Особый отдел и пепел ковчега - Чадович Николай Трофимович - Страница 62

– Ты лучше помалкивай, – цыкнул на него Кондаков. – Нас это не касается. Ещё спасибо скажи, что без неприятностей обошлось.

Не успел он закончить эту поистине пророческую фразу, как в прихожей грохнуло, словно в дверь саданули тараном, и замок, вырванный, что называется, с мясом, угодил в настенное зеркало. На лестнице заверещала кошка, собиравшаяся, видимо, вернуться домой. Клотильда Карловна с испугу выронила заварочный чайник. Повсюду распространилась кислая вонь пластида.

– Сработала твоя игрушка, – сказал Цимбаларь. – Правда, не вовремя… Так что без неприятностей нам не обойтись.

Глава 14

Сплошная некромантия

Утром опергруппа собралась в кабинете Кондакова. Нельзя сказать, что настроение было похоронным, но и обычных шуточек сегодня что-то не слышалось.

Ваня, на шее которого уже болтался хасидский амулет, вручённый ему чуть ли не силой, вновь и вновь прокручивал видеосюжет, снятый через окно злосчастной квартиры. Людочка красила ногти, что для неё всегда служило некой психологической разгрузкой. Цимбаларь, уже созвонившийся с Анатолием Иосифовичем из налогового ведомства, ожидал от него каких-то важных известий. Кондаков составлял список имущества, необходимого для восстановления пострадавшей квартиры.

– Так… – листая телефонный справочник, бормотал он. – Насчёт дверей я договорился. Двери вставит фирма «Стальной щит»… Заварочный чайник отдам свой. Есть у меня хороший заварочный чайник, привезённый из Анголы… Зеркало придётся купить в антикварном магазине.

– А что такое? – осведомился Цимбаларь. – Разве продукция Московской зеркальной фабрики уже не устраивает наше население?

– Оказывается, это было венецианское зеркало, – тяжко вздохнул Кондаков. – Девятнадцатый век… Ладно, с зеркалом я как-нибудь разберусь. Осталась только кошка.

– Неужто горемыкинскую кошку пришибло? – сразу оживился Ваня.

– Да нет, просто сбежала с перепугу, – ответил Кондаков. – Но, похоже, надежд на возвращение не имеется.

– Мало ли бездомных кошек по задворкам бродит. Поймай любую, лишь бы масть соответствовала, – посоветовал Цимбаларь.

– Дело в том, что это была какая-то особая кошка, – пояснил Кондаков. – Редчайшей породы… Буду обзванивать все клубы любителей кошек.

– Разорит тебя эта старушка, – с сочувствием сказал Цимбаларь.

– Почему одного меня? – Кондаков сделал удив– лённое лицо. – Вместе квартиру штурмовали, вместе и расплачиваться придётся.

– Меня там вообще не было, – запротестовал Ваня. – Я на каланче сидел.

– Забыл, из-за кого вся эта каша заварилась? – с недобрым прищуром поинтересовалась Людочка. – Кто нас в эту авантюру втравил? Сам знаешь, наводчику положен не только первый куш, но и первый кнут. И чтоб мезузу три дня носил не снимая!

– Она же тяжёлая, словно гиря, – заныл Ваня. – Я шею сотру. И пахнет от неё противно.

– Стерпишь, – отрезала Людочка. – От неё пахнет историей, а от тебя пивом «Балтика». Ощущаешь разницу?

Зазвонил телефон, и Цимбаларь, отстранив руку Кондакова, сам взял трубку. Как он и ожидал, это был Анатолий Иосифович, оказавшийся человеком слова, что по нынешним временам считалось большой редкостью.

– В общем, перетёр я этот вопрос с кем положено, – барственным баритоном сообщил он. – Конкретных фактов мне, конечно, не назвали. Но если я правильно понимаю довольно прозрачные намёки, проблема шулера с родинкой на загривке хозяев уже не волнует. Нет больше такой проблемы, понимаешь? И уже месяца два как нет.

Поблагодарив горемыкинского дружка за ценную информацию и положив трубку, Цимбаларь задумчиво произнёс:

– Нет проблем, значит, нет и человека. Так, по-моему, следует понимать эти слова.

– Куда же он делся? – Кондаков на какое-то время забыл даже о пропавшей кошке. – Испарился?

– Всё может быть. Если кувшин повадился ходить за водой, то долго ему не протянуть. Либо горлышко отобьют, либо донышко вышибут.

– Считаешь, замочили его? – осведомился Ваня.

– Скорее всего. И уже довольно давно. Зря мы в казино жизнь прожигали.

– Что же ты предлагаешь? – Далеко отставив руку, Людочка любовалась своими ногтями, имевшими почему-то фиолетовый цвет. – Рапортовать о провале расследования?

– Ничего я не предлагаю, – пожал плечами Цимбаларь. – Даже если Игоря и убили, бетил, скорее всего, перешел в другие руки. Например, случайного прохожего, первым наткнувшегося на труп. Милиционера, осматривавшего место происшествия. Водителя труповозки. Санитара морга. Да мало ли кого ещё… Не исключено, что он ненужной вещью валяется сейчас в каком-нибудь хранилище вещдоков. Для нас, наверное, это самый лучший вариант. Ещё неизвестно, как поведёт себя бетил, оставшийся без конкретного хозяина.

– А если его вместе с хозяином на две сажени закопали под землю? – возразил Кондаков. – Или утопили где-нибудь в Бабаевском пруду?

– Нет, у бетила есть хозяин, – твердо сказала Людочка. – Не знаю, новый или старый, но есть. Иначе он не стал бы оказывать нам такое активное противодействие.

– Тоже верно, – кивнул Цимбаларь. – Значит, нам, как и прежде, нужно искать Игоря. Но на сей раз уже его хладный труп. А потом брать на заметку всех тех, кто к этому трупу хотя бы приближался, включая уличных мальчишек и дворников. Счастливые перемены в судьбе кого-то из этих людей, случившиеся за последние два месяца, и подскажут нам, какая кошка мясо съела… Подходит вам такой план?

– Другого всё равно нет, – буркнул Ваня.

– Тогда пусть каждый сам выбирает сферу приложения собственных усилий.

– Я, как всегда, вольюсь в ряды изгоев общества, – сказал Ваня, дёргая мезузу так, словно это была петля, предательски наброшенная ему на шею. – А потом под рюмку стеклоочистителя или под затяжку анаши буду выспрашивать у бомжей о всех загадочных убийствах, случившихся в конце лета, особенно если след от них тянется к казино.

– Ну а я поработаю с убойными отделами, сотрудники которых обязаны выезжать на каждый огнестрел, – сообщила Людочка. – Уверена, что нашего клиента не задавили шнурками от ботинок и не зарезали кухонным ножом, а пристрелили по всем правилам киллерского ремесла. Кроме того, не следует забывать, что его труп, по всей видимости, окажется в разряде неопознанных, поскольку Игорь жил по фальшивым документам.

– Одна ты этот воз не потянешь, – сказал Цимбаларь. – Нужно будет и очевидцев допрашивать, и старые дела поднимать, и, возможно, даже проводить эксгумации. Давай разделим работу. Я возьму центр и южные округа, а ты всё остальное. Договорились? Ну вот и ладненько… А ты, Пётр Фомич, почему молчишь, как баптист на присяге?

– Ребята, дайте мне возможность до конца разобраться с этой проклятой квартирой, – попросил Кондаков. – Как только старая фурия снимет все свои претензии, я немедленно присоединюсь к вам.

– Быть по сему! – изрёк Цимбаларь.

Два очень разных и совершенно незнакомых человека – Халявкина и Анатолий Иосифович – сходились в одном: помеченный сердцеобразной родинкой игрок, беспощадно обиравший все столичные казино подряд, исчез около двух месяцев назад. Поэтому Людочка первым делом засела за изучение оперативных сводок, поступавших в конце июля и в августе.

Огнестрелы со смертельным исходом случались чуть ли не каждый день, но личность большинства жертв устанавливалась почти сразу и их со стенаниями или со скрытым облегчением забирали родственники, чтобы в соответствии с национальными традициями предать земле.

Впрочем, хватало и неопознанных трупов. Из них Людочка выбирала мужчин зрелого возраста, прилично одетых и имевших славянскую внешность (было весьма сомнительно, что Игорь рискнёт придать себе сходство с кавказцем, а тем более с африканцем).

По каждому интересующему её случаю Людочка звонила в местные органы милиции, проводившие расследование, а то и в прокуратуру. Несколько раз она выезжала к территориалам и на месте изучала фотографии уже кремированных покойников.