Тайна старого кладбища - Устинова Анна Вячеславовна - Страница 15

– У тебя что, все знакомые померли? – удивился Савелий Игнатьевич.

– Нет, нет, что вы, – в ужасе замахал руками Дима.

– Откуда же тогда даты смерти? – не понял сторож.

– Он их потом проставит, – вмешался Петька.

– Предусмотрительно, – одобрил сторож. – Иные умные люди себе и могилы заранее оборудуют. Помер, а место уже готово. И памятничек тут как тут. Только дату проставь, и все, как говорится, в ажуре.

– Димка и вас, Савелий Игнатьевич, хочет в свою картотеку занести, – сказала Настя. – Вы человек в наших местах знаменитый.

– Не без этого, – с удовольствием согласился сторож. – Меня многие знают. Ручка с бумагой есть? – повернулся он к Диме. – Сейчас продиктую тебе свои данные.

– Нету бумаги, – развел руками «будущий историк». – И ручки тоже.

– Сейчас принесу. – Сторож удалился в дом.

Вскоре он вышел, держа в руках пожелтевшую пустую квитанцию и простои карандаш, на тупом конце которого явственно отпечатались следы зубов.

– Это еще что такое? – с ужасом уставился на квитанцию Дима: там типографским способом было отпечатано: «Свидетельство о захоронении».

– Не робей, парень, все там будем, – ободрил его сторож. – Ты лучше записывай. Бирюков Савелий Игнатьевич. Родился шестого августа тысяча девятьсот сорок пятого года. Дату смерти после у родственников уточнишь.

Дима старательно записал.

– Дополнительные сведения о жизни требуются? – спросил сторож.

– Пока нет, – ответил за друга Петька. – Мы лучше, Савелий Игнатьевич, еще раз придем с тетрадью и как следует все запишем.

– Приходите. – Такое решение очень понравилось сторожу. – У меня жизнь, вообще-то, интересная.

– Обязательно придем, – пообещали ребята.

Каждому из пятерых было ясно: это прекрасный предлог для нового визита.

– Савелий Игнатьевич, – с мольбою произнесла Маша. – Вы обещали Димке для картотеки продиктовать имя покойницы.

– Это, пожалуйста, – согласился сторож. – Людмила Ивановна Соколова. По мне, никогда бы ее могилы тут не было! – Он вновь начал испуганно креститься. – А даты сейчас погляжу. У меня там, в конторе, бумажка имеется.

Сторож ушел в дом и вскоре вернулся.

– Пиши, историк. Родилась двадцать второго июня тысяча девятьсот семьдесят пятого года, А померла четвертого сентября тысяча девятьсот девяносто шестого.

Едва он успел это продиктовать, как к сторожке лихо подрулил джип «Мерседес». Из него высунулась коротко стриженная голова мужчины восточного вида.

– Хозяин! – обратился он к Савелию Игнатьевичу. – Разговор есть.

– Ладно, ребята. Идите. Мне некогда, – вмиг посуровел сторож.

Пятеро друзей быстро двинулись вниз по дорожке.

– Кажется, еще одни похороны с «Мерседесами» назревают, – покосилась на джип Маша.

– Недаром Савелий Игнатьевич за место держится, – отвечал Вова. – Ему, говорят, в Москве предлагали работу, а он отказался.

– Кое-что мы все-таки выяснили, – вернул разговор в нужное русло Петька.

– Только нам это пока ничего не дает, – отозвался Дима. – Что мы с этой Людмилой Ивановной Соколовой теперь будем делать?

– Поживем – увидим, – задумчиво произнес Петька. Он пока и сам не мог найти применения добытым у сторожа сведениям.

– А как прикажете понимать, что Савелию Игнатьевичу убитый мужик явился? – спросил у друзей Дима.

– Говорю же: проклятая могила, – важно произнес Вова. – Думаете, это вам хаханьки?

– Не думаем, – покачала головой Настя.

– Когда такие дела, кто хочешь, может явиться, – продолжал Вова, – Хотя дядя Савелий вообще-то зашибает, – добавил он. – Ему все что угодно пригрезится.

– Это называется «начал за здравие, а кончил за упокой»! – усмехнулся Петька.

– По-моему, у нас и без этого мужика-призрака загадок достаточно. – Дима с хмурым видом плелся по дороге позади всех.

– Остальные молчали. Ни у кого из пятерых и впрямь не складывалось сколько-нибудь стройной картины происходящего. И в то же время ребята отчетливо ощущали опасность. Словно вот-вот в Красных Горах или где-то рядом что-то случится. Но с кем и когда? Это необходимо было понять. И чем, скорее, тем лучше.

Члены тайного «Братства» уже почти достигли дамбы, когда Петька вдруг остановил их:

– Полагаю, прежде чем возвращаться, нам следует заглянуть на могилу Людмилы Ивановны.

– Что ты там забыл? – Диме уже надоело ходить взад-вперед.

– Лично я ничего, – ответил ему Командор. – А вот Людовна туда зачем-то наведывалась. Вот я и хочу попытаться понять, зачем.

– Ты что? Прямо на могилу хочешь пойти? – с таким испуганным видом спросил Вова, будто Петька предложил заглянуть в преисподнюю.

– Пока не посмотрим – не разберемся, – невозмутимо проговорил Командор.

– Нельзя на проклятую могилу ходить, – побледнел Вова. – Знающие люди говорят: обязательно беда случится.

– Может, и впрямь не надо? – передалась его тревога Насте.

– Я бы не рисковал понапрасну. – Диме никогда не нравились такие эксперименты.

– Вы можете подождать меня за оградой, а я зайду туда один, – Командор упрямо стоял на своем.

– Я тоже посмотрю, – решительно проговорила Маша.

– И вообще, – заблестели глаза у Петьки, – если даже предположить, что эта могила действительно проклята…

– Предположить! – возмутился Вовка. – Он еще не уверен! Сколько бед уже! Один, второй!

– Да погоди ты! – хлопнул его по плечу Петька. – Я ведь о чем. Если покойница на кого-то и затаила зло, то на своих обидчиков. А мы все для нее совершенно посторонние люди.

– А ведь верно! – с облегчением выдохнула Настя.

– Пожалуй, стоит посмотреть, что там делается, – неожиданно заинтересовался могилой и Дима.

– А кто ее знает, эту Голубку? – все еще сомневался Вова. – Вдруг она на весь мир затаила зло?

– Пожалуй, я все-таки не пойду, – немедленно передумал Дима.

– Смелый у меня братец, – фыркнула Маша.

– Зато ты у нас очень умная, – обиделся Дима. – Всюду готова соваться. И вообще, скоро обедать пора, – поглядел он на часы. – Бабушка очень не любит, когда мы опаздываем.

– Ой, какой примерный внучек! – съязвила Маша.

– Просто надо уважать старших, – уперся Дима.

Все рассмеялись. Более недисциплинированного человека, чем Дима, трудно было себе представить.

– Не опоздаете вы на обед, – решительно заявил Петька. – Забежим туда на пять минут. Пошли в темпе.

Диме ничего не оставалось, как последовать за друзьями. Вова тихо ворчал, но противиться Петьке не решался: как-никак, он был признанным лидером «Братства кленового листа».

Быстро вернувшись к воротам кладбища, друзья направились к памятнику с белой голубкой. Тропинка шла в противоположную сторону от конторы «администрации». Все пятеро отметили это как большую удачу. Попадаться сейчас на глаза Савелию Игнатьевичу было бы, по меньшей мере, неосторожно.

Не доходя до могилы отвергнутой возлюбленной, все пятеро одновременно заметили: у ограды стоял высокий мужчина в светлом костюме.

– Там кто-то есть, – шепнул Петька. – Делаем вид, что идем мимо.

Но трюк не прошел. Мужчина глянул в их сторону и, резко повернувшись, скрылся за кустарником.

– Упустили, – с досадой махнул рукой Командор.

– Можно подумать, по ней пол-Москвы тоскует, – сказала Настя.

– Откуда вы знаете, может, он местный? – возразил Дима.

– Не, – покачал головой Вова. – Местные у нас в таких крутых костюмах не ходят.

Словно в подтверждение его слов, оттуда, где только что исчез за деревьями мужчина, донесся шум двигателя.

– И тачка у него, видно, что надо, – прислушался к удаляющемуся звуку мотора Вовка.

– Вы лучше поглядите, какой букет роз! – указала на подножие памятника Настя.

– Ого!

Там и вправду лежали роскошные черные и алые розы. Их было, по меньшей мере, штук пятьдесят. Букет перехватывала широкая лента.

– Там что-то написано, – первой заметила Маша. Она решительно распахнула калитку.

– Лучше не надо, – попытался ее остановить Вова.