Уроки соционики, или Самое главное, чему нас не учили в школе - Бескова Любовь Анатольевна - Страница 44

Веселые – рациональные функции личностных блоков: структурная логика и этика эмоций.

Эмоциональное зажигание и обоснованность предложений в квадре считаются важными чертами общения.

Аристократы. Во всех блоках модели этих типов логика сочетается с сенсорикой (предметная информация с пространственной), а этика сочетается с интуицией (энергетическая информация с временной).

Представители этой квадры хорошо видят различия между людьми и качественную разницу явлений, которые обусловлены их структурой и законами их существования.

В наибольшей степени дух второй квадры проявляется в накале страстей борьбы. Это может быть спорт или игра, а может быть и настоящая боевая обстановка. Люди летнего полдня не пасуют перед чрезвычайными ситуациями – это их стихия.

Интервью, которые проводились у нас на занятиях, в какой-то мере отразили описанные здесь свойства типов. Но и в наших группах было достаточно представителей второй квадры, чтобы ребята почувствовали яркую энергетику ГАМЛЕТА, несгибаемость ЖУКОВА, постоянную борьбу за полную ясность МАКСИМА и очаровательное бесстрашие ЕСЕНИНА.

Тип ГАМЛЕТ

Этико-интуитивный экстраверт

Константин

– Выучитесь или работаете?

– Работаю в школе.

– В какой школе?

– Ну, в школе… Школа специфическая, конечно же. Там детки обучаются как здоровые, так и больные. В Москве одна такая, да и в России… Она «Ковчег» называется, она общеобразовательная, но такая – необычная.

(Акцент на уникальности работы дает повод предположить экстравертную интуицию.)

– С какими отклонениями ваши дети?

– И физически неполноценные, и умственно отсталые. Самые разные. И синдром Дауна есть.

– Вы там физкультуру преподаете?

– Хм! Я похож на физкультурника разве? Нет, я преподаю географию, биологию, экологию – весь цикл.

– Сложно работать с такими детишками?

– Конечно, сложно. Особенно с умственно отсталыми тяжело. Вообще, другой мир.

– Сложно себя настроить или сложно подход найти?

– Это вообще другой мир совершенно. Особенно дети с аутизмом. Миллионные числа делит и умножает, а поесть не может, ты его с ложки кормишь.

– Миллионные числа умножает?

– Мы не верили с директором. А на калькуляторе проверили – едва хватило окошечка. Он это делает в голове – сразу.

(Глобальная внешняя оценка школы и учеников вообще. Экстраверсия.)

– А как вы попали в эту школу?

– Ой, я там с 18 лет! Тетя у меня там работала вначале. Она знала, что я путешествую. И позвала географом.

– А как вы путешествуете? Экстремально или размеренно?

– Ну, для меня – размеренно. (Смеется) Вообще может показаться экстремально. Вот последний у нас был поход – ездили на велосипедах на Таманский полуостров. Со школьниками. Проводили акцию экологическую.

– А где это?

– Остров Таманский? Анапу представляете себе?

– Нет. Где это? (Общий хохот)

– Между Черным и Азовским морем такой маленький полуостров. Ну, Тамань! Там Лермонтов был и писал. Все читали, наверное. Вот туда мы ездили, с детьми. Им 12 – 14 лет было. Проехали мы 400 км на велосипедах за 2 недели.

(Обращение к глобальным представлениям, как географическим, так и к литературно-историческим. Экстраверту кажется, что так понятнее.)

– Вы не боялись, что там кто-то себе что-нибудь поранит или ударится, и вы не сможете ничего сделать?

– Ну, ведь я не первый год этим занимаюсь. У меня мальчик один есть такой… Врезался в машину на обычной дороге. Перелетел через нее…

– И как?

– Да он дурной! Хорошо, водителя не было, а то бы деньги с нас содрали…

– То есть с ним ничего не было?

– Да чего с ним будет!

(Фоновая интуиция возможностей – человек не будетno-пустому беспокоиться, когда чувствует, что «все обойдется».)

– А вы один с ними со всеми, или еще кто-то ездил?

– Взрослых еще было двое – две девушки были.

– Сколько же им лет?

– 21 и 22 года. С детьми я путешествую постоянно.

– А маршруты кто разрабатывает?

– Я сам. Я инструктор по туризму.

– Какой смысл во всем этом? Зачем это все делается?

– Ну, во-первых, скажем, есть у нас девочка с ДЦП. Я брал ее в поход… Специально мы шли на лодках параллельно берегу в дельту Волги, достигали Каспийского моря. Это и с точки зрения географии интересно… Лабиринт воды, тростниковых зарослей… И в то же время человек понимает, что он – такой же, как все. Она вместе со всеми работала – гребла. На берег только ее выносили на руках. Вот так.

– А родители?

– Родители? Кто отдал к нам в школу детей, они подписались изначально… Потому что никто с ними возиться не будет, а мы с ними по сколько часов в день проводим!

– Значит, это не для оздоровления делается?

– Да нет! (Смеется) Какое там оздоровление! Скорее, это какие-то внутренние вещи. Эмоциональные. Чтобы они чувствовали себя равными, не ущербными.

(Сильная этика позволяет найти нравственный смысл в занятиях с безнадежно больными детьми.)

– А что они делают потом?

– Вот это, конечно, самое сложное в нашей работе – потом! (Вздыхает) Кого-то мы устраиваем. Удалось устроить в Коломенском парке садовником девчонку. Она немножко не в себе. Ей там хорошо – птички, животные… А так, конечно, тяжело. У нас есть гениальные дети. Вот это противоречие постоянное – гениальности и своеобразия…

– А сколько платят в вашей школе?

– А как обычно. Есть надбавки небольшие… Немного платят. Подрабатывать поэтому приходится.

– Что же вас там держит?

– Как что? Идея.

– Вы вроде собирались уходить, когда мы в прошлый раз виделись?

– Как собирался? Нет, я не собирался! Я собирался себе нагрузки поменьше взять. Но не взял. Не удалось. У меня четыре дня в неделю полностью загружены. Один день для отдыха.

(Ролевая логика действий не позволяет точно рассчитать ресурс и сбалансировать трудозатраты и получаемые деньги.)

– Это пять дней. А еще два?

– Ну, конечно, в школе же пятидневка. А еще два мы обычно с ними ездим куда-нибудь. От погоды еще зависит. Вот завтра мы едем пожар тушить.

– А он запланирован? (Смех)

– Завтрашний день, конечно, запланирован.

– А пожар?

– Пожар там сам горит. Мой брат его тушит. И вот мы поедем с детьми ему помогать.

– Сколько же он будет гореть?

– Да! Он будет всю неделю гореть! (Весело) Что мы его, потушим, что ли? (Смех)

(Ролевая логика действий: оказывается, на пожаре есть вещи поважнее, чем его потушить. Логики весьма удивлены таким разворотом темы.)

– Опять же, я еду для детей. Чтобы они поучаствовали. Мы берем трудных подростков, таких бандитов… Брат у меня крутой… И мы их туда запряжем на неделю…

– Они там одни будут?

– Ну, я их там оставлю брату. Потом обратно заберу.

– А зачем?

– Пусть героями себя почувствуют. Не так, что морду набил – и порядок!

– А брат не против?

– Я с ним договорился. Он согласен. Людей не хватает. А эти – здоровые лоси! Пускай побегают.

– А он сможет с ними справиться?

– Конечно, он их всех заставит!

– А вы вообще с родителями этих детей общаетесь? Они знают?

– Да, конечно. Если я прогуливаю собрание, я пишу открытое письмо. Но вообще общаюсь, конечно. Но я общаюсь в основном, конечно, с детьми. Родители обычно поговорили первый раз, они поверили, а дальше в основном уже через детей общение идет.

– Они, наверное, вас на руках носят?

– Родители – не знаю, а дети – да!

(Базовая этика эмоций – экспертная уверенность не только в отношении к себе учеников, но и в том, что окружающие в этом не усомнятся.)