При вспышке молнии - Босуэлл Барбара - Страница 18

Рейчел застыла. Нет, это все-таки невозможно. Она безропотно подчинялась ему, и теперь он уверен, что она выполнит любое его распоряжение.

И не раздумывая последует за ним в постель? Он ведь именно это имел в виду под словом «позже».

Она поежилась. Кевин назвал ее «милая». Это звучало не менее снисходительно, чем «голубушка». Она категорически запретила ему употреблять это обращение сегодня утром. А теперь она почему-то не испытывала возмущения. Напротив, она ощутила себя желанной и волнующей. Рейчел пришла в ужас.

«Что дальше?» — в панике думала она. Остается окончательно превратиться в одну из тех безмозглых дур, которые млеют под слащавые романтические песенки? И ударяются в слезы, чуть только мужчина их жизни прикрикнет на них или оставит без внимания. Сестрица Лорел была как раз такой — романтической мечтательницей, чье состояние духа полностью зависело от прихотей любимого человека.

Лорел полностью разделяла уверенность их матери, что жизнь женщины без мужчины ничего не стоит, что мужчины сильнее и умнее, что женщины обязаны всегда признавать их превосходство во всех областях. Даже если это не так!

Рейчел восстала против этой доктрины еще подростком. Однажды она обнаружила: тетя Ив считает, что представительницы их пола ни в чем не уступают мужчинам, что женщина в браке вполне может быть несчастна, а незамужняя — блаженствовать в одиночестве.

Рейчел всей душой приняла эту разновидность феминизма. Она восхищалась спокойной независимостью тетки и ее острым язычком, пыталась подражать уверенной манере держаться. И дала себе слово, что никогда не расквасится из-за какого-то там мужчины!

И ей это вполне удавалось. До сегодняшнего вечера, когда Кевин Кормак собственноручно разрушил все ее иллюзии относительно самой себя. Рейчел больше не чувствовала себя такой уверенной, здравомыслящей и неприступной, как раньше. Да что там, она просто превратилась в какой-то розовый кисель!

— Мне пора идти. Я… ой! — Рейчел замолчала, потому что рука Кевина метнулась и крепко схватила ее за лодыжку.

— Вы обещали Бренди, что выкупаете его, — напомнил ей Кевин. Свободной рукой он сгреб малыша и посадил его в наполовину наполненную ванну.

Брейди взвизгнул от удовольствия и немедленно начал плескаться. На волнах заплясала целая флотилия игрушек.

— Вы вполне управитесь сами, — коротко произнесла Рейчел, стараясь сохранить спокойствие. — Отпустите меня.

— Нет.

Сверхлаконичный, категорический ответ взбесил ее.

— Вы не можете удерживать меня здесь силой!

— Вы полагаете? — осведомился он, даже не повернув голову. — Посмотрим.

Кевин занимался сыном, намыливая его одной рукой, разговаривая, слушая его лепет — и ни на секунду не выпускал свою пленницу.

Некоторое время Рейчел просто не могла оправиться от потрясения. Ее никогда в жизни не принуждали к чему-то силой. Это было невероятно, невозможно, невообразимо! Она попыталась представить, как на ее месте поступила бы тетя Ив.

Подала бы в суд? Но для этого нужно сначала выйти из этого дома.

Рейчел попыталась освободить ногу. Пальцы Кормака были крепче железа. Чем сильнее сопротивлялась Рейчел, тем крепче сжимались его пальцы. Это было похоже на одну из тех жутких китайских головоломок, которыми ее в детстве мучил Уэйд. Переставая соображать от ярости, она начинала выдергивать палец из какой-нибудь очередной ловушки, отчего он лишь больше там застревал. Уэйд помирал со смеху, слушая ее отчаянные вопли.

Кевин Кормак, без сомнения, поступит так же, если она будет пытаться вырваться или начнет кричать. Рейчел негодующе посмотрела на него. Как может человек, который с такой любовью и нежностью обращается с сыном, насильно удерживать женщину?

— Я ведь могу пнуть вас другой ногой, — торжествующе заявила она, когда эта мысль вдруг пришла ей в голову. — Сандалия — это, конечно, не сапог, подкованный железом, но все-таки тоже неприятно.

Кевин не дрогнул.

— Попробуйте — и тут же грохнетесь на пол, потому что я дерну вас за эту ногу. — Он еще сильнее сжал ее лодыжку и самодовольно улыбнулся.

— Мама, купаться! — завопил Брейди. Он размахивал пластмассовым корабликом. — Колаблик. Иглать колаблик.

— Он хочет, чтобы вы поиграли с ним в кораблики, — перевел Кевин.

— Я слышу. Он прекрасно говорит, и я его вполне понимаю. Мы ведь провели вместе целый день, — Рейчел поморщилась: даже самой себе она показалась сварливой занудой.

— Идите сюда, Рейчел.

Пожалуй, на этот раз он скорей просил, чем приказывал. Рейчел напомнила себе, что обещала Брейди выкупать его, а не в ее правилах обманывать маленьких детей. Подойдя к ванне, она опустилась на колени рядом с Кевином.

Он немедленно отпустил ее, но прежде провел ладонью вдоль ее тела, от лодыжки до затылка. Рейчел решила не обращать внимания на разгорающееся в ней пламя. Она представила себе, что они с Брейди в ванной вдвоем, перегнулась через бортик, взяла ярко-оранжевую пластмассовую лодочку и стукнула о сине-бело-красный кораблик Брейди.

— Бах! — закричали они в один голос. Рейчел засмеялась.

По требованию Брейди она снова и снова повторяла игру.

— Интересно, а где все-таки Сара? — спросил Кевин через некоторое время.

— С Мэтью в машине и спущенной шиной, — добавила Рейчел. — Извините, в последнее время я прочла столько детских книжек, что сама стала говорить в рифму. По правде сказать, я понятия не имею, как Сара оказалась там, где оказалась.

— Она оказалась там, где оказалась, и остается там, где остается, — усмехнулся Кевин.

— Ага. — У Рейчел почему-то кружилась голова. — Кажется, привычка изъясняться, как в детских книжках, заразительна.

— Похоже на то. Вы когда-нибудь расскажете мне, как Брейди оказался у вас? Сдается мне, эти два события как-то друг с другом связаны.

Нелегко разговаривать, когда львиную долю внимания уделяешь ребенку, но все же им удалось кое-что сообщить друг другу. Кевин ничего не слышал о том, что Саре пришлось удерживать Остина от опрометчивых поступков, зато Рейчел уже знала от Сары, что Дастин с собакой нашлись у соседки.

Кевин рассказал, что Клара с обоими сыновьями теперь у ее матери, а дом можно восстановить. Фрэнк Кормак все еще не объявился.

— Папа сказал Кларе, что едет в контору, но там его сегодня не было, — Кевин говорил ровным, спокойным тоном, хотя выражение лица красноречиво свидетельствовало о его чувствах. — Он может быть где угодно, но скорее всего в казино в Атлантик-Сити или шляется по злачным местечкам на бульваре Адмирала Уилсона. А то и новую подружку завел.

— Бедная Клара, — тихо сказала Рейчел.

— Бедные Остин с Дастином. Быть сыном Фрэнка Кормака нелегко. Я это знаю как никто. — Кевин скривился. — А его брак с Кларой продлился дольше, чем все остальные, так что и дурное влияние куда больше. И все только хуже оттого, что Клара такая… — Он замолчал и вновь целиком переключился на Брейди.

Рейчел не знала, что сказать. Профессиональная репутация у Фрэнка Кормака была хуже некуда. Местная коллегия адвокатов просто не принимала его всерьез. О его личной жизни ей было известно лишь то, о чем знал весь Лейквью. Он женился на Кларе Поллак, которая годилась ему в дочери. Четырнадцать месяцев назад, переходя улицу, он угодил под колеса автобуса, которым управлял пьяный водитель, и очень сильно пострадал; никто не думал, что бедолага выживет, но он каким-то образом выкарабкался. Тогда откуда-то с Запада приехал его сын Кевин, чтобы наладить дела.

Рейчел вспомнила, что несчастный случай с Фрэнком Кормаком не вызвал в городе особого сочувствия; в юридических кругах даже злословили по этому поводу. Известие о появлении Кевина поначалу тоже приняли с некоторым ехидством. Говорили, что адвокатская практика Кормака, так же, как и он сам, поддерживается искусственно, и гуманнее просто отключить аппаратуру. Говорили, что яблоко от яблони недалеко падает.

Тетя Ив однажды съязвила, что только горемыку Фрэнка могло угораздить попасть под колеса пьяницы, у которого не было ни прав, ни страховки и который умер от цирроза печени несколько месяцев спустя без гроша в кармане. У семьи Фрэнка не было ни сбережений, ни страховки, ни доходов. На них обрушился поток медицинских счетов. Будущее их рисовалось весьма безрадостным, но тут появился Кевин и взялся за дело.