Красный шторм поднимается - Бонд Ларри - Страница 51

— Правильно. Удачной вам охоты, парни. Конец связи.

— Боже мой, неужели действительно можно так говорить? — произнес пилот «Ориона», не скрывая удивления.

— Ты никогда не слышал о компании «Лайке лайнз»? — усмехнулся второй пилот. — Рассказывают, что там не нанимают матросов, если они говорят без южного акцента. Мне приходилось слышать об этом, но теперь я убедился и сам. Да, у них прочные традиции. Впрочем, этот «Доктор Лайке» действительно ушел далековато

от судоходных путей.

— Пожалуй, но пока не начнут формироваться конвои, я тоже на их месте старался бы передвигаться от одного защищенного места к другому. Ладно, давай закончим визуальный осмотр. — Пилот увеличил мощность двигателей и опустился пониже, а второй пилот открыл книгу с опознавательными силуэтами кораблей.

— О'кей, черный корпус с надписью «Лайке лайнз» на борту, в центре. Белая надстройка с черным ромбом, буква "Л" внутри ромба. — Он поднес к глазам бинокль. — Мачта для впередсмотрящего перед надстройкой. Так. Сама надстройка наклонена назад. Мачта с антеннами — вертикальная. Соответствующий кормовой флаг и вымпел фирмы. Черные трубы. Лебедки на корме у лифта для подъема барж — в книге не сказано, сколько лебедок. Черт побери, у него на борту полный груз барж, верно? Облупилась краска. Короче говоря, все совпадает — это американский корабль.

— О'кей, помашем им крыльями. — Пилот повернул штурвал налево и направил самолет прямо к лихтеровозу. Пролетая над кораблем, он покачал крыльями, и двое, что стояли на мостике, помахали руками в ответ. Летчики не заметили у них в руках переносные зенитные ракеты. — Удачи вам, парни. Она может вам потребоваться.

— Новая схема окраски корабля делает затруднительным визуальное распознание, товарищ генерал, — тихо заметил офицер противовоздушной обороны. — У самолета не было под крыльями ракетных снарядов «воздух-земля».

— Это быстро изменится. Как только наш флот выйдет в море, американские самолеты будут совершать полеты с полным вооружением. К тому же, если они распознают нас как вражеский корабль, думаете, мы сумеем далеко уйти? Они просто вызовут по радио другие самолеты или сами вернутся на базу за ракетами. — Генерал смотрел вслед улетающему самолету. Все это время он с трудом скрывал волнение, однако теперь вышел из рубки и приблизился к Харину, который стоял на открытом крыле мостика. Только офицеры корабля были одеты в американские комбинезоны цвета хаки.

— Позвольте мне выразить восхищение искусством вашего офицера-лингвиста. Полагаю, он говорил по-английски?

Теперь, когда опасность миновала, Андреев весело засмеялся:

— По крайней мере так мне сказали. Мы запросили в ГРУ офицера с отличным знанием английского языка. Он раньше работал в Америке.

— Как бы то ни было, ему удалось добиться успеха. Теперь можем направиться к месту назначения в полной безопасности, — заметил Харин, понимая относительность своих последних слов.

— Да, товарищ капитан, мне будет приятно снова ощутить под ногами твердую землю. — Генерал чувствовал себя неуютно на таком большом беззащитном корабле и почувствует себя в безопасности, только сойдя на землю. По крайней мере у пехотинца есть винтовка, чтобы защищаться, окоп, где можно укрыться, и две ноги, способные унести его от опасности. А вот на корабле, понял генерал, все не так. Корабль представляет собой одну огромную цель, причем совершенно беззащитную. Поразительно, подумал он, что можно чувствовать себя хуже, чем на транспортном самолете. Но все же там у него есть парашют. Тут же генерал Андреев не испытывал никаких иллюзий насчет своей способности доплыть до берега.

— Вот запускают еще один, — произнес старший сержант. Теперь процедура стала почти скучной. Еще никогда на памяти полковника у Советов не было в космосе больше шести разведывательных спутников с фотографическими камерами на борту. А вот теперь их десять, плюс десять спутников, собирающих электронную информацию. Одни запущены с космодрома Байконур в Казахстане, другие — из Плесецка в северной части России.

— Это ракета-носитель типа "F", полковник. Время горения отличается от типа "А". — Сержант поднял взгляд от часов.

Эта ракета-носитель являлась вариантом межконтинентальной баллистической ракеты СС-9 и теперь исполняла лишь две функции: запускала на орбиту радиолокационные разведывательные спутники, ведущие наблюдение за кораблями в море, и выводила в космос советские системы противоспутниковой обороны. Американцы наблюдали за запуском со своего недавно выведенного на орбиту разведывательного спутника КН-11, проносящегося сейчас над центральной частью Советского Союза. Полковник снял трубку телефона, соединяющего его с центром управления в недрах горы Шайенн.

Мне надо бы выспаться, подумал Моррис. Надо бы накопить запас сна на случай, когда не будет на это времени. Однако напряжение было слишком велико, и он не мог заснуть.

Фрегат Военно-морских сил США «Фаррис» плавал в устье реки Делавар, описывая восьмерки. В тридцати милях к северу, у причалов Филадельфии, Честера и Кемдена стояли наготове корабли военно-морского резерва США. Их поддерживали в готовности в течение многих лет, и вот теперь понадобилась их помощь. В трюмы грузили танки, орудия и ящики с боеприпасами. На экране поискового радиолокатора виднелись яркие точки — многочисленные транспортные самолеты, взлетающие с авиабазы ВВС Довер. Гигантские самолеты военно-транспортной авиации могли перебросить в Германию войска, где их ждет заранее подготовленное снаряжение, но когда у них кончатся боеприпасы, снабдить эти войска можно только одним способом — переправить через Атлантику в трюмах безобразных, медлительных, грузных транспортных кораблей, представляющих собой более чем уязвимые цели. Может быть, теперь торговые суда были уже не столь медлительными и более крупными, чем раньше, зато число их уменьшилось. За время военно-морской карьеры Морриса количество американских торговых судов резко сократилось, даже принимая во внимание эти резервные корабли, финансируемые федеральным бюджетом. Теперь вражеская подводная лодка могла, потопив один такой корабль, достичь такого же успеха, что и во время второй мировой войны, потопив четыре или пять.

Другой проблемой являлись команды торговых судов, традиционно презираемые моряками военно-морского флота. Распространенный трюизм американских ВМС гласил, что нужно подальше обходить торговые суда, потому что их команды могут вдруг решить поднять себе настроение, протаранив боевой корабль, — ведь средний возраст экипажей торговых судов приближался к пятидесяти годам, что более чем вдвое превышало возраст военных моряков. Сумеют ли такие старики выдерживать стрессы боевых операций? — подумал Моррис. Им хорошо платили — некоторые получали столько же, сколько он сам, — но поможет ли им хорошее жалованье, получаемое в результате переговоров их профсоюзов с судовладельцами, выдержать опасность ракетных и торпедных атак? Моррису пришлось прогнать эту мысль. Ведь эти старики с их детьми, которые учатся в школах и колледжах, — его стадо, а он пастырь, оберегающий их от волков, скрывающихся в глубинах Атлантического океана, под его серой поверхностью.

Не такое уж большое стадо. Всего год назад ему довелось ознакомиться с цифрами: общее число торговых кораблей, принадлежащих американским судовладельцам или плавающим под американским флагом, составляет 170 единиц при среднем водоизмещении каждого около восемнадцати тысяч тонн. Из этого количества лишь 103 судна постоянно занимались морскими операциями. Дополняющие их корабли морского резерва насчитывали 172 единицы. Назвать такую ситуацию позорной — это все равно что считать групповое изнасилование незначительным нарушением правил общения между людьми.