Дом призрака - Александрова Наталья Николаевна - Страница 51

Надежда вспомнила ужасное лицо, глубокие уродливые шрамы, волосы, похожие на неживой пух и подумала, что для Вильгельма лучше было бы сгореть в том пожаре.

Она опустила глаза и подумала, что теперь знает всю эту историю, даже больше, чем сам Теодор Августович. Он, например, ничего не знает о существовании табакерки, которая совершенно случайно попала в руки к Надежде, о табакерке, благодаря которой она распутала этот клубок. А может быть, все это было не случайно? И встреча с Диной, и Валентинины азалии, и даже идиотка Виктория сыграла свою роль?..

От волнения Надежда снова потянулась за печеньем – и в это время раздался дверной звонок.

– Вы кого-то ждете? – спросила Надежда, тревожно взглянув на хозяина.

– Нет, – он встал и направился в прихожую.

– Кто здесь?

– Откройте, Теодор Августович! – раздался из-за двери писклявый женский голос. – Это ваша соседка!

– Не открывайте! – попыталась остановить его Надежда, но хозяин уже повернул головку замка.

Дверь тут же распахнулась, и в квартиру ввалился старый знакомый Надежды – Вильгельм Зайцев. Лицо его пылало, в глазах горело безумие. За спиной Вильгельма маячила его сестра.

– Вы?! – испуганно вскрикнул хозяин квартиры, попятившись. – Как вы меня нашли?

– Неправильный вопрос задаешь, дядюшка! – насмешливо процедила брюнетка. – Нашли мы тебя очень просто, следили вот за ней, – она пренебрежительно кивнула на Надежду. – Она привела нас в бильярдную, а дальше уж ничего сложного… но тебя, дядя Теодор, должно волновать не это. Тебя должно волновать, что мы с тобой сделаем.

Вильгельм часто задышал, набычился, сжал кулаки и шагнул к родственнику.

– Ты видишь, дядюшка, Вилли очень недоволен! Ты давно уже должен был поделиться с нами, поделиться по-честному. Ведь мы – одна семья. Но ты этого не сделал, так что теперь тебе придется отдать все!

– Об этом не может быть и речи! – воскликнул хозяин квартиры. – Это не мое золото и не наше. Это золото Великой Ложи Севера! Как ты можешь мне такое предлагать? Ты знаешь, что я никогда не соглашусь!

«Ага, не получилось самой вызнать секрет тайника, так она решила из дяди его вытрясти! – сообразила Надежда. – Ничего у нее не выйдет, это точно, не тот дядя человек, которого можно запугать!»

– Немедленно покиньте мой дом! – крикнул Теодор Августович.

– Бла-бла-бла! – передразнила его Эльза. – Не надо мне вешать лапшу на уши! Веди нас в свою сокровищницу! Иначе…

– Иначе – что?

– Иначе ты увидишь, дядюшка, на что способен Вилли!

Услышав ее слова, Вильгельм издал настоящий звериный рык и вытащил из кармана какой-то небольшой блестящий предмет. Он взмахнул рукой, как дети, играющие с мячиком-раскидаем, и Надежда увидела, что в руке у него действительно мячик, только не легкий цветной шарик на резинке, а маленький, но очень тяжелый металлический шар на тонкой стальной цепочке.

Вильгельм придал этому стальному раскидаю вращательное движение, и блестящий шар закрутился над его головой с жутким воющим звуком.

Теодор Августович попятился, отступил за деревянную вешалку. Стальной шар ударил по вешалке, разбив ее в щепки.

«Так вот чем он проломил голову Валентине! – догадалась Надежда. – А до того, наверное, ее сестре Анфисе! Такой шар на цепи – это страшное оружие, в Средние века в Западной Европе он назывался моргенштерн, в России – кистень…»

Теодор Августович забился в угол прихожей, Вильгельм продолжал медленно наступать на него, вращая над головой свой смертоносный инструмент.

– Остановись, Вилли! – крикнула его сестра. – Ты ему уже показал свою силу, он достаточно напуган и сделает все, что нужно! Хватит! Остановись, без него мы не попадем в сокровищницу!

Вильгельм, однако, не слушал сестру, точнее – не слышал ее. Глаза его стали красными, как два горящих угля, рот перекосился, он рычал, как дикий зверь, и наступал на хозяина квартиры, вращая над головой стальной шар.

– Стой! – вскрикнула Эльза. – Стой, тебе говорят! Скверный мальчишка! Ты должен меня слушаться! Ты должен слушаться свою старшую сестру, иначе я тебя накажу!

Вильгельм повернулся к ней, оскалившись, как зверь, шагнул в сторону…

И вдруг стальной шарик изменил свою траекторию и с жутким звуком врезался в голову Эльзы. Череп треснул, как расколотый орех, глаза брюнетки расширились от изумления и ужаса – и она упала на пол, как подрезанный сноп.

Вильгельм вскрикнул, завертел головой и снова привел в движение свое страшное оружие. Он опять надвигался на Теодора Августовича, неотвратимый и бездушный, как боевой робот.

Надежда оказалась сбоку от него. Она видела, что Теодору Августовичу некуда отступать, еще секунда-другая, и страшный шар расколет его голову…

Она в панике огляделась и увидела разбитую вешалку, а у ее основания – черный мужской зонт. Без особой надежды на успех она схватила этот зонт, выбросила вперед и нажала кнопку. Зонт раскрылся, создав ненадежную, хрупкую преграду между страшным оружием Вильгельма и хозяином квартиры. Стальной шарик врезался в черную ткань, спицы зонта мгновенно переломились, но цепочка запуталась в них, и Вильгельм выронил ее.

Надежда отбросила в сторону зонтик с намотанной на него цепочкой кистеня и повернулась к Вильгельму.

Вильгельм стоял посреди прихожей, покачиваясь, как марионетка, у которой обрезали управляющие нити. Он неуверенно шагнул к Теодору Августовичу, но тут же сменил направление, сделал шаг влево, шаг вправо, наконец подошел к трупу сестры и остановился. Ноги его подогнулись, он осел на пол рядом с мертвой Эльзой, запрокинул голову и застыл. Зрачки его закатились под лоб, рот перекосился, из него потянулась на подбородок нитка слюны.

– Господи, что это с ним? – пролепетал Теодор Августович.

– Он душевнобольной, – пояснила Надежда, – насколько я понимаю, неизлечимый. Находится в психиатрической больнице, в отделении для особо тяжелых больных, опасных для общества…

– Как же он оказался здесь?

– Эльза подкупила одного из санитаров, и тот выпускал его на свободу. А сестра использовала сумасшедшего брата как инструмент запугивания, а в некоторых случаях – как послушного ее воле убийцу. Это он убил сестер Тапанайнен. А теперь вот и саму Эльзу. Ну, как говорится – не рой другому яму… но теперь, мне кажется, его болезнь под воздействием стресса перешла в другую стадию, проще говоря – он впал в кому…

– Нужно вызывать «скорую помощь», звонить в больницу… – всполошился Теодор Августович.

– Лучше в полицию, – возразила Надежда. – Они разберутся, а Эльзе уже ничем не поможешь…

– Господи! – Теодор Августович схватился за голову. – До чего может довести жадность!

– Да уж… – Надежда покачала головой.

Сочувствия к зловредной брюнетке она совершенно не испытывала. Хозяин квартиры позвонил в полицию. Услышав про убийство, там сказали, что приедут быстро, минут через двадцать.

И в это время зазвонил Надеждин мобильник.

– Надя, ты куда подевалась? – надрывалась на том конце Дина. – Мы с Эльвирой Васильевной тебя обыскались!

– Да я на воздух вышла… что-то голова закружилась, – Надежда постаралась, чтобы голос ее звучал вяло, – сейчас уже лучше.

– Слушай, мы столько времени потеряли! – сердилась Дина. – Поезд через полчаса, теперь поесть не успеем!

– Поезд? – встрепенулась Надежда. – Ой, и правда, поезд же!

– Куда это вы собрались? – с подозрением спросил Теодор Августович, видя, что Надежда заметалась, на ходу одеваясь и подхватывая сумку.

– На вокзал за полчаса добегу? – спросила она. – Поезд уходит!

– Какой поезд?! – закричал он. – Сейчас полиция приедет, разбирательство будет, вы же свидетель!

– Вот этого не надо! – Надежда замахала руками. – Меня не впутывайте, вы уж тут с ними сами разбирайтесь. Родственники ваши, сокровища ваши – так что придумайте что-нибудь, а у меня муж должен вернуться, кот дома голодный… нет, я ни при чем.

– Да не могу я вас отпустить! – Хозяин встал в дверях, но Надежда ловко обошла его и бросилась вниз по лестнице.