Путь мертвеца - Борисенко Игорь Викторович - Страница 71

Девлик сокрушенно покачал головой и обратился к Лимбулу, но как можно громче, чтобы невидимка тоже мог услышать его слова.

– Поедем дальше, мой друг, пока мы не поссорились с этим невежей окончательно.

Лимбул нервно ухмыльнулся и кивнул, тут же опасливо поглядев себе через правое плечо.

– Не там, – равнодушно поправил его Девлик. – С другой стороны.

Он первым двинул Дикаря дальше. Стоило коню сделать пару шагов, в воздухе свистнули стрелы. Неизвестно, летели они точно в цель, или намеревались промахнуться – никто не собирался давать им шанса. Не оборачиваясь, Девлик выставил в воздух ладонь. Стрелы замерли в воздухе, дрожа, словно бы вонзившись в невидимую стену. Норг в задумчивости покрутил пальцем, будто бы раздумывая, как же поступить со стрелками… Затем он опустил руку и позволил стрелам упасть. Однако, невидимые стражники – а их было не меньше трех, по числу стрел – не унимались. Либо они были слишком тупы, либо от неожиданности потеряли способность соображать. Их вторая попытка провалилась так же, как и первая, но на сей раз Девлик не стал дожидаться, каков будет следующий ход. Вынув ноги из стремян, он легко взмыл в воздух и, разворачиваясь в движении, подлетел к тому самому месту, где затаились стрелки.

Тех на самом деле было трое. Один, совсем еще молодой парнишка, завопил от ужаса, закрыл голову руками и вжался в камни, пытаясь отползти в сторону от зловещей тени, закрывшей от него солнце. Второй, человек с аккуратно подстриженной треугольной бородой, в небольшом стальном шлеме, встал на одно колено и в упор выпустил во врага очередную стрелу. Девлик нарисовал в воздухе петлю – и стрела, мелькнув белым оперением, воткнулась в своего хозяина. Бородач коротко вскрикнул, зажимая пронзенное плечо. Лук его со стуком покатился вниз, по камням; сам же незадачливый стражник развернулся от силы удара и упал лицом в спину лежавшего навзничь мальчишки.

Третий стражник, молодой, но уже не юный, нерешительно поднялся на ноги. В руках он сжимал топор – так, словно не знал, что с ним делать. Девлик легко выдернул из ножен темное лезвие Вальдевула и, не прекращая движения ни на миг, одним взмахом разрубил камень у ног мучающегося сомнениями молодца. Тот тихо охнул и немедленно выпустил топор из мокрых ладоней.

– И как же вы намеревались подвесить меня на дыбу? – спокойно спросил Девлик. Единственный стоявший на ногах стражник что-то неразборчиво промычал. Колдун криво ухмыльнулся и сунул меч обратно в ножны. – Бери-ка своего дружка под ручки, а второму дай хорошего пинка. Пойдем в вашу деревню и все-таки поговорим так, как этого хочется мне. Надеюсь, с перевалом за это время ничего не произойдет?

Само собой, теперь его никто не мог ослушаться. Самый молодой, поняв, что его никто не собирается убить прямо сейчас, ожил и смог двигаться, хотя трястись не перестал. Раненый стонал, пока его спускали с карниза, и тихонько ругался. Он старался не смотреть на Девлика и проклинал не его, а какие-то провинившиеся высшие силы.

Колдун вернулся в седло Дикаря и терпеливо дождался, когда несчастные стражники наконец спустятся с карниза на тропу. Бородачу быстро перевязали рану, после чего он смог идти сам, лишь слегка поддерживаемый под руки. Так, трое в ряд, они отправились к деревне. То один, то другой, то третий оглядывались – может быть, ожидали, что зловещий человек в черных одеждах передумает и разрубит их мечом, а может и думали, что это морок, который вот-вот развеется.

Оказалось, что в деревне их короткая схватка не осталась незамеченной. У крайних домов собралось не менее трех десятков мужчин самых разных возрастов и комплекций. Доспехи у большинства состояли из кожаных полос, нашитых на рубахи, и только у двух, видно, самых знатных, блестели на головах металлические шлемы. Вооружены селяне были, главным образом, топорами и луками, а кроме того, короткими охотничьими копьями и палицами. Девлик тихо сказал шедшему справа стражнику:

– Предупреди этих вояк, чтобы не совершали глупостей! Мне не составит труда превратить в пепелище всю деревню вместе с жителями, но я не собираюсь этого делать без повода. В ваших интересах этого повода не давать!

Молодой стражник затравленно оглянулся, скривив лицо, словно собирался заплакать.

– Мы здесь не привыкли верить чужакам!

– А много вы их видели? – спросил Девлик, придерживая коня.

– Нет, – плаксиво откликнулся стражник, но тут же взял себя в руки и даже расправил плечи. – Я скажу. Ты только не бей их мечом сразу, пугни, а?

– Говори, да поскорей.

– Эй!! Люди!! Спрячьте оружие, если вам жизнь дорога. Это могучий колдун, который нам не по силам. Он кля… он обещал, что не причинит нам зла, если мы не станем задираться. Мы не сможем его победить! Надо довериться.

Неизвестно, вняли вожди речам испуганного парня, или же они вышли навстречу пришельцам испуганными и не готовым к бою… Сбившись в кучу, деревенские некоторое время галдели, ругались, а потом опустили луки и копья. Вперед вышел кряжистый, седой мужик в шлеме, красной рубахе с расшитым поясом и новых сапогах с длинными голенищами.

– Мы видали, как он летает! – крикнул вожак, пристально вглядываясь в колдуна. – Мы видали, что Сурмак, наш лучший воин, ничего не смог с ним сделать. Куда уж остальным… И хоть ты, чужак, выглядишь подозрительно, мы не будем на тебя нападать. По крайней мере, ты такой же, как мы… Не Выродок.

– Вы не пожалеете о собственном благоразумии, – пообещал Девлик. Вслед за этим обменом любезностями они с Лимбулом въехали в деревню под прицелом десятков подозрительных взглядов. Толпа расступилась и опасливо отошла подальше от пришельцев. Только вожак, по долгу службы, остался на месте, а потом и поманил всадников за собой, к дому с чучелом страшного клыкастого зверя на шесте у крыльца. Сзади раздались приглушенные возгласы и возня: раненного бородача подхватили и потащили куда-то вглубь деревни.

Стараясь не глазеть по сторонам, Девлик степенно покинул седло и бросил поводья Лимбулу. Вожак, увидев вблизи мертвенно-бледное лицо колдуна с неживыми глазами, должно быть, сразу пожалел, что впустил в деревню эдакое страшилище. Однако, отступать было поздно. Едва слышно он пробормотал:

– Проходите в дом… сейчас вам подадут воду для омовения и угощение.

Девлик покачал головой. Поманив к себе Лимбула, он знаком приказал говорить с вожаком, как будто сам неожиданно перестал понимать здешнюю речь. Лимбул послушно поклонился хозяину и затараторил:

– Мы не станем заходить в дом. Мой господин страдает волшебным недугом, от которого тело гниет заживо и источает не очень приятные запахи. Щадя вас, он согласен отдыхать и беседовать во дворе. Кажется, там, за домом, у вас есть летняя кухня? Пойдем туда.

Столпившиеся рядом люди разом заохали и принялись шушукаться. В толпе уже мелькали женщины и дети, а старики с многозначительными лицами, распихивая остальных, спешили на помощь к вождю. Тот же побледнел еще больше, отчего едва не сравнялся цветом лица с Девликом. Предвосхищая его возмущение, Лимбул поднял вверх руки:

– Не беспокойтесь! Болезнь моего господина не заразна. Я три месяца еду с ним рука об руку, но здоров, как бык. Вам нечего беспокоиться.

Жители деревени не имели свободы выбора: им пришлось идти до конца. Впустив колдуна в деревню, они вынуждены были доверять ему во всем. Мужчины стали разгонять зевак, старцы шептали вождю на ухо советы, а Девлик безмятежно ждал. Наконец, мимо него боязливо протиснулись несколько человек. Вскоре они появились вновь со столами и стульями, которые несли на задний двор. Вожак сделал рукой приглашающий жест. Девлик ответил ему легким поклоном и пошел первым.

У летней кухни суетились женщины, составляющие на стол разнообразные яства – тарелки, горшки и противни с жареным, пареным, вареным и копченым. Судя по всему, деревне этой не грозил голод, а Девлик почти пожалел, что не может больше получать удовольствия от поглощения пищи.

Солнце постепенно миновало зенит, отметив полдень. Особой жары не наблюдалось – Лимбул не преминул этого заметить, рассудив, что во всем виноваты окрестные леса и близость горной реки с холодной водой. Язык у бедняги, можно сказать, висел до пуза. Наконец-то после долгой дороги, во время которой он питался вяленым мясом да кашей, его ждало поистине королевское угощение. Деревенские сметали на столы столько, словно в гости к ним явились самые дорогие гости, да не меньше десятка разом.