Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Главный телохранитель Сталина - Колесник Александр Николаевич - Страница 3


3
Изменить размер шрифта:

Председательствующий. А не значит ли это, что, в частности, у вас дружеские и приятельские отношения к Стенбергу взяли верх над служебным долгом?

Власик. Получается так.

Председательствующий. Вы выдавали пропуска для прохода на Красную площадь во время парадов своим друзьям и сожительницам?

Власик. Да, выдавал.

Председательствующий. Вы признаете, что это было злоупотреблением с вашей стороны служебным положением?

Власик. Тогда я этому не придавал особого значения. Сейчас же я расцениваю это как допущенное мною злоупотребление. Но прошу учесть, что давал я пропуска только лицам, которых хорошо знал.

Председательствующий. Но вами давался пропуск на Красную площадь некой Николаевой, которая была связана с иностранными журналистами?

Власик. Я только сейчас осознал, что совершил преступление, давая ей пропуск, хотя тогда не придавал этому значения и считал, что ничего плохого произойти не может,

Председательствующий. Своей сожительнице Градусовой и ее мужу Шрагеру вы билеты на трибуны стадиона «Динамо» давали?

Власик. Давал.

Председательствующий. А куда именно?

Власик. Я не помню.

Председательствующий. Напоминаю вам, что, пользуясь данными вами билетами, они оказались на трибуне стадиона «Динамо» в секторе, где находились ответственные работники Центрального Комитета и Совета Министров. И вам потом звонили по этому доводу, выражая недоумение указанным фактом. Вы помните это?

Власик. Да, я помню этот факт. Но ничего плохого в результате таких моих действий случиться не могло.

Председательствующий. А вы имели право поступать так?

Власик. Теперь я понимаю, что не имел права и не должен был так поступать.

Председательствующий. Скажите, вы со Стенбергом и своими сожительницами бывали в ложах, предназначенных для охраны правительства, имеющихся в Большом театре и других?

Власик. Да, в Большом театре я был один или два раза. Вместе со мной там были Стенберг с женой и Градусова. Кроме того, мы были раза два или три в театре Вахтангова, театре Оперетты и т. д.

Председательствующий. Вы объясняли им, что эти ложи предназначены для сотрудников охраны членов правительства?

Власик. Нет. Зная, кто я, они могли сами об этом догадаться.

Член суда Коваленко. Оглашаю выдержку из показаний Власика от 26 февраля 1954 года: «Стенбергу и сожительницам не только не положено было быть в этих ложах, но и знать о них. Я же, потеряв всякое чувство бдительности, сам посещал с ними эти ложи и, больше того, совершая преступление, неоднократно давал указание пропускать в мое отсутствие Стенберга и сожительниц в ложи для секретарей ЦК».

Это правильно? Такие случаи были?

Власик. Да, были. Но должен сказать, что в таких местах, как театр Оперетты, театр Вахтангова, цирк, члены правительства никогда не бывали.

Председательствующий. Вы демонстрировали Стенбергу и своим сожительницам снятые вами кинофильмы о главе правительства?

Власик. Это имело место. Но я считал, что если эти фильмы снимались мною, то я имел право и показывать их. Теперь я понимаю, что этого я не должен был делать.

Председательствующий. Вы им показывали правительственную дачу на озере Рица?

Власик. Да, показывал издали. Но хочу, чтобы суд меня правильно понял. Ведь озеро Рица является местом, которое, по указанию главы правительства было предоставлено тысячам людей, приезжавшим туда на экскурсию. Мне специально было дано задание организовать порядок осмотра экскурсантами достопримечательностей этого места. В частности, было организовано катание на катерах, причем, катера эти держали свой путь в непосредственной близости от расположения правительственных дач и, конечно, все экскурсанты, во всяком случае большая их часть, знали, в каком месте находится правительственная дача.

Председательствующий. Но не все экскурсанты знали, какая именно дача принадлежит главе правительства, а вы об этом рассказали Стенбергу и своим сожительницам.

Власик. Ее место нахождения знали все экскурсанты, что подтверждается многочисленными агентурными материалами, имевшимися в то время у меня.

Председательствующий. Какие еще секретные сведения вы разглашали из разговорах со Стенбергом?

Власик. Никаких.

Председательствующий. Что вы рассказывали ему о пожаре на даче Ворошилова и о погибших там материалах?

Власик. Точно я об этом не помню, но разговор об этом имел место. Когда я однажды попросил у Стенберга лампочки для елки, то как-то попутно рассказал ему, какие бывают случаи при неосторожном обращении с электроосвещением елки.

Председательствующий. Вы рассказывали ему о том, что именно погибло при этом пожаре?

Власик. Возможно, что я сказал ему, что при пожаре на даче погибли ценные исторические фотодокументы.

Председательствующий. Вы имели право сообщать ему об этом?

Власик. Нет, конечно, не имел. Но я не придавал тогда этому значения.

Председательствующий. Вы говорили Стенбергу, что в 1911 году выезжали в Куйбышев для подготовки квартир членам правительства?

Власик. Стенберг тоже в тот период вернулся из Куйбышева, и разговор о моей поездке в Куйбышев у нас был, но что именно я ему говорил, не помню.

Председательствующий. Вы рассказывали Стенбергу, как однажды вам пришлось организовать обман одного из иностранных послов, который хотел проверить, находится ли тело Ленина в Мавзолее, для чего он принес к Мавзолею венок.

Власик. Точно не помню, но какой-то разговор об этом был.

Член суда Коваленко. Оглашаю показания подсудимого Власика от 18 февраля 1953 года: «Секретные сведения я выбалтывал Стенбергу только из-за своей беспечности. Вот, например, в годы войны, когда тело Ленина было вывезено из Москвы, и один из иностранных послов, решив проверить, находится ли оно в Москве, пришел возложить венок в Мавзолей. Об этом мне доложили по телефону на дачу, когда у меня находился Стенберг. После разговора по телефону я рассказал Стенбергу об этом случае и сказал, что для обмана посла пришлось венок принять и выставить у Мавзолея почетный караул. Были и другие подобные случаи, но я их не помню, потому что этим разговорам не придавал значения и считал Стенберга честным человеком».

Это правильные ваши показания?

Власик. Я говорил следователю, что, возможно, был случай, когда мне звонили по телефону. Но присутствовал ли Стенберг во время разговора на эту тему, я не помню.

Председательствующий. Рассказывали ли вы Стенбергу об организации охраны во время Потсдамской конференции?

Власик. Нет. Об этом я ему не говорил. Когда я приехал из Потсдама, то Стенбергу мною был показан кинофильм, который я снял в Потсдаме во время конференции. Так как в этом кинофильме я был заснят в непосредственной близости от охраняемого, то он не мог не понять, что организацией охраны руководил я.

Председательствующий. Подсудимый Власик, скажите, вы раскрыли перед Стенбергом трех секретных агентов МГБ – Николаеву, Кривову и Рязанцеву?

Власик. Я говорил ему о назойливом поведении Рязанцевой и при этом высказал мысль, что она, может быть, связана с милицией.

Председательствующий. Оглашаю показания свидетеля Стенберга от 22 октября 1953 года: «От Власика мне лишь известно, что моя знакомая Кривова Галина Николаевна, работающая в тресте внешнего оформления Моссовета, является агентом органов МГБ, а также, что его сожительница Рязанцева Валентина (отчество не знаю) тоже сотрудничает с органами МГБ. Больше о работе органов МГБ Власик мне ничего не рассказывал».

Вы подтверждаете эти показания?

Власик. Я говорил Стенбергу, что Рязанцева каждый день звонила мне по телефону и просила встретиться с ней. На основании этого и того, что она работала в какой-то продовольственной палатке, я сказал Стенбергу, что она «трепло» и, по всей вероятности, сотрудничает с уголовным розыском. Но о том, что она является секретным агентом МГБ, я Стенбергу не говорил, т. к. сам не знал об этом. Должен сказать, что Рязанцеву я знал еще маленькой девочкой.