Достигая уровня смерти - Брайт Владимир - Страница 11

— Будем считать, что я оценил твой жест доброй воли. — Толстая рука по-отечески махнула, указывая на дверь и ставя окончательную точку в нашем разговоре.

У меня не было ни малейшего желания задерживаться в этом месте, поэтому, коротко кивнув на прощание, я вышел в приёмную.

— Всё прошло слишком уж гладко ты не находишь? — Глюк-Чарли высказал вслух то, что и без того было у меня на уме. — Как-то очень уж легко старый кровосос согласился на сделку. И эти лишние пять тысяч…

— Я приготовил всё необходимое. — Голос молодого человека с загадочным именем Эльдиго прервал мои размышления. — В этой сумке оружие и амуниция для четырёх человек.

«А если нас будет больше?» — чуть было не спросил я, но снова сдержался.

На данный момент в деле были только два полуинвалида — Чарли и я. Ещё пару сумасшедших нам предстояло найти. У меня, конечно, имелись определённые соображения на этот счёт, но ограбление банка — это не поход в кинотеатр на вечерний сеанс с любимой девушкой, поэтому заранее ни в чём нельзя быть уверенным.

Дорогая кожаная сумка выглядела чуть больше обычного пластикового пакета для продуктов поэтому я не удержался от вполне закономерного вопроса.

— Здесь всё, что нужно для четверых, включая оружие, или мы что-то забыли?

Он посмотрел на меня так, будто я был провинциальным недоумком, с трудом, осилившим три начальных класса, и очень вежливо пояснил.

— Вакуумный компрессор. Мне показалось, что вам будет удобнее носить небольшую сумку, чем два огромных чемодана.

«Убил бы гада, — подумал я про себя, мило улыбаясь. — И его толстого хозяина заодно».

— Трудный день. — Я постучал себя по голове, намекая — мол, замотался до такой степени, что начинаю «тупить» на совершенно обычных вещах.

— Ничего страшного, — легко согласился Эльдиго, всем своим видом говоря: «Загрузился психостимуляторами по самую крышу, так что даже думать не можешь — дебил конченый».

Словно боксёр, пропустивший сильный прямой удар, я помотал головой, чтобы прийти в себя и не натворить каких-нибудь непоправимых глупостей. Самая безобидная из них была проще всего проверить на прочность грудную клетку этого лощёного халдея.

Может быть, доберманы Дядюшки Тома почувствовали всплеск агрессии или же, просто просвечивая рентгенами своих глаз, читали любого человека, словно открытую книгу, но, как бы там ни было, когда я поднял тяжёлый взгляд на Эльдиго, рядом с ним уже сидел дьявольский пёс.

Моё сознание пребывало в таком нестабильном состоянии, что я запросто мог бы и не сдержаться. Однако уровень собаки-киборга был настолько высок, что напавший не успел бы даже сделать короткий замах, как потерял бы не только руку, но и голову.

Присутствие добермана произвело на меня должное впечатление, и если не успокоило, то, по крайней мере, более или менее отрезвило.

— Увидимся, — процедил я на ходу сквозь плотно сжатые зубы, после чего, не оглядываясь, вышел на улицу.

— Дерьмовое начало предвещает дерьмовый конец. — Глюк-Чарли выдавал мои собственные мысли за свои, поэтому не сказал ничего нового.

Он оказался прав и насчёт первого, и насчёт второго, вот только забыл про то, что кроме перечисленного бывает ещё и дерьмовая середина.

Которая, к слову сказать, не заставила себя долго ждать…

Весёлый Вилли был достаточно умен, чтобы соблюдать основополагающие правила конспирации, но в то же время достаточно глуп, чтобы выдумывать ужасные вещи вроде пресловутого «Костыля».

Я не солгал жирному ростовщику, сказав, что не знаю адреса моего безумно-гениального «друга», потому что это было действительно так.

«Знают двое — знают все». Если не ошибаюсь, эта коронная фраза принадлежала какому-то палачу из далёкого двадцатого века. Палачей в то время хватало (впрочем, как и сейчас), однако процент образованных людей среди этой группы был чрезвычайно мал. Может быть, именно поэтому каждое более или менее удачное изречение «вершителя правосудия» сразу же становилось достоянием широких народных масс.

Но речь сейчас не об истории, а о В. Вилли, который, несмотря на все свои безумные замашки, хотел жить и «творить» как можно дольше. В соответствии с чем не доверял никому, даже стопроцентно проверенным клиентам.

Я не имел понятия, каким образом сигнал с сотового Чарли доходил до конечного адресата, при том, что набирался номер, значащийся в справочнике как телефон национальной библиотеки. Однако таким образом при необходимости всегда можно было найти В. Вилли.

Отойдя на сотню шагов от крысиного логова Дядюшки Тома, я снял с мочки уха клипсу своего сотового, заменив его на аппарат Чарли, и коротко произнёс вызов.

— Национальная библиотека.

Зашифрованный сигнал дошёл до места назначения, а затем какими-то неведомыми окольными путями достиг В. Вилли.

Даже моих более чем скромных познаний в области электроники хватало на то, чтобы понять — проследить этот сигнал до конечного маршрута вряд ли удастся.

— Чарли? — Голос звучал настороженно.

— Нет, это я.

— А где Чарли? — Создавалось впечатление, что подозрительный В. Вилли прямо сейчас прервёт сеанс связи.

«Использовал «Костыль» и сейчас сидит дома, по самое «не хочу» накачанный морфином!» — чуть было не сказал я, но, вспомнив про «жучка» Дядюшки Тома, коротко ответил.

— Он занят. Профилактика после «Костыля».

— «Костыль» сработал? — Безумный изобретатель обрадовался, словно ребёнок которому сообщили, что его бумажный кораблик достиг Антарктиды.

— Да, но при этом чуть было нас не убил.

Весельчак Вилли пропустил фразу насчёт убийства мимо ушей, потому что она никоим образом не относилась к техническому аспекту его изобретения.

— Так ты хочешь мне рассказать, как всё прошло?

«Мать… Вилли!!!» — чуть было не сорвался я на крик, но сумел подавить бушевавшие внутри эмоции и отрезал.

— Нет.

— Почему? — Честное слово, иногда он был наивен, словно ребёнок.

— Мне нужно кое-что прикупить, но у меня в голове «жучок». Я знаю, что ты бы и сам его обнаружил, поэтому считаю за лучшее сразу положить карты на стол.

Последняя реплика была рассчитана исключительно на хозяина антикварной лавки.

— Какой он модели? Нет, наверное, ты этого точно не знаешь, поэтому просто скажи к какому классу он принадлежит.

— Маленькая железная тварь размером со спичечную головку забралась мне в голову через глаз и это всё, что я знаю.

— Да они все не очень большие.

Я заскрежетал зубами от бессильной ярости. Впрочем, у этого разговора был один несомненный плюс — его слышал Дядюшка Том. А раз так, значит, у него хватает ума осознать не требующую особых доказательств истину, что мой собеседник безумен как мартовский кролик.

— Я не могу попросить его ненадолго выползти, чтобы под микроскопом рассмотреть детали, после чего сообщить тебе подробности!

— Ну ладно. Нет так нет. — В. Вилли явно всё ещё пребывал в эйфории после известия о практическом применении «Костыля», поэтому не обратил ни малейшего внимания на мою вспышку гнева. — В принципе, мне всё равно какую модель нейтрализовать, потому что они все действуют по схожему принципу.

Или на меня так негативно влиял убийственный коктейль из смеси морфина и «Белого Джонга», что я неадекватно воспринимал поведение окружающих, или эти самые окружающие вели себя чёрт знает как.

Я не стал спрашивать какого чёрта он морочил мне голову этими недоношенными моделями, если с лёгкостью может нейтрализовать любую — я посчитал это ниже своего достоинства. Вместо этого я коротко поинтересовался:

— Встречаемся на старом месте?

— Да, — последовал короткий ответ. — Буду приблизительно через полчаса.

— О'кей. До встречи.

Разговор был окончен, и я поздравил себя с тем, что смог сдержаться и не наговорить массу ненужных резких вещей, которые в конечном итоге могли обидеть глубоко ранимого В. Вилли. Каждый изобретатель считает себя гением и поэтому невероятно щепетилен в вопросах, касающихся его личности.