Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Баллада Рэдингской тюрьмы

Уайльд Оскар

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Баллада Рэдингской тюрьмы - Уайльд Оскар - Страница 4

Изменить размер шрифта:

- -

Три долгих года там не сеют

И не сажают там,

Три долгих года там не место

Ни травам, ни цветам;

Земля молчит, не шлет упрека

Смущенным небесам.

Им кажется: убийцы сердце

Отравит сок стеблей.

Неправда! Взысканная Богом,

Земля добрей людей:

Алей цвет алой розы будет

И белой цвет – белей.

Даст сердце стебли розы белой,

Рот – стебли алых роз,

Кто знает, чем святую волю

Готов явить Христос,

С тех пор как посох Парсифаля

Цветами вдруг пророс?

- -

Нет! Белым розам, алым розам

В тюрьме не место жить.

Кремень, булыжник, черепица –

Все, что здесь может быть:

Цветы могли б иное горе

Порою облегчить.

Нет! Ни один – ни розы алой,

Ни белой – лепесток

Не упадет близ стен проклятых

На землю иль песок,

Не скажет узникам, что умер

За всех распятый Бог.

- -

И все ж, хотя стеной проклятой

Тот мертвый окружен,

И дух того не бродит ночью,

Кто цепью отягчен,

И дух того лишь стонет жалко,

Кто в известь схоронен,-

Он все ж -несчастный -дремлет в мире,

Иль в мире будет он:

Он Ужасами не тревожим,

Он Страхом не смущен,

В земле нет ни Луны, ни Солнца,

Где бедный схоронен.

- -

Как зверь, он ими был повешен,

И реквием святой

Не пел над ним, как утешенье

Его душе больной.

С поспешностью он унесен был,

Зарыт в земле сырой.

Раздетый труп они швырнули

(Пусть мухи поедят!),

Смеялись, что так вздуто горло,

Чист и недвижен взгляд,

И с хохотом ему творили

Из извести наряд.

Колен Священник не преклонит

Перед могилой той,

Пред ней не сделает, с молитвой,

Он знак креста святой,

Хоть ради грешников Спаситель

Сошел в наш мир земной.

Но что ж! Грань жизни перешел он;

То участь всех живых.

В разбитой урне Сожалений

Потоки слез чужих.

О нем отверженцы рыдали,

Но плакать – доля их.

Прав или нет Закон,- не знаю:

То знать мы не должны.

Мы, узники, одно мы знаем,

Что прочен овод стены,

Что день в тюрьме подобен году,

Что дни его длинны.

И знаю я, что все Законы

(Создание людей),

С тех пор как брат убит был братом

И длится круг скорбей,-

Зерно бросают, лишь мякину

Храня в коре своей.

Я также знаю,- и должны бы

О том все знать всегда,-

Что люди строят стены тюрем

Из кирпичей стыда

И запирают, чтоб Спаситель

Не заглянул туда.

Они свет Солнца запирают

И милый лик Луны,

Они свой Ад усердно прячут,

И в нем схоронены

Дела, что люди и Сын Божий

Увидеть не должны!

- -

В тюрьме растет лишь Зло, как севы

Губительных стеблей.

Одно достойно в том, кто гибнет

И изнывает в ней:

Что в ней Отчаяние-сторож,

А Горе – спутник дней.

Здесь могут голодом ребенка

И день и ночь терзать,

Бить слабых, мучить сумасшедших

И старцев оскорблять.

Те гибнут, те теряют разум,

И все должны молчать.

Живут здесь люди в кельях узких,

И тесных, и сырых,

В окно глядит, дыша отравой,

Живая Смерть на них,

И, кроме Похоти, все стало

Прах-в образах людских.

Поят водою здесь гнилою,

Ее мы с илом пьем;

Здесь хлеб, что взвешен строго, смешан

С известкой и с песком;

Здесь сон не дремлет: чутко внемлет,

Крича, обходит дом.

- -

Пусть тощий Голод с Жаждой бледной,

Как две змеи, язвят,

Пусть сохнет тело,- что за дело! –

Другой ужасней яд:

Мы днем таскаем камни,- ночью

Они в груди лежат.

Здесь в келье-сумрак, в сердце-полночь.

Здесь всюду – мрак и сон.

Колеса вертим, паклю щиплем,

Но каждый заключен

В Аду отдельном, и молчанье

Страшней, чем медный звон,

Никто не подойдет к нам с речью

Приветной и живой,

Лишь глаз к нам смотрит сквозь решетку

Безжалостный и злой;

Забыты всеми, гибнем, гибнем

Мы телом и душой!

Одни, унижены, мы ржавим

Цепь жизни без конца.

Те плачут, те клянут, те терпят

С бесстрастностью лица,-

Но камни сердца раздробляет

Благой Закон Творца.

- -