Гамбиты - Симмонс Дэн - Страница 58

- Поверила, - твердо сказала она и посмотрела на Сола. - Я все еще ему верю.

Джентри больше ничего не сказал.

Сол подергал себя за бородку, снял очки, протер их снова нацепил.

- Вы не находите мой рассказ.., фантастичным?

- Это конечно, - не стал увиливать Джентри. - Но я также считаю сплошной фантастикой то, что девять человек убиты в моем родном городе и нет никакого объяснения тому, как все это было связано. - Шериф наклонился вперед. - Вы никому об этом не говорили? Я имею в виду всю эту историю.

- Я рассказал своей кузине Ребекке. Незадолго до ее смерти в шестидесятом году.

- И как она отреагировала? - спросил Джентри. Сол посмотрел прямо в глаза шерифа.

- Она меня любила. Она видела меня сразу после войны, ухаживала за мной, пока я снова не стал нормальным человеком. Во всяком случае, кузина сказала, что верит мне, а я решил верить ей. Но с какой стати вам-то верить всему этому?

Джентри откинулся назад, пока спинка стула не затрещала.

- Я скажу за себя, профессор, - проговорил он. - Должен признаться в двух слабостях. Первое: я сужу о людях по тому, что я чувствую во время разговора с ними, как их воспринимаю. Ну, взять хотя бы того парня из ФБР, что вы видели вчера у меня в кабинете. Дики Хейнс. Все, что он говорит, правильно, логично и чистосердечно. И выглядит он правильным. Черт, у него запах, и тот правильный. Но в нем есть что-то такое, из-за чего я доверяю ему примерно на столько, на сколько бы петух доверился голодной ласке. Наш дорогой мистер Хейнс не совсем весь с нами, понимаете? Ну, вроде как и фонарь над крыльцом у него горит, и все такое, но дома никого нет. Таких людей много. Когда мне попадается человек, которому я поверил, я делаю это просто, без всяких объяснений, вот и все. Из-за этого у меня масса неприятностей. А вторая моя слабость - я очень много читаю, поскольку не женат, и не имею другого хобби, кроме своей работы. Когда-то я думал, что хочу быть историком. Потом - популярным историческим писателем, вроде Каттона или Тачмана. Потом романистом... Возможно. И слишком ленив, чтобы стать первым, вторым или третьим, но я все еще читаю тонны книг. Обожаю макулатуру. Я заключил с собой пакт: на каждые три серьезные книги я позволяю себе прочитать одну какую-нибудь беллетристику. Люблю, когда она хорошо написана, хотя все равно это макулатура. Читаю детективы - Джона Макдональда, Паркера, Уэстлейка; потом триллеры - Ладлум, Тревеньян, Ле Карре, Дейтон; даже ужастнки - Стивен Кинг, Стив Разник Тем и прочее. - Он улыбнулся Солу. - Ваша история не такая уж и странная.

Сол нахмурился.

- Мистер Джентри, должен ли я так понимать это: вы не находите мой рассказ фантастическим только потому, что вы читаете много фантастики и детективов?

Джентри покачал головой.

- Нет, сэр. Я просто говорю, что рассказанная вами история сходится с фактами, и это пока единственное объяснение, связывающее все эти убийства вместе, в единое целое.

- У Хейнса была теория насчет Торна, - сказал Сол. - Помните, слуги той старой дамы? Он и эта женщина, Крамер, будто бы сговорились обчистить своих хозяев.

- Этот мудак Хейнс порол чушь собачью - прошу прощения, мэм, - извинился Джентри. - А главное - этот парнишка, Альберт Лафоллет, коридорный из “Мансарды”, который потом чокнулся, никак и ни при каких обстоятельствах не мог ни с кем сговориться. Я знал его отца. Ума у этого парня хватало лишь чтобы научиться завязывать шнурки на своих ботинках, но в общем он был славный малый. В старших классах школы он не играл в футбол, и знаете почему? Он заявил отцу, что не хочет никому причинять боль.

- Но моя история выходит за пределы логики... Это нечто. Она уводит в сверхъестественное, - не унимался Сол. Он чувствовал, что с его стороны глупо спорить с шерифом, но ему трудно было принять готовность южанина вот так, запросто, поверить ему.

Джентри пожал плечами.

- Знаете, когда я смотрю фильмы про вампиров, в которых навалены кучи трупов с маленькими дырочками на шее, я терпеть не могу, когда главному герою приходится полтора часа из двухчасовой ленты убеждать других хороших людей, что вампиры на самом деле существуют. Слушайте, - продолжал шериф, - я не знаю, какие у вас были на то причины, но вы все же рассказали свою историю. Теперь у меня на выбор есть несколько вариантов. Во-первых, вы можете как-то быть причастны ко всему этому. Ну, я знаю, что вы не убивали никого из этих людей лично. В субботу после обеда и до вечера вы все время находились в университете - принимали участие в дискуссии. Но вы могли, к примеру, загипнотизировать миссис Дрейтон или делать еще что-нибудь в этом роде. Знаю, знаю, что гипноз действует совсем не так - но ведь люди также не овладевают сознанием других людей в обычной жизни, верно? Во-вторых, может быть, вы псих. Всем психам псих, один из тех придурков, которые каждый раз выползают на белый свет и сознаются в убийстве, хотя их и близко там не было. И в-третьих - возможно, вы говорите правду. Пока я решил выбрать третий вариант. Помимо всего прочего, есть и другие странные вещи, которые сходятся с вашей историей и больше ни с чем.

- Какие “странные вещи”? - переспросил Сол.

- Ну, например, тот парень, который следил за мной утром, а потом прикончил себя, не желая со мной разговаривать, - сказал Джентри. - И еще альбомчик старой леди.

- Альбомчик? - удивился Сол.

- Какой альбомчик? - спросила и Натали. Джентри снял шляпу и, хмуро поглядев на нее, смял тулью.

- Когда застрелили миссис Дрейтон, я был первым представителем закона, оказавшимся на месте преступления, - пояснил он. - Санитары убирали тело, ребята из городского отдела по делам убийств считали трупы внизу, так что я немного пошарил в номере той леди. Конечно, этого нельзя было делать. Явное нарушение закона. Но какого черта! Я ведь всего лишь деревенский полисмен. В общем, как бы там ни было, я увидел этот толстенький альбомчик в одном из ее чемоданов и полистал его. Там была масса газетных вырезок про разные убийства, включая убийство Джона Леннона и множество других. Большинство из них совершались в Нью-Йорке, начиная с января прошлого года. На следующий день за расследование взялась настоящая полиция, не какой-то там шериф, ФБР полезло во все щели, хотя это дело вовсе не из тех, что требуют их участия... А когда я добрался в воскресенье вечером до морга, альбомчика уже нигде не было, никто его не видел, в отчетах ребят из горотдела с места преступления о нем ни слова, нет и квитанции из морга, ничего - ну просто нуль.

- Вы спрашивали о нем? - поинтересовался Сол.

- Да уж поспрашивал. Всех, от санитаров до парней из отдела убийств. Никто его не видел. Все остальное было доставлено в морг и описано в воскресенье утром, все подряд: нижнее белье этой дамы, одежда, пилюли от давления - все, за исключением альбома с вырезками из газет про убийства, числом около двадцати.

- Кто составлял список вещей? - спросил Сол.

- Горотдел по делам убийств и ФБР, - ответил шериф. - Но вот Тоб Хартнер, клерк из морга, утверждает, что мистер Хейнс просматривал арестованные вещи за час до прибытия команды из горотдела. Наш Дики прямо из аэропорта двинул в морг.

Сол слегка откашлялся.

- Вы полагаете, что ФБР имеет какое-то отношение к сокрытию вещественных доказательств? Шериф Джентри наивно распахнул глаза.

- Ну как может ФБР делать что-то такое нехорошее?

Последовала долгая пауза. Наконец Натали Престон спросила:

- Шериф, если одно из этих.., этих существ убило моего отца, что же нам делать дальше?

Джентри сложил руки на животе и посмотрел на Сола. Глаза его были очень-очень голубыми.

- Это хороший вопрос, миз Престон. Что скажете, доктор Ласки? Допустим, мы поймали вашего оберста или миз Фуллер, или их обоих. Вы не думаете, что суду присяжных будет трудно вынести им обвинительный приговор?

Сол развел руками.

- Это звучит безумно, я согласен. Если поверить в это, то всякая логика оказывается подозрительной. Осуждение любого убийцы ставится под сомнение. Никаких вещественных доказательств не будет достаточно, чтобы отделить невиновных от виноватых. Я понимаю, о чем вы говорите, шериф.