение?

— Вы имеете в виду то, что мы увидели налет на Каррик, который бандиты собирались предпринять?

— Именно это. Мы предупредили их, и налетчики были отбиты.

— О да, конечно я никогда не забуду этого, и тем более я не смогу забыть десять баррелей ушки, которую они прислали нам в знак благодарности. Но…

— Милорд, мне кажется, что вы до сих пор не поняли.

— Не понял? Я не понял? Клянусь Богами! Да я уже целый час твержу вам, что ничего не понимаю!

— Но милорд, на сто миль вокруг все знают о Круге, и, для них, Круг — это вы.

— Я?

— Вы.

— Арра, что вы имеете в виду, утверждая что Круг — это я?

— Я имею в виду, что каждый слышал о вас и о Круге, и привык видеть вас обоих вместе.