Мстители Каррига - Браннер Джон - Страница 9

Сидя в приемной коменданта, Маддалена Сантос впервые всерьез задумалась над этим фактом - и неожиданно испугалась. В свои двадцать пять она только начала понимать, что означает «жить», что означает время жизни, его продолжительность. И она испугалась, что упустила свой шанс.

Под куполом, сооруженном на этом лишенном воздуха планетоиде, никогда не было холодно, но Маддалена вздрагивала от озноба. Для вызова к коменданту причин было немного, но они были неприятными. К тому же в пограничную область из долгого патрулирования лишь несколько часов назад прибыл корабль, чтобы отсюда лететь дальше, к Земле. Предположительно - для ремонта. На самом деле это незадачливых работников - назад, на Землю, или туда, откуда они явились. Сейчас в Корпусе было очень немного выходцев с Земли.

И это была часть ее личных трудностей.

Оглядываясь назад, она понимала, что она - только что прибывшая после окончания одного из самых престижных университетов Земли, гордая своим дипломом и образованием, - явно казалась надменной и заносчивой дамой более опытным служащим Корпуса. Она просто не считала коллег равноценными себе, вот в чем дело. Сама того не сознавая, смотрела на них как на туповатых, неотесанных провинциалов, в то время как она являлась высококачественным и утонченным продуктом Земли.

Ей понадобился почти год, чтобы заметить, как чуждались ее люди. А некоторые просто ненавидели. За три месяца, прошедшие с того времени, она составила представление о психологических причинах такого отчуждения.

Да, она наделала массу ошибок! Стыдно подумать - она постоянно была недовольна и то и дело предъявляла претензии. Она жаловалась на монотонность работы, на подавление инициативы, на авторитарно-бюрократическую иерархию старослужащих, на еду, на жилищные условия, на затруднения в продвижении по службе и проволочку с принятием решений, а то и на непрофессионализм, из-за которого должностные лица, по ее мнению, парализовали дело…

Галактический Корпус оказался совсем не таким, каким она себе представляла. Это была централизованно управляемая бюрократическая организация со множеством внешних постов и служб, и тот, кто хотел сделать карьеру в центре, считал за благо держать язык за зубами, прилежно выполнять свою работу и ладить с начальством. Правда, самостоятельно мыслящих личностей среди новичков при случае могли и оценить, но критика в адрес самого аппарата способствовала лишь появлению твоей фамилии в проскрипционном списке. И так как она проглядела, что этот по-военному организованный орден в отличие от университета не был трибуной для откровенных дискуссий, то у нее были все шансы выбросить сотню лет дополнительной жизни псу под хвост.

Из динамика на стене раздался голос:

– Кандидатка Сантос - к коменданту!

Она автоматически встала. Вот как: кандидатка! Все еще!

Она ожидала, как и большинство других кандидатов, перевод в ранг инспектора после года стажировки; когда этого не произошло, она дала волю негодованию и сказала, что это - дело рук интриганов, которые не выносят откровенных суждений и просто пытаются отделаться от нее, так как найти недостатки в ее работе - нельзя. Это была еще одна ошибка.

Она по привычке посмотрелась в зеркало, - своей внешностью она могла быть довольна. Кожа гладкая и чистая, слегка загорелая - с оливковым оттенком. Глаза - большие, а длинные ресницы - естественные. Блестящие черные волосы коротко подстрижены, чтобы не застревали в уплотнительном кольце шлема (вначале изрядно погоревав, теперь она находила, что короткая стрижка лучше подчеркивает красивую форму ее головы). Тонкая талия и грациозная, не слишком высокая фигура.

Что ж, теперь она наверняка расплатится за свое поведение, слабо сообразующееся с устоями Корпуса. Как можно непринужденнее она вошла в кабинет коменданта. Бжешка бросил на нее короткий взгляд и нейтральным тоном сказал, что она может сесть.

В кресле напротив нее сидел судовой офицер с усталым лицом и преждевременно поседевшими волосами. Должно быть, капитан прибывшего патрульного судна. Видимо, ему и предстояло доставить ее на Землю.

Комендант сказал:

– Сантос, это - майор Лангеншмидт из Патрульного отдела.

Маддалена заставила себя улыбнуться в знак приветствия. Комендант, казалось, не мог найти подходящих слов; наконец, после долгого молчания, он заговорил:

– Так вот, Сантос, я считаю необходимым поговорить с вами в присутствии майора Лангеншмидта. Пожалуй, не стоит уведомлять вас, что вы здесь далеко не самая обожаемая персона.

– Не считаете нужным, но уведомляете, - сухо констатировала Маддалена. - Вы ведь ждете от меня ответа. Отвечаю: мне это известно. Я уже давно стараюсь приспособиться.

– Что-то я до сих пор не заметил этого, - возразил Бжешка. - Почитайте-ка вот это.

Он взял со стола заполненный бланк, предназначенный для внутренней корреспонденции, и протянул ей. Она взяла листок и прочитала следующее:

«Ввиду неспособности кандидатки Сантос подчиняться своим начальникам и сотрудничать с опытными служащими Корпуса, считаю ее полностью непригодной как материал для карьеры…»

Она уставилась на машинописный текст. Материал для карьеры! Достаточно разоблачительный момент для духа, царящего в этой организации, подумала она. Человек - это материал, больше ничего! Если бы не обещание продления жизни, она бы уже давно сбежала отсюда, но так… Кто бы не попытался перепрыгнуть собственную тень, если возможны дополнительные сто лет жизни?

– Дайте сюда! - сказал Бжешка.

Он смял бланк и бросил в утилизатор. Потом откинулся в кресле. Доволен собой, подумала Маддалена. Рад, что снова может поиграть чьей-то судьбой.

– Этот рапорт я хотел отправить на Землю с кораблем майора. Вместе с вами, - сказал он значительно. - Вам известно, что из этого следует, не правда ли?

Она кивнула.

– Хм… Я предоставляю вам отсрочку. Согласно вашему личному делу, которое я изучал довольно часто… и довольно основательно… И удивляюсь, как это вас взяли на службу в Корпус?… Да, так вот… Вы очень способны к языкам, верно? А в свободное от занятий время работали в шоу-группе, - с театралами, как говорится?

Маддалена снова кивнула. Бжешка вздохнул.

– Поскольку мы испытываем недостаток в кадрах, появилась возможность установить, действительно ли эти ваши таланты дают вам право на статус, в который вы сами себя возвели. - Он повернулся к Лангеншмидту. - Объясните ей, майор.

Лангеншмидт, помедлив, спросил:

– Вам известна основная задача Патрульного отдела в этом секторе?

«Они что, считают меня совершенно неосведомленной?» - чуть не вырвалось у нее. Но это только усугубило бы ее положение. Стиснув зубы, она сдержанно ответила:

– Вы осуществляете картографическую съемку планет, на которые бежали люди с Заратустры. Кроме того, вы работаете с агентами на планетах, которые все еще изолированы от галактического сообщества.

– Верно. От одного из самых ценных агентов мы не получали сообщений почти два года. Другие агенты передали нам, что, по слухам, он вроде бы мертв. Погиб в результате несчастного случая… Планета эта отсталая, и от поколения к поколению там изменяется немногое… И все-таки в одном из городов, которые находились в зоне наблюдения этого агента, кажется, произошло что-то весьма необычное. Может быть, технологический прорыв, из тех, что приводят к культурным переворотам, а может, революция. Или власть захватил узурпатор. Мы этого не знаем; донесения, которые мы получили, позволяют делать любое из этих заключений. Но пока эти слухи дошли до агентов, то наверняка изменились до неузнаваемости. Нам понадобится не менее двух лет, чтобы внедрить нового постоянного агента в ту же местность, но мы не можем ждать так долго…

– Короче, Сантос, - объявил комендант, - так как вы - единственная рабочая единица, от которой я здесь с радостью могу отказаться, даю вам шанс. Насколько мы поняли, работа среди нас, грубых провинциалов, не удовлетворила вашего стремления к самостоятельности и ранила вашу чувствительную душу. Потому я не удивлюсь, если вы откажетесь от этого поручения… ведь в том мире люди не только грубы и необразованны, но и неопрятны.