Пятое Правило Волшебника, или Дух Огня - Гудкайнд Терри - Страница 49

Далтон указал кубком на Клодину.

– Похоже, ты ошиблась, Тэсс. Не все дамы облачились в откровенные платья. Или Клодина просто скромница.

– Нет, тут что-то другое. – Тереза выглядела действительно озадаченной. – По-моему, милый, раньше на ней было другое платье. Но почему она переоделась? Да еще и в старье?

Далтон пожал плечами:

– Пойдем спросим, хочешь? Только спрашивать будешь ты. Вряд ли будет вежливо, если подобный вопрос задам я.

Тереза подозрительно поглядела на мужа. Она знала его достаточно хорошо, чтобы понять: за невинной репликой скрывается какой-то план. А потому готова была принять его слова как руководство к действию и сыграть ту роль, которую он ей отвел. Улыбнувшись, Тереза приняла предложенную мужем руку. Клодина была не единственной умной и находчивой женщиной в поместье.

Клодина вздрогнула, когда Тереза тронула ее сзади за плечо. Быстро оглянувшись, она изобразила натянутую улыбку.

– Добрый вечер, Тереза. – Клодина сделала легкий реверанс Далтону. – Господин Кэмпбелл.

Тереза, озабоченно нахмурив бровь, склонилась к подруге.

– Клодина, что стряслось? Ты скверно выглядишь. И твое платье! Я что-то не припоминаю, чтобы ты приходила в нем.

Клодина убрала за ухо выбившуюся прядь.

– Со мной все в порядке. Я… Я просто нервничаю от такого большого количества гостей. Иногда в толпе мне становится дурно. Я пошла прогуляться, чтобы подышать воздухом. А в темноте то ли оступилась, то ли споткнулась. И упала.

– Добрые духи! Может быть, вы присядете? – вежливо поинтересовался Далтон, подхватывая Клодину под локоть. – Позвольте усадить вас на стул.

– Нет, со мной все в порядке, – настойчиво повторила она. – Благодарю вас. Я испачкала платье, и пришлось идти переодеваться, только и всего. Вот почему на мне теперь другое. Но со мной все хорошо.

Далтон отступил, и она бросила быстрый взгляд на его меч. С тех пор, как она вернулась в зал, он видел, как Тереза смотрит на все мечи…

– Вы выглядите так, будто что-то…

– Нет, – упрямо возразила она, – я ударилась головой, поэтому и выгляжу несколько странно. Но со мной все нормально. Правда. Просто пострадала моя самоуверенность.

– Понимаю, – посочувствовал Далтон. – Такого рода приключения заставляют понять, насколько коротка может быть жизнь. Заставляют понять, что можешь умереть в любой, – он прищелкнул пальцами, – момент.

Губы Клодины дрожали. Ей пришлось сглотнуть, прежде чем она сумела ответить.

– Да. Я понимаю, что вы хотите сказать. Но теперь я чувствую себя гораздо лучше. Самообладание вернулось ко мне.

– Да? Я не очень в этом уверен.

– Далтон, ты что, не видишь, что бедняжка потрясена? – ткнула его в бок Тереза. – Иди занимайся своими делами, а я позабочусь о бедной Клодине.

Далтон поклонился и ушел, предоставив Терезе возможность самой выяснять то, что нужно. Он был доволен хакенскими парнями. Похоже, им удалось вселить в нее должный страх. Судя по тому, с каким трудом она передвигается, послание ей передали именно в той форме, что он велел. Жестокость всегда помогает лучше усвоить указания.

Далтон был рад, что правильно оценил Несана. Он понял все, когда увидел, как паренек смотрит на меч. В глазах Клодины, когда она бросила взгляд на его меч, мелькнул страх. В глазах же Несана горел огонь желания. Мальчик не лишен честолюбивых замыслов. Морли тоже полезен, но в основном как гора мышц. И вместо мозгов у него мышцы. Несан понял инструкции куда лучше и, будучи столь сообразительным, может оказаться более полезным. В таком юном возрасте они понятия не имеют, насколько глубоко их невежество.

Далтон обменялся рукопожатием с мужчиной, поспешившим поздравить его с новой должностью. Он надел на лицо маску вежливости, но никак не мог вспомнить имени собеседника и не особенно вслушивался в его слова. Мысли Далтона витали далеко.

Директор Линскотт только закончил разговор с каким-то толстяком о налогах на зерно, хранящееся у толстяка на складах. Не такая уж мелочь, учитывая имеющиеся в Андерите огромные запасы зерна. Далтон вежливо и рассеянно отделался от безымянного типа и скользнул поближе к Линскотту.

Когда Директор повернулся, Далтон с теплой улыбкой схватил его за руку, прежде чем у того появилась возможность ускользнуть. Рукопожатие Директора было могучим, на его руках еще сохранились трудовые мозоли.

– Я счастлив, что вы смогли прибыть на пир, Директор Линскотт! Надеюсь, вы довольны вечером. Есть еще многое, что министр хотел бы обсудить.

Директор Линскотт, высокий жилистый мужчина с загорелым лицом, выглядевший так, будто у него вечно болят зубы, не ответил на улыбку. Четверо старших Директоров являлись мастерами гильдий. Один – из гильдии портных, второй – из объединенной гильдии бумагопроизводителей, третий – мастер-оружейник. И Линскотт. Линскотт был мастером-каменщиком. Большинство других Директоров были уважаемыми ростовщиками или торговцами, также имелось несколько барристеров и один адвокат.

Директор Линскотт был облачен в старомодный, но отлично сидевший на нем дублет теплого коричневого цвета, гармонировавшего с редкими седыми волосами. Меч тоже был старым, однако великолепная медная окантовка кожаных ножен сияла как новенькая. Серебряная эмблема – мастерок каменщика – сверкала на темной коже. Несомненно, и клинок в прекрасном состоянии, как и все остальное.

Линскотт не пытался сознательно пугать людей, просто это как-то получалось у него само собой. Наподобие того, как внушает естественный страх медведица с медвежатами. Линскотт считал народ Андерита, тружеников полей и других рабочих лошадок, а также членов прочих гильдий своими детенышами.

– Да, – ответил Линскотт, – я слыхал, будто у министра грандиозные планы. Говорят, он помышляет отринуть настоятельный совет Матери-Исповедницы и порвать со Срединными Землями.

– Уверен, что не открою ничего нового, – развел руками Далтон, – если скажу вам, что, насколько я понимаю ситуацию, министр Шанбор намерен выбрать то, что будет лучше для нашего народа. Ни больше ни меньше. Вот вы, к примеру. Что, если мы сдадимся этому новоявленному Магистру Ралу и присоединимся к Д’Харианской Империи? Этот Магистр Рал заявил, что все страны должны отказаться от суверенитета – в отличие от того, что было в альянсе Срединных Земель. Сие означает, я полагаю, что ему больше не понадобится Комитет Культурного Согласия и его Директора.

Загорелое лицо Линскотта побагровело.

– Речь идет не обо мне, Кэмпбелл. А о свободе народов Срединных Земель. Об их будущем. О том, чтобы не дать воякам Имперского Ордена поглотить и растоптать нашу страну на их пути к завоеванию Срединных Земель. Посол Андерита передал слова Магистра Рала, что, хотя все страны должны сдаться и подпасть под единое правление и командование, каждой стране будет позволено сохранить собственную культуру, если это не идет вразрез с общепринятыми законами. Он обещал, если мы примем его условия, пока они действительны для всех, мы примем участие в создании этих законов. И Мать-Исповедница подтвердила его обещания.

Далтон уважительно поклонился Директору.

– Боюсь, вы неверно понимаете позицию министра Шанбора. Он предложит Суверену, чтобы мы последовали совету Матери-Исповедницы, если искренне поверит, что это будет в интересах нашего народа. В конце концов, на кон поставлена наша культура. Он вовсе не намерен принимать чью-либо сторону, не подумав. Имперский Орден ведь может предложить более выгодные условия мира.

Взгляд, которым одарил его Директор Линскотт, мог заморозить и снеговика.

– Рабы живут мирно.

Далтон изобразил невинный беспомощный взгляд.

– Я не успеваю следить за вашими мыслями, Директор.

– Вы, Кэмпбелл, готовы продать ваше собственное культурное наследие в обмен на пустые обещания помешанной на конкисте агрессивной орды. Задайте себе вопрос, зачем еще они могли сюда пожаловать без приглашения? Как вы можете так спокойно заявлять, что рассматриваете возможность вонзить нож в сердце Срединных Земель? Да что вы за человек такой, Кэмпбелл, если способны после того, что для нас сделали Срединные Земли, повернуться спиной к советам и настоятельным рекомендациям Матери-Исповедницы?