Путь воина - Торстон Роберт - Страница 65

Эйден не знал, каким будет исход суда, но верил, что справедливость в конце концов восторжествует. Ему вспоминалась поэма, которую он прочитал в одной из книг своей заботливо скрываемой от посторонних библиотеки. Там рассказывалось о подвигах старого, теперь давно забытого героя, обладавшего силой десяти человек, потому что его сердце было чисто. Эйден не мог быть уверен в чистоте своего сердца, однако тоже чувствовал в себе подобную силу.

Когда к нему подошла Ленора Ши-Лу, он отвлеченно подумал о том, какую странную пару они могли бы образовать – он, такой высокий, и она – такая маленькая. Глядя на нее сверху вниз, он находил ее весьма привлекательной. Конечно, ему не в первый раз нравилась женщина – у него уже были Марта и Пери и несколько других, с которыми он имел очень короткие связи. Но этот случай был особым. От этой женщины зависела его судьба. Он не должен был ни уважать ее, ни находить сексуально привлекательной, однако чувствовал и то и другое.

Пока Ленора Ши-Лу изучала компьютерный экран, Эйден нашел глазами среди множества воинов Марту. Она сидела на прежнем месте, бесстрастно наблюдая за ним. И не отвела глаз. Ему было жаль, что он не может с ней поговорить.

– Командир звена Эйден, – внезапно сказала Ленора Ши-Лу, выводя его из состояния задумчивости, – с вами все в порядке?

Ее громкий и властный голос сразу отбил у Эйдена всякое желание смотреть на нее как на женщину.

– Да, со мной все в порядке.

– Мне показалось, что последнюю минуту вы были не с нами. Хранитель Закона уведомил меня, что он будет с вами говорить прежде, чем я начну допрос. Хранитель Закона?

Хранитель Закона посмотрел на Хана Элиаса Кричелла, и тот кивком дал свое согласие.

– По указанию Хана я провел официальное голосование среди членов Совета, – объявил Хранитель Закона. – Результат голосования таков: Совет согласен снять с вас все обвинения, включая обвинение в измене, в обмен на следующее.

Хранитель Закона сделал небольшую паузу, дожидаясь, пока его слова будут хорошо осознаны собравшимися.

– Если вы возьмете назад требование дать вам право состязаться за Родовое Имя, мы готовы забыть большинство других совершенных вами нарушений. Прежде чем вы ответите, я должен объяснить причину такого беспрецедентного предложения. Хан Элиас Кричелл согласен подтверждать ваше воинское звание до тех пор, пока вы не обладаете Родовым Именем. Он считает, что мы можем пойти на этот компромисс, учитывая и то, что вы хорошо исполняли свой воинский долг, и то, что воинское звание вы приобрели нечестным путем. Далее, по его мнению, несмотря на ваше происхождение, вы утратили право состязаться за Имя, поскольку потерпели неудачу на вашей первой, единственно законной, Аттестации. Он считает вас воином, достойным уважения, и полагает, что вы можете подняться до высших командных постов. Однако в случае, если вы выиграете Родовое Имя, оно будет запятнано. Так считают более двух третей собравшихся здесь воинов с Именем. Что вы скажете на это, командир звена Эйден?

Спокойствие покинуло Эйдена мгновенно, теперь ему хотелось кричать от ярости. В следующий момент, однако, он напомнил себе о своей клятве вести себя с достоинством. Он не хотел доставлять этим воинам никакого удовольствия, подтверждая их убежденность в том, что он настолько испорчен и труслив, что согласится на это унизительное предложение.

– При всем уважении к вам. Хранитель Закона, а также ко всем присутствующим здесь воинам и к достопочтенному Хану Элиасу Кричеллу я не могу принять это предложение...

Оставшаяся часть его речи утонула в немедленно поднявшемся шуме. Некоторые воины вскочили с мест, потрясая кулаками. Несколько человек попыталось перелезть через столы, за которыми они сидели, чтобы броситься на Эйдена. Другие просто ревели, таким образом выражая свое неодобрение. Их крики слились в одно, адресованное Эйдену, бесконечное проклятие:

– Жалкий засранец! Ты позор для... какое право ты имеешь... его на месте задушить... вырвать кишки и отдать на съедение... осмеливается не принимать великодушное предложение Хана... убьет тебя! Я убью!.. разрезать на тысячу кусочков, и...

С большим трудом Хранителю Закона удалось установить хотя бы видимость порядка. Это заняло у него довольно много времени, между тем как Эйден стоял, словно происходящее его не касалось, с бесстрастным выражением лица, ни на кого не глядя, но и не опуская головы.

Джоанна была поражена. Эйден продолжал удивлять ее, он снова превзошел все ее ожидания. Она почти восхищалась им. Сделанное ему предложение хоть и казалось великодушным, но на деле было оскорбительным. Какой вернорожденный воин принял бы его? С момента, когда вернорожденный появлялся из «канистры» на свет, его ведут по заранее намеченному пути для исполнения его предназначения – особенно через проявление доблести в бою, – и единственная его цель – заработать Родовое Имя и внести свой вклад в священный генный пул.

Ход, сделанный Советом, был политической игрой, попыткой руководства Клана избежать решения серьезной проблемы. И своим отказом Эйден, вероятно, подписал себе приговор. Члены Совета теперь были настроены против него еще больше, чем прежде. Хан загнал его в угол и определил исход голосования. Теперь, как следствие, собрание Совета запретит Эйдену участвовать в состязании за Имя. Хан Элиас Кричелл был знаменит своим умением изобретать выигрышные политические ходы. «Сейчас он сделал еще один удачный ход», – подумала Джоанна.

Хотя некоторые воины еще не успокоились и все время говорили друг с другом сердитым шепотом, в зале снова установилась зыбкая тишина. Свой допрос начала Ленора Ши-Лу. Ее первые вопросы касались автобиографических подробностей, которые Эйден изложил сжато и без лишних эмоций.

– Командир Эйден, – вдруг сказала она, не задавая подготовительных вопросов, – понимали ли вы, что Тер Рошах нарушил закон Клана, когда скрывались на Твердыне под именем вольнорожденного?

– Я знал, что второй попытки мне давать не должны.

– Однако вы согласились на нее, когда ее вам предоставили, воут?