Их было семеро (Солдаты удачи - 1) - Таманцев Андрей "Виктор Левашов" - Страница 19

Но время шло, а ничего неожиданного не происходило. Стычки федералов и боевиков то вспыхивали, то стихали, подписывались соглашения о перемирии и прекращении огня, которые тут же нарушались. Но последствия пребывания Волкова в Грозном все же проявились -- и совершенно непредсказуемым образом. Голубков был срочно вызван в Москву, с неделю его гоняли по разным кабинетам Министерства обороны и ФСБ на собеседования с генералами и штатскими, которые не имели обыкновения называть себя, а потом в Главном управлении кадрами объявили:

-- Есть мнение предложить вам новое место службы. Здесь, в Москве. Экспертом в Управлении по планированию специальных мероприятий. Вы согласны?

У Голубкова хватило ума не спрашивать, что это за специальные мероприятия, но другой вопрос он задал:

-- Кто начальник этого управления? Это был нормальный вопрос, законный.

-- Генерал-лейтенант Анатолий Федорович Волков, -- ответил кадровик и добавил: -- Он вас и рекомендовал.

Примерно такого ответа Голубков и ждал.

-- Я согласен, -- немного подумав, сказал он.

А почему бы и нет? Чечней он был уже по горло сыт. Перспективы продвижения по службе там не было никакой, да Голубкова это давно уже не волновало. Стать генералом ему не светило ни с какой стороны. Возраст не тот. Да и не та это была война, на которой боевой офицер может быстро сделать карьеру. Карьеры делали в штабах, при большом начальстве. У Голубкова же за все время службы был только один шанс для рывка: сразу после Афгана поступить в Академию Генштаба. Но он упустил этот шанс: Нюра забеременела третьим ребенком, с жильем пришлось повозиться, пока сумели обменять двухкомнатную квартиру Голубкова в Екатеринбурге и двухкомнатную малометражку родителей Нюры в Москве на трехкомнатную в подмосковном Калининграде. Переезд, обустройство, то да се -- так и ушло время. Ну, ушло и ушло. По крайней мере, его солдаты и молодые офицеры не будут посылать заявки на радиостанцию "Маяк" с просьбой исполнить для любимого командира песню "Как хорошо быть генералом".

Что же до специальных мероприятий... Контрразведка и в Африке контрразведка. Разберемся как-нибудь, не пальцем деланы. Зато дома, каждый вечер с семьей -- кроме командировок, которых, догадывался Голубков, будет немало. И все равно -- дома. Нюше помощь, да и дети требовали отцовского глаза.

Конечно, согласен.

Через полчаса кадровик ввел его в кабинет начальника Управления, а сам на черной министерской "Волге", утыканной антеннами, вернулся на Фрунзенскую набережную, в "Пентагон".

-- Товарищ генерал-лейтенант, полковник Голубков прибыл для дальнейшего прохождения службы, -- по всей форме доложился Голубков, хотя Волков был в штатском.

-- Отставить. У нас нет ни генералов, ни полковников. Есть Анатолий Федорович и Константин Дмитриевич. -- Волков вышел из-за своего стола, обставленного десятком телефонов и аппаратов спецсвязи, пожал Голубкову руку и указал на одно из глубоких кожаных кресел, стоявших у стены кабинета возле низкого журнального столика. -- Рад вас видеть, Константин Дмитриевич. Присаживайтесь. Этот вызов для вас был, наверное, полной неожиданностью?

-- Не полной, -- признался Голубков. -- Ему предшествовала наша случайная встреча перед вашим отлетом из Грозного. Бойцы вспоминают минувшие дни.

-- Что дает вам основания связывать эту встречу с вашим вызовом?

-- Генерал Жеребцов.

-- Неплохо, -- отметил Волков. -- Вы правы. Гибель генерала Жеребцова обезглавила нашу резидентуру в Чечне. Нужно было срочно искать замену. У меня была мысль предложить вашу кандидатуру, но...

"Должность генеральская, а ты всего лишь старый полковник", -- закончил про себя его фразу Голубков.

-- Дело не в том, что это генеральская должность, -- словно бы угадав, о чем он думает, продолжал Волков. -- Совсем не в этом. Я не знаю человека, который лучше вас ориентировался бы в обстановке в Чечне. Но вы совершенно незнакомы со спецификой нашей работы. Поэтому мы остановились на промежуточном варианте: в Чечню мы откомандировали одного из наших сотрудников, а ставшую вакантной в результате кадровых передвижек должность я решил предложить вам. У нас работают специалисты высшей квалификации в самых различных областях. Но порой им не хватает того, что я назвал бы заземленностью, умения оценить ситуацию с самой что ни на есть бытовой точки зрения. В том числе и оценить моральные аспекты проблемы. Вероятно, и мне этого не всегда хватает. Поэтому иногда случаются осечки. А одна из программ, блестящая по замыслу и сулившая огромную практическую пользу, едва не обернулась для нас катастрофой. Именно потому, что не был учтен нравственный фактор, взгляд самого обычного человека. У вас вопрос?

У Голубкова был, конечно, вопрос. И не один -- штук пятнадцать. Но задал он только один:

-- Кому подчиняется Управление?

-- Уполномоченным на то лицам, -- чуть помедлив, ответил Волков. -Умеете вы задавать вопросы.

-- А вы умеете на них отвечать. Волков усмехнулся:

-- Это моя профессия. Итак, Константин Дмитриевич, я уверен, что мы сработаемся. Не хуже, чем в Кабуле. Особенно если вы не будете заявлять после каждой неудачи: "А что я вам, придуркам, говорил?"

-- Я так не заявлял, -- запротестовал Голубков.

-- Но так думали. И были в большинстве случаев, насколько я помню, правы. Завтра я представлю вас коллективу и вашему непосредственному начальнику -- генерал-майору Александру Николаевичу Нифонтову. Первое время мы не будем вас задействовать в разработке конкретных мероприятий. Осматривайтесь, осваивайтесь, а там и до дела дойдет.

-- Каковы будут мои обязанности в этот период адаптации?

-- Вы -- эксперт оперативного отдела. Вот и будете давать экспертные заключения по нашим программам.

-- С точки зрения здравого смысла? -- уточнил Голубков.

-- Нет. У вас огромный профессиональный опыт. Он и будет вам основной опорой. Кстати, у вас есть цивильный костюм?

-- Есть один.

-- Придется вам разориться еще на пару. У нас принято ходить на работу в штатском. Мне, правда, приходится надевать мундир чаще -- когда вызывают наверх... Желаю успеха!..

Месяца два Голубков осматривался и вникал. Он довольно быстро и без труда, не задавая никому лишних вопросов, разобрался в структуре Управления. В нем было четыре крупных отдела: оперативный, аналитический, внешнеполитический и внутриполитический. Особняком стоял отдел компьютерного обеспечения -- информационный. Он занимал весь цокольный этаж, на входе постоянно дежурила внутренняя охрана, а вход разрешался только по специальным разовым пропускам.