Мстители Каррига - Браннер Джон - Страница 24

– В этом году первое весеннее новолуние наступает поздно, - говорил Гуртон Кноль, и лицо его стало кислым. - В прошлом году подготовка к Королевской Охоте прошла как обычно, и он убил короля своими молниями. Соревнование оказалось фарсом, но внешняя форма в известном смысле все же была соблюдена. В этом году мы уже много раз посылали к Белфеору людей из-за Королевской Охоты - и остались без ответа. Он отправил претендентов на работу в курящихся горах и сказал, что они должны забыть о тренировках с планерами. Люди из древних родов недовольны, они говорят, что Белфеор понасмехался над богами, как делали и наши предки накануне изгнания в неприветливые страны дальнего севера. И еще они говорят, что если он будет поступать так и дальше, то боги снова раздуют солнечное пламя, и люди будут сожжены, и на этот раз пощады никому не будет.

Услышав страшные слова, преподнесенные таким серьезным тоном, Амбрус встревожился.

– Что вы хотите от меня?

– Пойди к Белфеору. Спроси его, какие приготовления к Королевской Охоте проведены в этом году. На наши вопросы он отвечать не хочет, так, может, он выслушает тебя.

Это поручение и привело сюда Амбруса.

Весна обещала быть необычайно теплой; с полей и холмов в округе уже исчез снег, а две недели назад с юга прибыли первые караваны. Конечно, не тепло было причиной, что Амбрус обливался потом, когда постучал в дверь кабинета Белфеора. Когда-то это был кабинет его отца.

За дверью слышались голоса, и поэтому пришлось постучать еще раз, громче, прежде чем Белфеор брюзгливо рявкнул: «Войдите!» Амбрус вошел.

У Белфеора были Паргетти, светловолосый нервный человек, его товарищ с самых первых дней, и женщина по имени Янна, со светящимся алым ртом и жестким взглядом, которая привела в Карриг остальных людей Белфеора будто бы из разбойничьих логовищ в горах. На столе лежала уйма бумаг, по поводу которых они, очевидно, и дискутировали.

– Чего надо? - рявкнул Белфеор. - Не люблю, чтобы меня отрывали.

Амбрус подтянулся и попытался принять достойный вид, как у отца. Твердо посмотрел узурпатору в глаза.

– Меня послал мой бывший род, - сказал он. - Я должен узнать, какие проведены приготовления к Королевской Охоте, как того требуют закон и обычай.

– Убирайся и перестань мне докучать, - бросил Белфеор и повернулся к Амбрусу спиной.

Паргетти откашлялся и сказал:

– Э-э… Белфеор, ты знаешь, это не умно. Учитывая местные традиции, тебе действительно надо бы…

– В этом году не будет Королевской Охоты, - сказал Белфеор.

Амбрус отшатнулся, не веря своим ушам.

– Что? - выпалил он.

– Ты меня слышал, - ответил Белфеор. - За кем там охотиться? Эти проклятые паррадайлы мешали нашей работе, и я приказал осенью либо разогнать их, либо перестрелять. А теперь уходи и забудь об этом глупом суеверии.

– Берегись! - вскричала Янна. Белфеор развернулся на стуле и увидел, как Амбрус с искаженным яростью лицом, сжав кулаки, бросается на него. Он вскочил и рванул из-за пояса пистолет.

– Вон! - заорал он. - Сматывайся, если не хочешь быть зажаренным, как твои дражайшие паррадайлы!

Совершенно сломленный, Амбрус, пошатываясь, вышел.

Остаток дня его дух, словно гонг, отзывался эхом паники. Что же станется с Карригом, если не соблюдаются древние традиции? Он был не очень умен, и прошло изрядно времени, прежде чем он осознал правомерность отцовского упрека - он-де неспособен к регентству. Прав его отец был и в том, что человек не может освободиться от возлагаемых на него богами обязанностей. Разве не был причиной его глубокого падения разрыв с кланом, в котором боги поместили его?

Город как целое также имел обязанности, и одной из важнейших являлась Королевская Охота. Отменять ее значило издеваться над богами. А ведь каждый знал, как человечество было изгнано из более прекрасного мира, потому что насмехалось над богами.

Месть богов могла заставить себя ждать, но она была неминуема. Он помогал Белфеору - как же он мог надеяться избежать их гнева?

Вечером того же дня он принял решение и сделал то, на что не отваживался уже много месяцев: пошел в город. Идти пришлось одному. Даже двое личных слуг оставили его после добровольной смерти Бависа Кноля.

О боги! Как переменился Карриг!

А горожане не забыли его. Даже дети на улицах узнавали его и бежали следом, бросая в него грязью и выкрикивая его имя. Еще не пройдя и половины мили, он понял, что его предприятие потерпело неудачу. Если он пойдет дальше, они, возможно, нападут на него в темном переулке и забьют до смерти. Когда к банде ребятишек присоединились подростки, кидаясь уже не только грязью, но и камнями, он обратился в бегство и, ослепленный комком грязи, который попал ему в лицо, налетел на человека, только что вышедшего из кабачка.

– Полегче, мой юный друг, - сказал незнакомец и ухватил Амбруса за локоть, не давая ему упасть. Потом приказал ребятишкам, чтобы они перестали безобразничать и расходились по домам.

– Но это же Амбрус, изменник! - крикнул один из подростков.

Незнакомец отпустил Амбруса и сказал резко:

– Вы довольно отделали его. Теперь убирайтесь, пока я не погладил мечом ваши задницы!

Амбрус вытер с лица грязь и увидел, что его спаситель - широкоплечий, крепкий мужчина, атлетически сложенный, несмотря на седые волосы и морщинистое лицо. Дети с неохотой подались назад и то и дело оглядывались, но незнакомец, расставив ноги, смотрел им вслед, пока они наконец не исчезли за углом.

– Я не могу достойно отблагодарить вас, сударь, - униженно сказал Амбрус. - Но ребята не виноваты. Это родители научили их называть меня изменником.

– Значит, ты - юный Амбрус, так? - спросил седовласый. - Да, я слышал о тебе подобные речи. Но «изменник» - серьезное обвинение. Я только недавно прибыл в город с караваном и мало знаю о причинах такого к тебе отношения. И я предпочел бы видеть доказательства измены, прежде чем примыкать к толпе, которая швыряет камнями. Но что привело тебя - одного - в город, если люди так плохо о тебе думают? Разве ты не из знатной семьи - со слугами и со стражей, которые должны тебя охранять?

К своему удивлению, Амбрус выложил незнакомцу абсолютно все - без утайки.

– Никакой Королевской Охоты! - сказал седовласый удивленно, но Амбрусу показалось, что в его голосе прозвучала удовлетворенность. Зачем кому-то радоваться подобному известию? Судя по одежде, этот человек был наемником, а отмена празднества сулила ему лишь сокращение жалованья. Но для дальнейших гаданий времени у Амбруса не было: его спаситель желал вернуться в кабачок и настаивал, чтобы парень его сопровождал.

Амбрус воспротивился, объяснив, что на него наверняка накинется какой-нибудь пьяница. Но незнакомец отмел все возражения.

– Только не здесь! Тут большинство моих попутчиков. Если нужно, они тебя защитят. Пошли!

И он потащил Амбруса в кабачок.

Все было так, как и обещал незнакомец. Хотя несколько местных посетителей, завидев Амбруса, и разразились яростными воплями и хотели накинуться на него, достаточно было знака седовласого - и каждый из драчунов увидел напротив себя двух незнакомцев, загородивших дорогу. Амбрус дивился, кем же это может быть его новый приятель, если столько людей, не задумываясь, выполняют его приказы.

– Давай на стол! - приказал седовласый. - Расскажи этим людям, что только что рассказал мне!

Внутренне содрогаясь, Амбрус взобрался на стол. Он не делал тайны из своей былой верности Белфеору, но подтвердил, что не будет соучастником кощунства. Он полагал, что раз узурпатор пришел к власти законным путем, ибо убил короля, значит, он собирался следовать обычаям и традициям. Однако теперь он узнал, что паррадайлы истреблены или изгнаны из курящихся гор, - и он сожалеет о своем заблуждении и не хочет больше иметь дела с бандой Белфеора.

Наступило глубокое молчание. Оно было прервано седовласым, - он хлопнул в ладоши и объявил, что они выслушали откровенное признание в заблуждении и потому следует его принять. Со всех сторон, помедлив, отвечали кивками, а кто-то призвал проклятие богов на Белфеора, чем вызвал согласный рев. Амбрус в доказательство своей искренности повторял и повторял проклятие со всем пылом.