Прокурор - Безуглов Анатолий Алексеевич - Страница 96

- Будет Кеша, будет, - сказал серьезно Евгений Иванович.

И действительно, к ним за Боржанским покорно шел Диоген-второй. При виде Иннокентия Капитолина Платоновна словно засветилась.

- Кеша, - бросилась она к нему навстречу. - Что же вы скрываетесь от нас?

Кеша подал взволнованной женщине руку. Она схватила ее и готова была чуть ли не поцеловать. Боржанский едва заметно кивнул Анегину. Тот громко произнес:

- Прошу прощения, но я должен ненадолго покинуть вас... Идем, Витюня...

Никто и не собирался задерживать Евгения Ивановича. Они с шофером пошли к машине.

- Надо подскочить в одно место, - сказал Анегин, садясь в "Волгу".

- Второй раз вижу этого Кешу и не могу понять: он что, чудик? тронул машину Берестов. - Действительно гипнотизер?

- Экстрасенс, - поправил Анегин. - Сейчас они в большой моде! Гоняются за ними. Платят бешеные деньги, чтобы попасть на прием.

- Неужто все это правда? - не переставал удивляться Берестов. - И Кеша на самом деле может?

- А черт его знает! - отмахнулся Анегин. - Что могу сказать точно, так это насчет лечения. Головную боль, например, вмиг снимает. Поднесет руки к голове, поводит, поводит - и нету боли! По себе знаю!

- И с похмелья? - улыбнулся Виктор.

- С похмелья предпочитаю сто пятьдесят грамм коньячку, - засмеялся Евгений Иванович, а отсмеявшись, уже серьезно сказал: - Сверни вон в тот переулок, к дому с зеленым забором...

Остановились у высокого глухого забора. Анегин вылез из машины, позвонил. Открыла ему какая-то женщина. Евгений Иванович исчез с ней во дворе, но довольно быстро вернулся. В руках у него был внушительных размеров тюк в мешковине. Когда он положил его на заднее сиденье, в салоне машины остро запахло новенькой кожей.

- В город, - коротко сказал Анегин.

Поехали. Шофер долго молчал, занятый своими мыслями.

- Чего зажурился, паря? - весело спросил Анегин.

- Да вот, думаю. Странные штуки бывают на свете. Непонятные. У нас в соседней деревне мужик мог воду находить. Специально звали. Идет с прутиком, идет, потом остановится и говорит: здесь ройте. И на самом деле там вода близко была. Чудеса!

- Что вода! Я слышал, некоторые умеют нефть находить...

- Это с детства, что ли, такое умение? Ну, врожденное, да? - спросил шофер, но Евгений Иванович только пожал плечами. - У Кеши когда обнаружилось?

- О! - воскликнул Анегин. - Он в двух таких переделках побывал, что удивительно, как он вообще начисто не свихнулся!

- Интересно, - встрепенулся Виктор.

- Первый раз... - Евгений Иванович вдруг осекся, внимательно посмотрел на Берестова: - Не трепанешь?

- Евгений Иванович... - обиженно протянул Виктор.

- Смотри, - предупредил Анегин. - Хоть дело и давнее, но все-таки... Это было на Кавказе. Там богато хоронят. Кольца, серьги - все на жмуриков одевают... Это теперь Кеша в святые записался, а в молодости... Короче, похоронили молодую девку. Красавица! И одно дитя в семье. Сам понимаешь, горе неописуемое. Все драгоценности на нее нацепили... Кеша и решил золотишком разжиться, все равно ведь в земле пропадет. На следующую ночь после похорон разрыл он могилку. Только дотронулся до покойницы, а она... глаза открыла...

- Как же он разглядел ночью-то?

- Луна вовсю светила. Нет, ты представляешь? Открыла глаза и села...

- Представляю, - передернул плечами Берестов. - От такого и самому недолго гепнуться...

- Тогда-то Кеша и поседел, - сказал Евгений Иванович. - А свихнулся он, по-моему, в другой раз...

- Ну а дальше? - нетерпеливо спросил Берестов.

- Дальше... - усмехнулся Анегин. - Он со страху наложил полные штаны и бежать. Потом одумался: девчонка-то могла узнать, другим сказать... Он к ее отцу в ножки - бух! Так, мол, и так, польстился на драгоценности, а дочь ваша жива... Папаша на седьмом небе от счастья...

- Постойте, - недоверчиво сказал Виктор. - Так ведь покойников вскрывают...

- Э-э! - махнул рукой Анегин. - В горах... Родственники не дали... Ну, значит, родители ошалели от радости: не умерла дочь, а в глубокий сон впала. Есть такой, летаргия называется. Словно умер человек.

- Читал, - кивнул Виктор.

- Ну, на радостях родня и замяла, зачем Кеша полез в могилу. А ведь мог загреметь в тюрягу за грабеж покойника...

Евгений Иванович замолчал.

- А второй раз? - напомнил шофер.

- Еще похлеще влип. Понес его черт в Узбекистан. Есть там городок один. Слышал?

- Слышал... - неопределенно ответил Виктор.

- Там газовое месторождение. Почему Кешу туда потянуло, не знаю. Наверное, тепло да длинный рубль... - Анегин вдруг приказал: - Остановись у этого дома. Потом доскажу.

Берестов подкатил к двухэтажному дому. Евгений Иванович выскочил из машины, взял тюк и исчез в подъезде. Отсутствовал он минут десять, а когда вернулся, велел ехать назад, к Боржанскому.

- Ну, Евгений Иванович, не томите душу... - сказал шофер.

- Спят, значит, работяги в своих кроватках в общежитии, - с удовольствием продолжил Анегин. - А под утро как шарахнет!

- Что?

- Землетрясение, вот что! Гул, говорит, стоял жуткий, зарево в окнах. Собаки воют. Земля ходуном ходит, как перед концом света... Ну, прихлопнуло их. Многих, в том числе и Кешу, откопали к вечеру. Вот тогда он и тронулся. В больнице лежал...

- Выходит, он все-таки того... - с разочарованием произнес Берестов. - Может, никакой и не экстрасенс? Просто чушь мелет?

- Не знаю, - развел руками Евгений Иванович. - Говорит складно. Но то, что с приветом, видно сразу. Ну скажи, может нормальный человек утверждать, что берет энергию из космоса?

- На этом пунктике он чокнутый, - согласно кивнул Виктор. - А в остальном как?

- Это ты у Капитолины Платоновны спроси, от кого она аборты делает, захохотал Анегин.

- Значит, с бабами все-таки путается, - усмехнулся Берестов. - А я-то думал, он вовсе не от мира сего.

- Иметь дело с бабами, по его мнению, естественно. А вот прочие излишества он отвергает. Считает, что надо ходить пешком и без всякой обуви. Ни к чему приличный харч, одежда и всякие там квартиры, гарнитуры. Говорит: этого в природе нет. А раз так, то и человеку не нужно. Надо, мол, презирать всякое наслаждение, в этом и заключается самое большое наслаждение...

- Так что, всем поселиться в бочках, как он? - засмеялся шофер.

- Да нет, этого Кеша не требует. Видишь ли, он считает нас слабаками. Напрасно суетимся, тело ублажаем. И труды наши бесполезны. А вот он, - в голосе Анегина зазвучал неприкрытый сарказм, - живет для души. Мы черви, а он мудрец. Уверяет, что такие мудрецы, как он, друзья богов. А у друзей все общее... Стало быть, мир принадлежит богам и мудрецам...

- Ну хватил! - покрутил головой Берестов.

- Да черт с ним! - сказал Евгений Иванович. - Пусть жрет свою травку. А я уж как-нибудь перебьюсь, бедолага, икоркой!

Он зычно захохотал.

На дачу вернулись, когда на поселок у моря опустились сиреневые сумерки. Эрна прилипла к экрану телевизора на веранде. Герман Васильевич возился у кустов роз. Гремел цепью и поскуливал запертый в своей будке пес. С берега доносился шум прибоя.

В ответ на вопросительный взгляд хозяина дачи Анегин небрежно сказал:

- Порядок. А у вас?

- Думаю, тоже, - усмехнулся Боржанский, кивая в сторону бочки Иннокентия. - Вы вовремя воротились.

И действительно, буквально через минуту показалась фигура Капитолины Платоновны. Она вынырнула откуда-то со стороны странного жилища Диогена-второго.

- Прекрасный вечер, не правда ли? - произнесла она бодро, но скрыть до конца свое смущение не смогла.

Щеки ее пылали, а в глазах была разлита усталость.

- Да, вечер отличный, - подтвердил Герман Васильевич. - Чайку попьем?

- Спасибо, надо ехать. Мой небось уже дома... Надеюсь, хозяин проводит меня до машины? - жеманно закончила она.

- А с Эрной не хотите проститься? - вопросом на вопрос ответил Боржанский.