Рискованное пари - Боултон Джун - Страница 27

И что я в нем нашла? — размышляла, бредя по занесенной первым снегом аллее, Дейзи. Все называют его треплом. Хилари бросила, потому что он достал ее своим занудством. Я прекрасно обо всем этом знаю, но люблю его и не представляю, как жить дальше.

В «Крамбли» полным ходом шла вечеринка. Оттуда доносилась громкая музыка, а здания учебных корпусов белели во тьме, храня торжественное молчание. Дейзи долго бродила среди них, снова и снова прокручивая в памяти разговор с Харальдом, потом, обозлившись на все и вся, а в первую очередь на себя и свою неудачливость, решительно направилась в сторону общежития с намерением утопить в пиве свое неутешное горе.

Опьянение наступило внезапно, после трех стаканов, осушенных один за другим. Слегка пошатываясь, Дейзи «стрельнула» у одного из приятелей пару сигарет и направилась наверх, в свою комнату. Она не курила, даже не знала толком, как это делается, но сейчас ощущала острую потребность одурманить себя еще и табаком, чтобы крепче и быстрее уснуть и до утра не вспоминать о Харальде и собственном позоре.

Пепельниц в их комнате не было — Клэр тоже не курила, — и Дейзи, соображая во хмелю весьма и весьма туго, решила использовать для смахивания пепла картонную подставку для стаканов. От первой сигареты ей стало дурно, но, действуя по инерции, она закурила вторую, отчего ее мозг практически отключился и до ужаса захотелось забыться сном. Кладя тлеющую сигарету на подставку и вытягиваясь на кровати, Дейзи уже не отдавала себе отчет в том, что делает…

Оливер уже спал, когда из коридора послышался истошный крик:

— Пожар!

С детства привыкший сохранять самообладание в любой непредвиденной ситуации, он тут же вскочил с кровати, схватил джинсы и, на ходу их надевая, вылетел из комнаты. Кричали на втором этаже — теперь целый хор женских голосов. Одна из девиц истерически визжала, а какой-то парень перепуганным фальцетом требовал немедленно вызвать пожарных.

Считанные секунды спустя Оливер уже подбежал к охваченным паникой студентам, сгрудившимся у двери, из-под которой валил темно-серый дым. Только бы успеть! — стучало у него в мозгу. Только бы никто не пострадал!

Выбив дверь ударом ноги, он бесстрашно нырнул в объятую огнем комнату. Горел деревянный столик у окна, ковер на полу, занавески на окнах. Жадные языки пламени уже подбирались к ножкам кровати, на которой лежала бледная как полотно худенькая девчонка.

Оливер узнал ее. Дейзи О'Мэлли. В прошлом году они познакомились на одном из праздников, может даже перед Рождеством. Ему приглянулись ее небесно-голубые глаза и детски наивный взгляд, но он быстро потерял к ней интерес. Бог знает почему. На второе свидание она пригласила его сама, на третье ему идти не захотелось.

В то самое мгновение, когда ножки кровати охватил огонь, Оливер схватил Дейзи на руки и выскочил из комнаты. Девушка не шевелилась и не открывала глаз, но была теплой и, скорее всего, живой.

Опустив ее прямо на пол в коридоре, Оливер пощупал ее пульс и выдохнул:

— Слава богу.

Только минуты через три, когда Дейзи наконец очнулась, а ее кровать уже пожирал огонь, в коридор ввалились пожарные.

Вокруг бившейся в истерике Дейзи суетились медсестра и стая подружек. Пожар потушили, и обгоревшая комната смотрела на перепуганных студентов черной зияющей дырой, будто в чем-то укоряя. Клэр рыдала, глядя то на чуть было не погибшую подругу, то на Оливера, то на разрушенное огнем жилище. Курт прижимал ее к груди, гладил по белокурой голове и бормотал какие-то неразборчивые утешительные слова.

На Оливера многие поглядывали — девчонки расширенными от ужаса и восторга накрашенными для вечеринки глазами, парни виновато, словно извиняясь за то, что не вбежали в комнату раньше, когда опасность еще не нависала над Дейзи настолько реально. Еще раз взглянув на рыдающую девушку и решив, что скоро она придет в норму, он уже собрался возвратиться к себе, когда в коридоре появилась Лесли.

Она не сразу увидела Оливера. Но с самого первого мгновения искала глазами его одного. Они горели у нее лихорадочным огнем, губы были бледные, рот чуть приоткрыт. Оливер смотрел на нее и мысленно благодарил Бога за то, что она пришла, за то, что вообще есть на земле.

— Оливер! — вырвалось у нее, когда их взгляды наконец встретились.

Не понимая, что с ней происходит, не замечая никого вокруг, она сорвалась с места, с ошеломляющей быстротой подскочила к нему и бросилась ему на шею, повторяя:

— Оливер… Оливер…

Он обнял ее за тонкую талию, крепко прижал к себе и уткнулся носом в ее черные ароматные волосы. В эти минуты для них не существовало ни «Крамбли», ни толпы наблюдателей, ни пожара, ни сведшего и разлучившего их пари. Было лишь тепло, которым они щедро согревали друг друга, и безграничная любовь.

— Лесли… — прошептал Оливер, когда она медленно разжала руки, отстранилась и устремила взгляд в пол. — Как здорово, что ты пришла. Спасибо тебе, милая, спасибо…

Он взял ее за руки и заглянул ей в глаза. В них блестели прозрачные хрусталики слез.

— Ты плачешь? — Оливер опять притянул ее к себе и обхватил за талию. — Девочка моя, все в порядке. Дейзи жива, ты только посмотри на нее.

Лесли медленно повернула голову и взглянула на притихшую девушку. Теперь та сидела, прислонившись спиной к стене, и пила какое-то растворенное в воде лекарство. Ее глаза были красные и испуганные, а губы, и без того крупноватые, распухли от крика и плача.

— Она могла погибнуть, — произнесла Лесли еле слышно.

— Могла, но не погибла, а это самое главное, — ответил Оливер, стараясь держаться бодро и уверенно. — Опасность позади, надо радоваться.

— Она могла погибнуть, — повторила Лесли еще тише, словно не услышав его слов. — И ты вместе с ней… — Ее губы задрожали, глаза стали огромными и черными, как непроглядная ночь. — Я не пережила бы этого, — добавила она на выдохе. — Сошла бы с ума…

Ей следовало помочь — отвести в комнату и успокоить, уложить спать. Но Оливер, ослепленный внезапным счастьем, смотрел на нее и улыбался как последний идиот.

— Просто сошла бы с ума, — вновь прошептала Лесли, поворачивая голову и останавливая взгляд черных глаз на Оливере.

Тот выпрямился, порывисто обнял ее, поцеловал в макушку, в лоб, в губы.

— Со мной ничего не могло случиться, глупенькая, — пробормотал он, когда до него наконец дошло, что Лесли надо срочно утешить, привести в чувства. — Подумаешь, огонь! Мне уже доводилось выступать в роли пожарного. Главное в случае опасности не паниковать, а уж это-то у меня прекрасно получается. Не волнуйся, умоляю тебя! Зачем думать о том, чего не произошло?

— Уже доводилось? — спросила Лесли, и ее восхитительное лицо опять омрачила тень тревоги.

— Что? — Оливер непонимающе качнул головой.

— Говоришь, тебе уже доводилось выступать в роли пожарного…

Оливер широко улыбнулся и махнул рукой.

— Да, но это было давно и теперь не имеет значения.

— Когда? Где? — взволнованно потребовала ответа Лесли.

— Ты действительно хочешь знать?

Оливеру вспомнилось, как он в подробностях рассказывал ей случаи из детства и юности, проведенных дома. Она слушала как никто и никогда, ей все было интересно. Неужели чертов пожар дарит мне шанс? — подумал он, не веря в свое счастье. Неужели все возвращается?

— Да, я хочу знать, — ответила Лесли.

Оливер кивнул.

— Хорошо, я расскажу. — Пожар, свидетелем которого ему пришлось стать пятнадцатилетним подростком, унес жизни двух человек, в том числе и его товарища. Только Лесли, особенно сейчас, в ее нынешнем состоянии, он не собирался говорить о смерти. Это была не ложь, а проявление заботы и любви, которыми ему до умопомрачения хотелось окружить эту женщину сейчас же и навсегда. — Тогда загорелась одна из отдаленных ферм… Точнее, не вся ферма, а только коровник.

— Коровы погибли? — спросила Лесли, прижимая ко рту руку.

— Коровы? — Оливер засмеялся. — Нет, они паслись в поле. Никто тогда не погиб… к счастью, никто.