Семейные реликвии - Кэмп Кэндис - Страница 24

К собственному удивлению, Джульетта поняла вдруг, что начала любить эту ферму. Она привыкла к полному спокойствию, царившему здесь. Ей особенно нравился застывший покой вечеров, когда солнце уже спряталось, а темнота еще не окутала пейзаж вокруг. В такое время она часто выходила во двор, закончив готовить ужин, и немного прогуливалась, разглядывая звезды и луну и чувствуя удовлетворение, несмотря на усталость.

Джульетта думала, что немного цветов и деревьев украсили бы этот пейзаж, но в то же время она начинала ценить и величие природных просторов, их пустынную безбрежность. Иногда по вечерам, когда солнце садилось, окруженное красным пылающим венцом, Джульетта просто стояла на улице и рассматривала закат, очарованная чудом этого великолепия.

Но лучше всего были детеныши животных. Как-то вечером Эймос пришел на кухню.

— Пойдемте со мной, — произнес он, заглядывая в дверь и улыбаясь, кивком предлагая ей следовать за ним.

— Зачем? — спросила Джульетта, однако достаточно охотно оставила посуду и развязала фартук. Ее заинтриговало выражение его лица, какое-то светлое и счастливое.

— Сейчас поймете:

Он был почти похож на мальчишку, думала она, идя вслед за ним через двор к огороженному дворику для животных. Они подошли к дурно пахнувшему загону для свиней, и Джульетта выразительно сморщила носик.

Эймос хмыкнул, взглянув на нее.

— Ради этого можно и потерпеть запах. — Он подошел к деревянному забору и заглянул внутрь. — Идите сюда. Уверен, вам это понравится.

Джульетта никак не могла вообразить, что ей должно понравиться в свином загончике. Осторожно поддерживая край платья, чтобы ненароком не задеть за навоз, она подошла к забору рядом с Эймосом и тоже посмотрела внутрь.

В загоне лежала на боку усталая свиноматка, а у ее сосков извивались, толкались и возились многочисленные поросята. Джульетта громко рассмеялась.

— Какие миленькие!

Эймос заулыбался, видя ее восторг.

— Я же говорил, что вам понравится. Она принесла их только сегодня.

— Я не знала, что свиньи могут быть такими симпатичными! — Джульетта перевесилась через забор, рассматривая ненасытные маленькие создания и совершенно забыв о запахе загона и о том, что ее спина ужасно болит от многочасовых наклонов над ванной для стирки.

— Почти все они симпатичные, пока маленькие. Даже свиньи. Но вам еще стоит посмотреть на телят. Они самые лучшие.

Через несколько дней одна из коров принесла теленка. Когда Джульетта услышала разговор Итана и Эймоса об этом, она уговорила их повести ее в хлев, чтобы посмотреть на теленка.

Как и говорил Эймос, теленок был хорошенький, крупный, с грустными глазами, угловатыми коленями, весь неуклюжий и нежный и неотразимо привлекательный. Джульетта сразу же в него влюбилась.

— Я хочу дать ему имя! Можно?

Эймос хохотнул и кивнул головой.

— Да ради Бога. Но телятам обычно не дают имен.

— А почему? У них тоже есть индивидуальность. Надо, чтобы у них были имена.

После этого появлялись еще новые цыплята и гусята, и несколько телят. Франсэз сказала, что вскоре должна жеребится кобыла. Неожиданно оказалось, что вся ферма наполнилась ростками новой жизни. Джульетте все это нравилось. Всякий раз, когда она видела кого-нибудь из детенышей, ей становилось радостно на душе. Ее любимцами были цыплята. Эти подпрыгивающие желтые Пушистые комочки всегда забавляли Джульетту. Она любила смотреть, как они бегают по двору на таких тоненьких ножках, что их едва было заметно. Они разбегались в отчаянном испуге, когда она или кто-либо другой приближались к ним, или же просто торопливо трусили уморительной вереницей за своей мамой. Иногда подобные зрелища так переполняли ее сердце, что Джульетте казалось, что оно вот-вот разорвется от нахлынувших чувств. В такие моменты ей очень хотелось петь. Иногда она и пела, особенно за работой. От этого, казалось, и дела делались быстрее.

Одно омрачало ей счастье в этой жизни. Франсэз угасала с каждым днем. Она проводила все больше времени в постели и по прошествии нескольких недель уже лежала в постели целыми днями, спускаясь вниз лишь на часок-другой. Она теряла вес и могла съесть совсем немного. Часто ее мучили невыносимые боли.

Все это ужасно печалило Джульетту. Она до такой степени привязалась к Франсэз за то время, пока находилась в этом доме, что Франсэз казалась ей почти родной. Джульетта могла только гадать, как скверно становится на душе Эймоса и Итана, когда они видят страдания Франсэз.

Эймос и Итан закончили сев повсюду, включая и огород вблизи усадьбы. В следующую субботу Эймос поехал на своем фургоне в город, чтобы пополнить кое-какие припасы. Джульетта поехала с ним. Присматривать за Франсэз остался Итан. Весенний день выдался солнечным и теплым, и Джульетта радостно посматривала по сторонам. Она чувствовала возбуждение и нетерпение и ей стало смешно от мысли, что поездка в Стедмен штата Небраски может так ее волновать.

Когда они добрались до города, Джульетта занялась разглядыванием витрин, пока Эймос делал покупки в магазине стройматериалов. Она остановилась перед магазином дамских шляп, прикованная вниманием к выставленным образцам. Ей очень бы хотелось купить новую шляпку, и у нее были с собой собранные за несколько недель службы деньги. Не так уж важно, если она будет откладывать не все деньги, подумала Джульетта, так как это всего лишь означало бы, что до отправки на восток придется ждать немножко дольше, но сейчас это не страшило ее.

Она уже хотела войти в магазин, но тут же вспомнила о его владелице и том презрительном тоне, с каким та говорила с ней, когда Джульетта приходила наниматься на работу. Джульетта повернула прочь. Ей вовсе не хотелось вновь встретиться с мисс Джонсон.

Джульетта вошла в универсальный магазин, где она должна была встретиться с Эймосом, и отдала клерку заказ на нужные продукты. Через несколько минут появился Эймос и оплатил покупки, добавив кое-что для себя. Когда они ожидали, пока отнесут покупки в их фургон, открылась дверь и вошла Аурика Джонсон. Джульетта внутренне напряглась. Аурика огляделась по сторонам, стараясь выглядеть безразличной, но Джульетта почувствовала, что она высматривает кого-то. Когда она заметила Эймоса, лицо ее просветлело, и Джульетте стало ясно, что именно он был целью ее поисков.

Аурика, улыбаясь, направилась к ним. Проходя мимо Джульетты, она демонстративно убрала в сторону свою пышную юбку, чтобы не коснуться ее, и обратилась к Эймосу, даже не взглянув в сторону Джульетты.

— Смотрите-ка, да это же Эймос Морган, — Аурика жеманно улыбнулась ему. — Рада вас видеть.

Джульетта отодвинулась к витрине с перчатками и щеки ее запылали от смущения и от явного неуважения к себе.

Аурика бросила взгляд в сторону стоящей поодаль Джульетты и понизила голос.

— Вы здесь с этой?

Эймос взглянул на Джульетту и вновь на Аурику.

— Да. Мисс Дрейк — наша экономка.

Глаза Аурики округлились от удивления.

— Серьезно? Вы меня удивили. Взять к себе такую… даже не знаю, как сказать поделикатнее…

Эймос прищурил глаза и скрестил руки.

— В таком случае, почему бы вам не высказаться просто откровенно? Меня в излишней деликатности нельзя упрекнуть.

Слова Эймоса и тон его обращения с привязавшейся к нему женщиной при других обстоятельствах рассмешили бы Джульетту, однако сегодня ее чувство юмора было подавлено нараставшим в ней стыдом. Было ясно, что Аурика Джонсон хочет очернить Джульетту перед Эймосом, и, хотя Джульетта раньше испытывала разные виды неуважения, теперь она почему-то чувствовала, что пережить еще одно сейчас и здесь, перед Эймосом, ей будет гораздо больнее и обиднее, чем когда-либо прежде. Ей хотелось подойти и оттащить Аурику прочь, просто ухватить за один из этих длинных жестких локонов, лежавших у нее на плечах, и с силой вывести ее из магазина.

Аурика хотела было разгневаться, но передумала и конфиденциально наклонилась вперед, подложив ладонь на руку Эймоса.