Чудо любви - Босуэлл Барбара - Страница 6

Она отнесла Эшли в спальню, уложила ее в кроватку и довольно долго пробыла там, глядя на спящего ребенка. Когда она наконец вернулась в гостиную, там никого не было. Девлин ушел.

– Хорошо, – сказала Джиллиан вслух. В груди болело, но это, должно быть, от переутомления, а вовсе не от грусти.

Она включила телевизор. На экране появился нарядный кривляка, и она расслабилась. Через некоторое время зазвонил телефон.

– Догадываешься, в чем дело? – раздался в трубке голос Девлина.

– Я только сейчас видела его. Лицо из прошлого. Ланселот Линк. – Джиллиан не могла сдержать смеха. – И как раз подумала о тебе.

– Принимаю как комплимент. – Девлин прокашлялся. – Эшли не проснулась, когда ты уложила ее?

– Нет, она крепко уснула.

– Ей обязательно нужно принять следующую дозу антибиотика в течение шести часов, даже если придется разбудить ее. – Сейчас Девлин говорил как врач. – Если потребуется, надо будет еще раз дать обезболивающее и жаропонижающее.

– Ты меня успокоил. – У Джиллиан вырвался вздох облегчения. – Еще раз спасибо, Дев.

– Нет проблем.

Оба повесили трубки. Беззаботный ответ Девлина все еще звучал в ушах у Джиллиан.

Интересно, почему сейчас все говорят «нет проблем» вместо «пожалуйста»? – задумалась она. У нее нет причин быть недовольной. Упаси Бог, чтобы Девлин когда-нибудь сопоставил очевидные факты, касающиеся Эшли.

Джиллиан представила себе, как все может случиться. Ей, как нежеланному ребенку, это было совсем нетрудно. Девлин придет в ярость, как только узнает, что у него есть дочь. Джиллиан задрожала, вспоминая поведение своего собственного отца, Крейга Сейлора.

Когда его двенадцатилетняя дочь неожиданно возникла на пороге, он разозлился. Даже хуже – он отчетливо дал понять, что ему нет до нее дела. Крейг Сейлор не желал знать Джиллиан и отказался что-либо сделать для нее. Забота о ней, по его мнению, была делом штата Мичиган.

Теперь это воспоминание не причиняло Джиллиан боль, но как вынести вид Эшли, отвергнутой своим отцом? Она слишком любила дочь и не могла допустить, чтобы к ней относились как к досадной оплошности.

Толком не отдохнув, Джиллиан приплелась обратно в спальню Эшли и склонилась над кроваткой. Дочь крепко спала, лежа на спине, ее крошечные пальчики были сжаты в кулачки. История не повторится, пообещала Джиллиан своей дочери и себе самой. У Эшли Джой Морроу есть мать, которой она нужна, которая ее любит и которая всегда будет рядом с ней.

Джиллиан погладила темные кудри Эшли. Она полюбила дочку с того самого мгновения, когда медсестра дала ей в руки новорожденную крошку. Возможно, даже раньше. Одиннадцать месяцев она заботилась о дочке без всякого Девлина Бреннана и будет продолжать в том же духе. Джиллиан смахнула слезы, невольно навернувшиеся ей на глаза.

– Джиллиан, ты умная девочка, – говаривала Долли Синсел. – Никогда не гонись за недостижимым.

Ее страсть к Девлину Бреннану была безумием. По прошествии трех месяцев Джиллиан почувствовала, что его привязанность ослабевает. Она была не в силах ждать, когда он оставит ее, поэтому взяла инициативу в собственные руки и покончила с невыносимой неопределенностью.

Быть любимой Девлином Бреннаном – не для нее. Она не обольщалась. Это наивная двенадцатилетняя Джиллиан мечтала о папе, который пригласит ее в свой дом и в свою жизнь, как только она найдет его. Взрослая Джиллиан не питала иллюзий ни в отношении Девлина, ни в отношении других мужчин.

Глава третья

– Психиатрия на проводе, мечет громы и молнии, – объявила Марта Франклин, засунув голову в крошечный кабинет Джиллиан. – Догадайся, кому поручено принять к исполнению очередное дело.

Джиллиан оторвалась от чтения бумаг и отложила папку.

– Наверное, тебе или Салли.

– Молодец! Сообразительная девочка! – засмеялась Марта. – На самом деле это все твое, включая орущую медсестру на четвертой линии. Скорее! Она очень недовольна.

Джиллиан едва сдержала резкие слова, готовые сорваться с ее губ.

– Психиатры всегда так ведут себя, обращаясь к нам. То, что они не привлекли собственных социальных работников, значит только одно: у них есть пациент, которого они хотят сплавить в другое отделение.

Она нажала кнопку четвертой линии.

– У нас нет необходимого оборудования, чтобы держать в своем отделении хирургического больного! – прокричала ей прямо в ухо старшая медсестра. – Этот пациент должен быть немедленно переведен в хирургию!

– Как к вам попал хирургический больной? – удивилась Джиллиан.

– Мы должны благодарить за это «Скорую помощь». Они доставили его прошлой ночью. – Сестра немного сбавила тон. – Это учащийся колледжа. Он попал в аварию, в результате – перелом таза, ноги и обеих рук. Он лежит на вытяжке и нуждается в таком уходе, который мы в своем отделении просто не в состоянии обеспечить. Предполагается, что наши пациенты – амбулаторные больные, не прикованные к постели. Вам это известно.

– Мм, – неопределенно протянула Джиллиан.

Персонал психиатрического отделения предпочитал обслуживать пациентов, госпитализированных только в связи с душевными расстройствами. В то же время ей было заранее известно, что ответит хирургия: их персонал не в состоянии обеспечить надлежащий уход душевнобольному. Похоже, дело с этим залосчастным пациентом закончится тем, что именно ее и обвинят в пристрастности, идиотизме или в том и другом одновременно.

– На каком основании «Скорая» направила парня в первую очередь к вам? – продолжала выяснять Джиллиан.

На том конце провода немного помолчали.

– Пациенту был поставлен двойной диагноз, – мрачно проговорила медсестра. – До сих пор ему нельзя было провести необходимые процедуры из-за обострения психического заболевания. По словам его соседей, он четыре дня не спал.

– Хирургическое отделение будет сопротивляться, – предупредила Джиллиан.

– Вы обязаны забрать его отсюда, – настаивала сестра, – парнем должны заниматься хирурги.

– Ни в коем случае! – отрезали в хирургии, не успела Джиллиан договорить. – Мы уже наслышаны об этом пациенте. Он в тяжелом маниакальном состоянии, громко поет, ругается, орет и тому подобное. Его переломы – это уже второй вопрос. Мы не можем держать его у себя. Он будет беспокоить остальных пациентов, кроме того, у нас не хватит персонала, чтобы осуществлять за ним непрерывный надзор. Его место в психиатрии.

– А психиатрия настаивает, что его место в хирургическом отделении, – колко заметила Джиллиан. – Они говорят, что у них нет оборудования, чтобы ухаживать за таким пациентом.

– На самом деле это значит, что они просто не хотят за ним ухаживать, – отрубила хирургическая сестра.

Как и подозревала Джиллиан, быстро решить проблему не удалось. Назначенные стажеры поддержали старших медсестер своих отделений. То есть один из них настаивал на переводе, а другой изо всех сил возражал. Джиллиан знала, что дальше следует обратиться с этой проблемой к старшим стажерам обоих отделений, курирующим младших. Она выписала имена этих врачей и, пораженная, уставилась на них, не в силах оторваться. Старшим стажером в хирургии оказался Девлин Бреннан, а в психиатрии – Холл и Кейзел.

Только этого не хватало!

Она несколько раз встречала Холли вместе с Девлином. Дев многократно упоминал Холли в разговорах, возможно, несколько чаще, чем отдавал себе в этом отчет. И каждое слово подтверждало догадку Джиллиан, что именно Холли и была его подлинной любовью. Вероятно, он даже сам себе в этом не признавался. По словам Девлина, дружба связывала его и Холли со студенческих времен, когда их, следуя алфавитному порядку, записали в одну учебную группу.

Дружба! Как бы не так! Как будто мужчина, вроде Девлина, способен ограничить себя простой дружбой с женщиной, подобной Холли. Джиллиан вызвала в воображении образ соперницы. Холли обладала всем, чего не было у Джиллиан. Она была высокой и гибкой красавицей брюнеткой из благополучной богатой семьи. Хуже всего, что Холли была влюблена в Дева. Джиллиан сразу поняла это, как только познакомилась с ней. Чем дольше Джиллиан наблюдала двух так называемых друзей, тем больше крепла ее уверенность.