Зимняя гонка Фрэнки Машины - Уинслоу Дон - Страница 6

В этом вся Джилл, думает Фрэнк. У девочки есть голова на плечах.

– Десерт? – спрашивает он, когда они доедают заказанные блюда.

– Ничего не хочу, – отвечает она, пристально глядя на его живот. – И тебе не советую.

– Это возраст, – говорит он.

– Это диета. Твои канноли.[3]

– У меня ресторанный бизнес.

– А какого бизнеса у тебя нет?

– Соевого, – отвечает он, подавая знак официанту, чтобы тот принес счет. – Тебе надо радоваться, что у меня столько всего. Только так я мог оплачивать твой колледж и смогу платить за твою Медицинскую школу.

Надо, правда, еще разобраться, как это сделать.

Фрэнк провожает дочь к ее маленькой «тойоте-кэмри». Он купил ей этот автомобиль, когда она поступила в колледж – надежный, с большим пробегом, разумной страховкой и все еще в отличном состоянии, потому что она ухаживает за ним. Будущий онколог умеет заправлять автомобиль бензином и менять свечи зажигания, а также механиков, которые, упаси господи, попробуют надуть Джилл Макьяно.

Джилл внимательно смотрит на отца. Проницательные карие глаза могут быть на редкость нежными. Нечасто, но когда это случается…

– Что?

Она медлит.

– Ты был отличным отцом и прости, если я…

– Ну-ну, все в прошлом, – говорит Фрэнк. – Господь дает нам лишь сегодня, малышка. Ты замечательная дочь, и я очень горжусь тобой.

Они крепко обнимаются.

Спустя минуту она уже в машине и едет прочь.

Вся жизнь впереди, девочка, думает Фрэнк. Что с тобой будет?..

Он уже в пикапе, когда звонит телефон. Бросает взгляд на экран.

– Привет, Пэтти.

– Раковина.

– Что с ней?

– Засорилась. И полно… мусора.

– Ты вызвала техника?

– Я зову тебя.

– Заеду сегодня.

– Когда?

– Не знаю, Пэтти. У меня много дел. Когда смогу, тогда приеду.

– Ключ у тебя есть.

Это мне известно, думает Фрэнк. Зачем каждый раз напоминать?

– У меня есть ключ. Я только что виделся с Джилл.

– Сегодня вторник.

– Она сказала тебе?

– О Медицинской школе? Показала письмо. Чудесно, правда?

– Еще как чудесно.

– Но, Фрэнк, разве это нам по карману?

– Я что-нибудь придумаю.

– Не знаю…

– Я придумаю, – повторяет Фрэнк. – Извини, Пэтти, у меня дела…

Он отключает телефон.

Потрясающе, думает он, теперь мне надо еще чинить раковину, мало у меня дел. Наверное, Пэтти чистила картошку в раковине, и хотя у меня есть четыре техника, которых я могу послать к ней, нет, я сам должен приехать, иначе Пэтти не поверит, что все сделано на совесть. Ей надо, чтобы я ползал на четвереньках и царапал пальцы, тогда она будет счастлива.

Фрэнк съезжает на узкую аллею на Солана-Бич, заходит в «Старбакс» и покупает каппуччино со снятым молоком и вишенкой, но без взбитых сливок, закрывает его крышкой, садится обратно в машину и едет в маленький бутик Донны.

Она стоит за прилавком.

– Со снятым молоком? – спрашивает она.

– Да, как всегда, – отвечает Фрэнк. – Только сегодня цельный стаканчик.

– Очень мило. – Донна улыбается Фрэнку и отпивает кофе. – Спасибо. Сегодня я без ланча.

Без ланча? Фрэнк задумывается, потому что ланч для Донны – это кусочек морковки, листик салата и, может быть, немного свеклы. Правда, благодаря этому она в свои пятьдесят лет выглядит на тридцать с небольшим, до сих пор сохранив фигуру танцовщицы из Вегаса. Длинные изящные ноги, осиная талия и пышный высокий бюст. Если прибавить к этому волосы цвета пламени, зеленые глаза и лицо, за которое можно умереть, да и подходящий характер, то неудивительно, почему он привозит ей каппуччино каждый раз, когда оказывается поблизости.

И раз в неделю цветы.

И что-нибудь блестящее на Рождество и дни рождения.

Донна дорого стоит, и она сама с готовностью это подтвердит.

Фрэнк тоже это понимает – высокое качество и высокая цена неотделимы друг от друга. Донна хорошо заботится о Донне и от Фрэнка ждет того же. Но Донна не содержанка. Совсем не содержанка. У нее припасено много денег со времен, когда она была танцовщицей, на них она приехала в Сан-Диего и открыла дорогой бутик Товара у нее немного, однако все высшего качества и самое модное, чтобы привлечь женское население Сан-Диего, называющееся Дамами, Которые Обедают В Середине Дня.

– Почему бы тебе не перевести магазин в Ла-Холлу? – спрашивает Фрэнк.

– Ты знаешь, какая там арендная плата?

– Но основные твои покупательницы оттуда.

– Им ничего не стоит проехать десять минут.

Она права, думает Фрэнк. Они и вправду приезжают к ней. Вот и теперь две дамы присматриваются к выставленным платьям, а еще одна в примерочной. К тому же Донна тоже носит то, что продает, и выглядит ослепительно.

Если бы в магазине было пусто, думает Фрэнк, я бы затащил ее в примерочную и…

Донна словно читает его мысли.

– У тебя дела, и у меня тоже, – говорит она.

– Знаю.

– А что потом?

Фрэнк чувствует, что хочет ее. Донна всегда вызывает у него желание, а они вместе уже восемь лет!

– Ты обедал с Джилл?

Он рассказывает о том, что узнал от дочери.

– Чудесно, – говорит Донна. – Я рада за нее.

Это правда, думает Фрэнк, хотя Донна и Джилл никогда не встречались. Фрэнк пытался заговорить с Джилл о Донне, но она каждый раз обрывала его и переводила разговор на другую тему. Она верна матери, думает Фрэнк, и он уважает ее верность. Донна тоже.

– Знаешь, – сказала она, когда об этом зашла речь, – будь она моей дочерью, я бы хотела, чтобы она вела себя именно так, если бы мой бывший муж захотел познакомить ее со своей подружкой.

Может быть, и так, думает Фрэнк, хотя Донна искушеннее Пэтти в любовных делах. Все равно, она молодец, что сказала это.

– У тебя хорошая девочка, и у нее все будет хорошо.

Да, так и будет, думает Фрэнк.

– Пора.

– Мне тоже, – отзывается Донна, глядя, как покупательница выходит из примерочной с платьем, в котором она будет смотреться чудовищем. Фрэнк кивает и направляется к двери. – Дорогая, у вас такие глаза… Позвольте мне кое-что вам показать… – слышит он напоследок.

5

Сданная в аренду недвижимость, думает Фрэнк, суть приличная перефразировка геморроя.

От нее такая же боль и такой же зуд в заднице. Единственная разница заключается в том, что недвижимость дает деньги, а геморрой – нет, если, конечно, не быть проктологом, который на нем как раз и зарабатывает.

Фрэнк думает об этом, пока едет по побережью мимо полудюжины кондоминиумов, домов, малоквартирных зданий, за которыми присматривает как теневой партнер «Оушн-Бич проперти менеджмент». Собственно, их всего два партнера – он и финансовый директор Оцци Рэнсом, чье имя мелькает в газетах. Правда, после того как Оцци пересчитывает деньги, Фрэнк пересчитывает их вновь, чтобы убедиться в честности Оцци. Дело не в том, что он не доверяет Оцци, просто у него нет желания искушать «партнера».

Точно так же Фрэнк заботится и о том, чтобы его «партнеры» по бельевому и рыбному бизнесу спали со спокойной совестью. Он регулярно проверяет конторские книги, но еще устраивает и внезапные проверки. Неизвестно, когда он нагрянет и попросит показать счета, квитанции, инвентарные ведомости, балансовые отчеты. Но это не мешает Фрэнку каждый квартал все пересчитывать заново с помощью Шерма Пять Центов Саймона («Пять центов туда, пять центов сюда…»), который внимательно просматривает все счета, чтобы знать, сколько платить налогов, и удостовериться в том, что партнеры не обманывают Фрэнка, в отличие от государства.

Насчет налогов у Фрэнка пунктик.

Он называет его «пунктиком Капоне».

– У Аль Капоне, – однажды сказал он Герби Гольдштейну, – был самый большой в истории нелегальный бизнес спиртного, он давал взятки копам, судьям и политикам, выкрадывал людей, мучил их, убивал неугодных среди ясного дня на улицах Чикаго, а за что пошел в тюрьму? За неуплату налогов.