Диверсант № 1 - Самаров Сергей Васильевич - Страница 23

– Возможно. Хотя я и не берусь утверждать это категорично.

– Странное начало. Слушаю продолжение…

– Помните Зарему Бадамову?

– И даже маленького Арчи не забыл. Я тут ненароком купил для него игрушку. Лежит у меня в ящике стола, но все недосуг передать. Так в чем дело?

– У погибшего мужа Заремы есть сестра – Мадина Хамидовна Бадамова. Микробиолог, доктор наук, профессор. Преподает в МГУ и работает в какой-то закрытой лаборатории. Они с Заремой в хороших отношениях. Мадина Хамидовна – единственная из семьи, кто поддержал ее в браке с Зурабом. Так вот, вчера вечером, уже почти ночью, на квартиру к Мадине Хамидовне пришли несколько чеченцев и потребовали передать код доступа к сети лаборатории, когда поступит запрос. В противном случае пригрозили неприятностями Зареме и Арчи. Мы не знаем, чем занимается лаборатория. Но микробиология наука такая, что интерес к ней террористы проявить могут.

– Александр Игоревич, если я правильно вас понял, Интерпол интересуется, чем занимается закрытая лаборатория микробиологии, где работает Мадина Хамидовна Бадамова?

Вот оно, началось…

Басаргин переглянулся с комиссаром. Оба они хорошо поняли, как устроен тормоз, мешающий двум ведомствам плодотворно сотрудничать.

– Вы меня неправильно поняли, товарищ генерал. У нас есть основания предполагать, что запрос через электронную почту придет из-за границы.

– Это уже интереснее. Что за основания? Насколько они серьезны? Кроме того, если у вас есть основания к такому предположению, значит, вы передали мне не всю информацию.

– Информацию, Владимир Васильевич, я вам передал всю. А основания выведены из логических умозаключений. Причем одновременно к согласному мнению пришли и я, и Тобако.

– Это уже убедительно. Спасибо. Я пошлю человека для проверки.

– Мы предполагаем, что Мадина Хамидовна уже обратилась в режимный отдел своей лаборатории. И ваше режимное управление, вероятно, в курсе вопроса. Можете у них полюбопытствовать.

– У вас все?

– Все, товарищ генерал.

– Тогда у меня есть встречный вопрос. Комиссар Костромин прибыл в Москву именно по этому делу?

– Вы знаете о приезде комиссара…

– Мы стараемся, по возможности, знать как можно больше. Но за комиссаром мы не следим, пусть не сомневается. Просто он летел в самолете вместе со своим бывшим сослуживцем, которого не узнал или не заметил. Так вы можете удовлетворить мое любопытство?

– Любопытство удовлетворить могу. Он прибыл по другому вопросу. Вполне возможно, что по вопросу, интересующему комиссара Костромина, к вашим коллегам в ближайшие часы обратится Доктор Смерть. Но он сейчас не в Москве.

– Хорошо. До встречи, Александр Игоревич.

– До свидания, товарищ генерал.

Басаргин отключил спикерфон и встал из-за стола, словно место за телефонным аппаратом было для него не очень удобным. Самому ему разговор с генералом явно не понравился, и Александр подумал, что Костромин был прав, настаивая на самостоятельной работе бюро.

– Вот так всегда… – сказал он почти обиженно.

– Что – так всегда? – не понял Костромин.

– «Альфа» настолько значимая величина, что не проявляет охоты к совместной деятельности до тех пор, пока не убедится в необходимости нашего использования, то есть когда не может без нас обойтись. В прошлую операцию Астахов долго раскачивался и давал нам сведения только тогда, когда я звонил ему напрямую с вопросом. И лишь в завершающей стадии он раскачался. Начал самостоятельно сообщать и задавать вопросы нам, стал советоваться и планировать совместные действия. Сейчас все начинается сначала. Впрочем, мы пока ничего и не начали. Только Доктор работает в Башкирии.

– Давайте займемся списками, что Доктор прислал, – сказал Костромин. – Андрюша, надо эти файлы перешифровать и отправить в штаб-квартиру. Пусть проверяют через министерство иностранных дел, кто получал въездную визу. Отправляй за моей подписью. Так быстрее пойдет в работу.

– Сейчас займусь. Саня, – попросил Тобако Александру, – проконтролируй, если тебе нетрудно, двор под окном кухни. Должны приехать две машины. Одна из них та, на которой твой муж ездил в прошлую операцию. Маленький красный джип. Это прибудет прикрытие для Заремы и Арчи, но сюда они не поднимутся.

Проконтролировать двор можно было только из квартиры, потому что окна офиса выходили на улицу, где нет места для автомобильной парковки.

– Кстати, забери наших гостей с собой, – добавил Басаргин, кивая в сторону Заремы с сыном, – и накорми.

Телефонный звонок не дал Басаргину договорить. Он обернулся к аппарату и посмотрел на табло определителя номера. Это заставило его хмыкнуть, значительно окинуть взглядом собравшихся и включить спикерфон раньше, чем ответить.

– Должно быть, наш вопрос задел генерала за живое… – вполголоса сказал Тобако, который тоже увидел номер.

– Слушаю, Владимир Васильевич.

– Александр Игоревич, как у вас со свободным временем? Можете сейчас, срочно, приехать ко мне и забрать мой подарок маленькому Арчи?

– Могу. Нужен я один или подарок так велик, что я должен прибыть с комиссаром в качестве грузчика?

– Если комиссар прибыл в Москву не по этому делу, он может остаться. Вы уже получили постоянный пропуск?

– Получил.

– Прекрасно. Я жду вас. Хотя вот мне тут подсказывают товарищи, что было бы неплохо взять с собой Зарему и Зураба, если они при вас.

– Они здесь.

– Им пропуск выписывать мы не будем. Просто дежурный офицер спустится к вашей машине и попросит их рассмотреть несколько портретов на предмет опознания. Все-таки они лучше нас знакомы с положением в республике и хорошо знают тамошних людей. Хорошо бы предъявить эти портреты Мадине Хамидовне, но этим… Этим займутся наши сотрудники.

– Мы едем.

Басаргин положил трубку и опять оглядел всех. Разговор подтвердил мнение – у «Альфы» есть дополнительные данные, и она желает произвести взаимоинтересный обмен.

– Конечно, поезжайте, – сказал Костромин. – Александра останется дежурить у компьютера, а мы с Андрюшей съездим пока в мою гостиницу. Я заказал номер на одну ночь, но там еще не появился.

Комиссар традиционно останавливался в гостинице ЮНЕСКО, где в номере существовал прекрасно оборудованный офис, непонятно как используемый в другое время. Это Александр знал по предыдущему приезду Костромина. Впрочем, можно было предположить, что останавливающимся в этой гостинице специалистам ЮНЕСКО офисы нужны не меньше, чем сотрудникам Интерпола.

Избавиться от своего старенького «Москвича», который почти не ездил, Басаргин, за повседневными делами по организации бюро, еще не успел, хотя только неделю назад нашел время приобрести себе служебную машину. Это тоже был джип «Тойота-RAV-4», так понравившийся Александру в прошлую операцию, только теперь уже не трехдверный и красный, а более комфортабельный пятидверный и серебристый. Сам Басаргин желал сначала иметь более управляемую и верткую трехдверную модель, но Тобако дал дельный совет:

– Верткий – это хорошо… Но это не решающий фактор. Бывает, что в оперативной обстановке следует выпустить из машины одновременно несколько человек. При этом чем больше дверей, тем лучше.

Александр мнение Андрея учел. Впрочем, не согласиться с этим мнением было трудно.

Время, когда отставной капитан вместе с Зурабом и Заремой потребовался генералу, оказалось удачным для быстрого проезда через половину Москвы. И скоро Басаргин остановился у знакомого подъезда. Чуть в стороне остановились две машины прикрытия, которые Тобако вызвал для охраны чеченки с сыном. Они в городе умудрились не отстать, что говорило о хороших водительских навыках охранников.

У дверей стоял капитан Рославлев с аккуратной кожаной папочкой в руках. В мундире, что неназойливо сообщало – он опять дежурит по управлению антитеррора, хотя и снял повязку при выходе на улицу. Рославлев поджидал красный укороченный джип, в котором они беседовали с Басаргиным три недели назад, и не обратил внимания на новую машину Басаргина. Пришлось просигналить. Только после этого капитан подошел и сел на переднее сиденье, потому что Зураб с Заремой и Арчи устроились на заднем. Здесь, в Москве, Арчи приходилось много ездить на машинах, и он уже почти потерял перед ними страх, вызванный взрывом, когда мальчик впервые в жизни оказался в подобном транспорте.