Королевства, проигранные в карты - Брайт Владимир - Страница 46

По-моему, они не слишком обрадовались, когда наконец поняли, кто предстал пред их кровожадными взорами. Своим появлением я разрушил робкие надежды банды на вечерние посиделки в кругу старых друзей у живого костра. Тем не менее надо отдать должное Гарху, который после некоторой вполне естественной паузы все же поздравил меня с чудесным воскрешением, выразив надежду, что на нелегкой ниве тяжелого, но почетного пыточного мастерства я добьюсь таких же успехов, как в искусстве выживания. После чего с прискорбием сообщил, что надежный помощник и хороший друг (имелся в виду мой заместитель, о чем я догадался не сразу) погиб как герой в самой гуще сражения, поэтому в связи с резким сокращением численности нашего войска мне придется справляться со своими обязанностями в одиночку. Возможно, на первых порах это скажется на качестве работы, но зато, по его мнению, так я быстрее наберусь опыта и в самые сжатые сроки достигну уровня настоящего мастера с большой буквы, каким был любимый всеми старина Скалк.

Меня передернуло от одного упоминания имени этого мясника, тем не менее с хорошо разыгранной радостью в голосе я подтвердил, что приложу максимум усилий, чтобы оправдать оказанную честь и заслужить такую же славную репутацию, как у безвременно почившего палача.

На этом наш обмен любезностями был окончен, потому что у Гарха было полно дел и без меня, начиная от дележа добычи и кончая кремацией трупов.

Я же, не горя желанием принимать участия в таких неблаговидных делах, занялся поисками Компота, которого нашел через несколько минут, изрядно помятого, но все-таки живого и невредимого, что обрадовало меня чрезвычайно. Билли все еще был на нем, и мне опять начинало казаться, что все не так уж и плохо, но...

Билли был на старике, а на мне, чтобы не портить приближающуюся идиллию, свернулась уютным калачиком Клара, которая именно в этот момент почему-то решила подкрепиться. И, что самое интересное, методы питания у этой твари, как я смог убедиться на собственной шкуре, не отличаясь особой оригинальностью, были безумно болезненными.

Для начала она прогрызла дырочку в вене на моей шее, потом залезла наполовину в эту же самую вену и вкусно пообедала[130] обтекающей ее со всех сторон молодой горячей кровью. При этом я чувствовал себя так, будто мне в шею запихивают кусочек лески с крючком и, никуда не торопясь, наматывают на него все жилы. Все время, пока Клара набивала себе брюхо, я катался по земле и судорожно бился в подобии эпилептического припадка, дико крича от страшной боли. У меня так хорошо это получалось, что я даже сумел собрать полный аншлаг. Банда, побросав все дела, собралась посмотреть на мое сольное выступление. Подозреваю, что в глубине души они надеялись, что логическим завершением этого веселого представления будет что-нибудь типа моей взорвавшейся изнутри черепной коробки или... А впрочем, у меня все равно не хватит фантазии представить, что могло родиться в воспаленном воображении этих маньяков.

Когда через несколько-минут мой персональный кошмар наконец закончился и больше ничего интересного не произошло, Гарх, словно заботливый наставник несмышленых птенцов, отданных под его начало, подошел ко мне и, потрепав своей когтистой лапой по щеке, так что чуть было не отделил ее от лица, со всем сочувствием, на какое только был способен, почти ласково спросил:

– ЧТО, ПОССОРИЛСЯ С ДЕВУШКОЙ?

– ААА-АА-ХА-ХА-ХАААА!!!! – завыло скопище этих уродов.

Судя по реакции, реприза Гарха имела оглушительный успех. Подозреваю, это была самая удачная шутка, родившаяся в больной голове чудовища за последние несколько лет. Все, как обычно, завыли, выражая таким образом свое неподдельное восхищение, дружно попадав на землю, катаясь от смеха и воя как настоящие психи.

Прошло не меньше пяти минут, которых мне хватило, чтобы немного прийти в себя, прежде чем шум немного утих и настала моя очередь держать ответное слово.

– Очень, очень, очень удачная шутка, – прохрипел я с надрывом (в горло как будто вбили кол). – Она мне настолько понравилась, что я бы даже с удовольствием купил ее у тебя, если, конечно, ты согласишься ее продать.

– Ну, а почему бы и нет, – протянул он задумчиво. – Три золотых – и она твоя.

Это было сказано на полном серьезе, так что никто даже не подумал засмеяться. На мгновение я замешкался. Либо это чудовище действительно являлось настолько тупым, что ничего не понимало, либо надо было держать с ним ухо востро, потому что, вполне возможно, Гарх был намного умнее, чем казался на первый взгляд. Решив разобраться с этим чуть позже, когда выпадет свободная минута, я прервал обмен любезностями, сообщив, что пойду пороюсь в трупах и, как только найду что-нибудь ценное, обязательно совершу бартер на приобретение авторских прав.

После этих слов все сразу же вспомнили, что, возможно, еще не все покойники обшарены, и резво кинулись восполнять это досадное упущение. Никто даже не оскалился напоследок, потому что, насколько я понял, для всех присутствующих это являлось вполне привычным занятием, и мои последние слова, без всякого сомнения, были восприняты всерьез.

«Вот такие дела», – невесело подумал я после того, как все опять разбежались. Оставшись наедине с Кларой, Компотом и Билли, я неожиданно вспомнил, что основная цель моего отдыха в этих живописных местах состоит вовсе не в обмене остротами со скопищем дегенератов, а в том, чтобы найти и выкрасть «Свинячью звезду», будь она неладна.

Хотя и без этого проблем было по горло, как в прямом, так и в переносном смысле.

– Клара, – обратился я как можно вежливей к мерзкому червяку, судорожно передернувшись всем телом от одной мысли, что обедает эта тварь регулярно, а может быть, еще и полдничает, и...

Брр... Попытка отогнать эти ужасные мысли не увенчалась особым успехом.

– В следующий раз, когда соберешься вкусно и сытно покушать, предупреди меня, пожалуйста, заранее, хотя бы минут за десять – пятнадцать до начала экзекуции, чтобы я был морально готов и не собирал вокруг себя толпу кретинов, падких до хлеба и зрелищ. А чтобы не повторять сегодняшней ошибки, три раза несильно сожми шею, этот знак будет означать, что скоро наступит конец света. Хорошо?

В знак того, что поняла, Клара чуть сдавила шею. У нас с этой тварью была такая же система общения, как с Компотом: один сигнал (в данном случае – легкое сдавливание шеи) – утвердительный ответ, два – отрицательный.

«Еще несколько дней общения с этой мерзостью, и я либо накачаю до безобразия шейные мышцы, либо скончаюсь от систематического недостатка кислорода», – подумал я, осматриваясь и начиная прикидывать, как бы потихоньку ускользнуть из лап моих новых «друзей», так, чтобы никто этого не заметил.

По-моему, именно сейчас настал самый подходящий момент для осуществления задуманного. Начинали сгущаться сумерки, и все были слишком увлечены обшариванием трупов, чтобы обращать внимание на что-либо другое.

«Сейчас или никогда, – решительно подумал я. – Не колебаться, не паниковать, действовать смело и, самое главное, – твердо верить в удачу...»

Но Клара, по всей вероятности, была бесконечно далека от всего этого психологического тренинга, именно в этот момент мягко намекнув, что скоро начнется второй заход.

И это чуть было не привело меня верной дорогой к нервному срыву.

– Клара!!!! Ты бессовестная тварь, сколько можно набивать свое поганое брюхо! – закричал я в истерике, потому что при одной мысли о предстоящей экзекуции у меня скрутило болезненной судорогой все внутренности.

На мои истошные крики дружными стайками стали подтягиваться мародеры, успевшие к этому времени собрать достаточное количество барахла с мертвецов, чтобы с удовольствием понаблюдать за продолжением представления.

Ни о каком побеге сейчас уже, конечно, не могло быть и речи. Я заскрипел зубами от злости... О-о-о, если бы только было можно снять этого кровососа с моей многострадальной шеи, я бы зажал этого слизня в тиски и долго-предолго разрезал его – притом обязательно тупым ржавым ножом – на маленькие кусочки, чтобы он испытал хоть малую толику моих страданий[131].