Орион - Бова Бен - Страница 58

– Взгляни, – прервал он ее. – Начинается прилив.

Аня знала, что он сознательно переменил тему разговора, чтобы прекратить спор. Но, вопреки собственному желанию, она была заворожена видом моря, состоявшего из жидкого аммиака, вздыбившегося, как гигантский зверь, и ринувшегося на ледяную равнину. Подчиняясь чудовищной силе притяжения Сатурна, оно покатилось в сторону равнины, где люди и роботы строили свои сооружения. Ормузд и Аня наблюдали, как волны аммиака докатились до огромного каменного мола, построенного людьми для своей защиты, и, словно истощив свои силы, медленно отхлынули назад.

– Я отправляюсь к нему, – объявила Аня, нарушив затянувшееся молчание. – Ты не сможешь помешать мне.

– Я не позволю тебе ослабить его, – повторил Ормузд. – Его назначение – убить Аримана.

– Я помогу ему.

– Каким образом? Судя по всему, ты собираешься увлечь его за собой в некий придуманный тобой рай, где вы будете наслаждаться любовными утехами, пока Владыка Тьмы не уничтожит всех нас.

– Я помогу ему найти Аримана и убить его. Ты не дал ему достаточно силы, чтобы он мог один справиться с такой задачей. Но вдвоем мы сможем победить Владыку Тьмы.

Золотой бог некоторое время размышлял.

– Я могу отправиться туда и без твоего разрешения, – пригрозила она.

– Даже если ты решишься на столь безумный поступок, в моей власти не допустить, чтобы вы были вместе.

– Позволь мне помочь ему, – прошептала она, испуганная этой угрозой.

– Мне не нравится твоя привязанность к нему.

– Я вернусь к тебе, – пообещала она, – после того, как мы убьем Владыку Тьмы, если таково твое желание.

– Это мое требование.

– Следовательно, у меня нет выбора.

– И никогда не будет.

– Позволь мне вернуться к нему, – продолжала Аня умолять Золотого бога. – Прожить рядом с ним еще одну жизнь.

– Я допущу это только в том случае, если ты поможешь ему победить Владыку Тьмы.

– Обещаю.

– И затем вернешься ко мне.

Она молча кивнула.

Золотой бог сложил руки на груди и растворился в пространстве. Аня последовала его примеру. А далеко внизу тысячи людей и роботов продолжали трудиться над сооружениями, об истинном назначении которых даже не подозревали.

Часть четвертая

Война

33

Ощущение было такое, словно из чана с крутым кипятком я мгновенно погрузился в могильный холод. Открыв глаза, я обнаружил, что стою согнувшись в три погибели, стараясь противостоять напору ледяного ветра. Тысячи острых снежинок кололи мое лицо. Почву покрывал толстый слой льда. Сугробы, один выше другого, окружали меня со всех сторон. Ветер завывал с такой силой, что невозможно было расслышать собственный голос. Мое лицо начало покрываться тонкой корочкой льда, с ресниц свисали сосульки.

Спотыкаясь и скользя по льду, я двинулся к единственному укрытию, которое я мог разглядеть в этом белом аду, – огромному сугробу, возвышавшемуся над снежной равниной в нескольких метрах от меня. Добравшись до укрытия, я присел на корточки, прислонившись спиной к твердому насту. От холода мне некуда было спрятаться, но по крайней мере здесь я спасся от порывов штормового ветра. Осмотрев себя, я обнаружил, что облачен в наряд, напоминавший доспехи средневекового воина, хотя материал, из которого он был сделан, скорее напоминал пластик, нежели металл. Только тут до меня дошло, что, если не считать слегка обмороженного лица, остальное мое тело находилось в относительном тепле. Тонкие перчатки настолько плотно облегали руки, что могли сойти за дополнительный слой моей собственной кожи, но тепло они сохраняли замечательно. Вероятно, мне полагался и защитный шлем, но искать его на покрытой снегом безбрежной равнине не имело смысла.

Так я просидел довольно долго. Путем обычных для себя манипуляций я усилил прилив крови к тканям лица, чем только отсрочил неизбежный конец. Мне предстояло либо найти себе настоящее убежище, либо погибнуть.

Но куда идти? Пурга все усиливалась, и я ничего не мог разглядеть далее чем в нескольких футах от себя. Куда меня на этот раз занесло? Исходя из собственного опыта, я знал, что двигался против течения времени, от будущего к прошлому, к Войне. В лучшем случае я находился в палеолите. Климатические условия как будто говорили в пользу последнего предположения, следовательно, я оказался в ледниковом периоде. Но что означала моя странная одежда? Уровень технологии, требуемой для ее изготовления, без сомнения достаточно высок. В разных местах своего костюма я обнаружил карманы, набитые электронными приборами, назначения которых я не мог даже понять. До сих пор мое обмундирование всегда соответствовало времени, в котором я оказывался. В ледниковом периоде мне следовало носить меха.

Где же в таком случае я находился?

В принципе об этом можно было подумать и позднее. Сейчас на первом плане стояла проблема выживания. Я обследовал несколько различных приборов, прикрепленных к моему поясу. Один из них смутно напоминал переговорное устройство, нечто среднее между радиотелефоном и миниатюрным видео. Я попробовал нажать кнопки на пульте управления, окрашенные в разные цвета. Не произошло ровным счетом ничего. Я обследовал и другие предметы, но не нашел ни одной мало-мальски знакомой вещи. Кроме последней. Ее назначение было очевидным. Пистолет, хотя и неизвестной мне модели. Дуло заменял кристаллический стержень в металлической оболочке. Весило оружие немало, во всяком случае по стандартам двадцатого столетия. Очевидно, силовая батарея или какой-нибудь другой источник энергии находились внутри. Я поднял пистолет к небу и спустил курок. Из дула вырвался кроваво-красный столб пламени, настолько яркий, что в течение последующих нескольких секунд я вообще был не в состоянии что-либо разглядеть вокруг. Я выстрелил вторично, на этот раз предварительно закрыв глаза. Мощь моего оружия говорила сама за себя. У меня создалось впечатление, что выстрел из него легко бы прожег меня насквозь, а может быть, напрочь снес бы небольшой утес.

Когда я засунул пистолет в кобуру, мое внимание привлек слабый звук, напоминавший свист. Снова достав пистолет, я сразу обнаружил, что свистит не он. Сначала я решил, что у меня просто звенит в ушах, но, бросив взгляд на предметы, разложенные на снегу вокруг меня, заметил, что аппарат, напомнивший мне телефон, неожиданно ожил. Помимо звука, исходившего из миниатюрного микрофона, светилась и красная лампочка. Кто-то пытался связаться со мной. Я поочередно нажал все кнопки, но не добился желаемого эффекта. Убедившись в бесплодности своих попыток, я обошел вокруг сугроба, полагая, что ледяной барьер может экранировать связь. Звук то ослабевал, то возрастал до пронзительного свиста.

"Направленный луч", – решил я.

Скорее всего в моих руках находился своеобразный пеленгатор.

Я собрал остальные приборы и двинулся в том направлении, откуда звук слышался сильнее всего. Идти пришлось довольно долго, во всяком случае мне показалось, что я шел много часов. Волосы покрыла сплошная корка льда. Лицо скорее всего было обморожено. Каждый новый шаг давался мне все с большим трудом. Ветер все более крепчал. Но постепенно сквозь пургу стали проступать смутные очертания нагромождения скал. Направленный луч вел меня прямо к ним. Порывы ветра сорвали весь снег с обрывистых склонов, и они возвышались мрачной черной массой на фоне серого зимнего неба.

Каждые несколько минут я проверял правильность направления своего движения. Сбейся я сейчас с пути, и мои шансы добраться до цели оказались бы равны нулю. Мои ноги наливались свинцом. Больше всего мне хотелось лечь в мягкий, пушистый снег, закрыть глаза и забыться сном. Мне пришли на память изображения эскимосских собак, пережидающих пургу, зарывшись глубоко в снег. Как мне хотелось последовать их примеру!

Даже теплые перчатки больше не спасали меня от холода. Несколько раз я ронял пеленгатор, и приходилось прилагать дополнительные усилия, чтобы откопать его из глубокого снега. Дышать с каждой минутой становилось все труднее. Ледяной ветер обжигал легкие. Наконец когда я в очередной раз уронил пеленгатор, то понял, что не смогу больше сделать ни шагу.