Черная Мария - Бонансинга Джей - Страница 36

Он открыл первую коробку.

Сначала его глазам предстала пожелтевшая газетная бумага. Стоило к ней прикоснуться, и бумага буквально рассыпалась в его руках.

Внутри лежали священные для Флако предметы.

Белое перо тукана, подаренное ему на тринадцатилетие дядей Рамоном. Выцветшие от времени фотографии матери, тетки и бабушки, бронзовая статуэтка, изображавшая скелет верхом на лошади, которую подарил ему однажды отец. На самом дне, любовно обернутая в тисненую бумагу, лежала потемневшая от времени карманная Библия. Флако осторожно взял в руки книгу, хранившую на переплете следы огня, и вновь увидел то, что случилось с ним так давно...

Пожар начался на кухне. Возможно, пламя занялось от тлевших в очаге углей, и уже через несколько минут оно бушевало в крошечной кухне.

Флако первым почуял дым. Он сел на кровати и встревоженно оглядел свою комнатку. Из-под закрытой двери виднелись оранжевые отсветы, слабо тянуло дымком. Потом Флако уловил слабое потрескивание пламени, доносившееся откуда-то по соседству.

Ему тогда было десять лет, и его охватил такой ужас, что он не мог ни закричать, ни сдвинуться с места. Казалось, одеяло превратилось в каменную глыбу. Несколько ужасных мгновений он неподвижно сидел на постели, каждую секунду ожидая смерти. Он был абсолютно уверен в том, что уже ничего нельзя сделать, чтобы потушить пожар.

Но потом он вспомнил о родителях. Их спальня была дальше по коридору, а сестренка спала в соседней с ним комнате. На миг он представил себе, что никогда больше не увидит никого из них. Отчаяние придало ему силы. Вскочив с постели, Флако натянул штаны и выбежал из комнаты. Проникнув на кухню, он сразу же ощутил сильный жар. Язычки пламени, подобно алмазным змейкам, струились по деревянным стенам. Под потолком собралось облако удушливого дыма. Поколебавшись несколько мгновений, Флако пулей вылетел из кухни, зажав рот влажным носовым, платком.

В мгновение ока он разбудил всю свою семью. Отец тут же поскакал в город за помощью, а остальные собрались вместе на небольшом холме, с ужасом глядя, как гибнет в пламени пожара все их нехитрое, нажитое с большим трудом добро. Потом прибежали соседи с одеялами и керосиновыми фонарями. Мать Флако рыдала в голос. Сестра молилась.

И тут маленького Флако охватило неведомое ему дотоле чувство, словно его мозг пронизала раскаленная игла. Он внезапно вспомнил, что в объятом пламенем доме, превратившемся в настоящий ад, осталось что-то очень важное...

Его Библия!

Вырвавшись из рук матери, Флако побежал к дому. Огонь полыхал иже повсюду. Он прижал ко рту мокрый носовой платок, задержал дыхание и пошел вперед. Добравшись до своей комнаты, он выхватил из огня Библию и невредимым выбежал из адского пламени. А потом он упал на прохладную, покрытую росой траву, стряхнул золу и угольки с переплета книги и разрыдался. Он опоздал: Библия почти полностью сгорела...

Потом он все же с великой осторожностью раскрыл ее и ахнул от удивления. Большая часть страниц превратилась в склеенный жаром монолит, другие выгорели полностью. Но осталась одна, абсолютно не тронутая страница. В самом конце, в Откровении Святого Иоанна Богослова. Только одна страница.

Страница Зверя.

— "Кто подобен зверю сему и кто может сразиться с ним?" — еле слышно прошептал Флако.

— Дядя! — позвал Анхел. — Цто слуцилось, дядя?

В его голосе звучала неподдельная тревога.

— Да ничего не случилось, — как можно тверже ответил Флако, украдкой пряча пострадавшую от огня Библию в нагрудный карман. Потом он вернулся в кабину автобуса и занял свое прежнее место рядом с водительским креслом. — Просто я кое-что вспомнил из своей долгой жизни.

— Цто с тобой происходит, дядя? — все с той же тревогой спросил Анхел. — Тебя цто-то сильно гнетет...

— Да ничего особенного не происходит, — притворно равнодушным тоном отозвался старик.

— А цто это была за стука, которую уництозил Лукас? — после короткой паузы спросил Анхел.

— Я и сам бы хотел знать... — задумчиво произнес Флако.

В этот момент по рации раздался голос Софи:

— Алло? Мистер Фигероа? Вы слышите меня? Прошу вас, отзовитесь! Прием!

Флако взял в руки микрофон:

— Пожалуйста, зовите меня просто Флако.

— Хорошо, Флако, — тут же отозвалась Софи, и в ее голосе прозвучало тревожное ожидание. — Вы так и не ответили на мой вопрос. Как вы толкуете ваши видения?

Флако хотел уже что-то ответить, но осекся.

До его слуха вновь донесся уже знакомый жуткий звук, похожий на нестерпимо пронзительный вой раненого хищника.

Горло старика сдавило железными тисками. Он внезапно понял, что вой доносился вовсе не по рации.

Этот вой раздавался в его голове... Именно этот ужасный звук всегда сопровождал его видения в детстве.

Только теперь Флако понял, что это был вой преследовавшего их Зверя!

С трудом переведя дыхание, старик взял микрофон дрожащими руками и мрачно произнес:

— Друзья мои, похоже, наши дела действительно очень плохи...

15. Песнь

— Дикари!!!

— Не надо, Мадам!

Она протянула в сторону свой захват и свалила на пол еще одну склянку. Стекло со звоном разбилось, и на ковер брызнула бычья кровь, смешанная с соком одуванчика.

— Мадам, пощадите ваше горло!

— ДПДДДД-ИККККК — ДИКАРИ!!!

— Прошу вас, успокойтесь!

Шофер попытался выхватить из ее единственной здоровой руки стальное приспособление, не выпуская при этом руль.

— Мадам, прошу вас!..

— Мерзкие... грязные...

— ...прошу вас, иначе вы...

Еще одна аптекарская склянка со внутренностями какого-то животного стала жертвой ее руки, вооруженной стальным захватом. На потолок и боковое стекло брызнула кровь.

— Они... погубили...

От дикой ярости она даже не могла как следует выговаривать слова. Несколько минут назад она своими собственными глазами видела, как этот проклятый негр вышвырнул драгоценный талисман из окна своего грузовика прямо на дорогу! Ударившись о покрытие, талисман тут же вспыхнул ярким пламенем. Ее священный талисман был уничтожен! Этого Ванесса не могла перенести. У нее было ощущение, словно кто-то воткнул в ее искалеченный позвоночник оголенный провод, и теперь она сама была наэлектризована до предела!

— Талисман?.. — подсказал Эрик и тихо добавил: — Да, я все видел... я тоже все видел...

— Эрик... эти... варвары... уничтожили... мой... талисман.

У Ванессы сдавило горло так, что она едва могла говорить.

— Мадам, вам совершенно необходимо успокоиться!

— ОНИ... ПОПЛАТЯТСЯ... ПОПЛАТЯТСЯ ЗА ЭТО!!!

— Мадам, прошу вас...

Ванесса внезапно замолчала. Крепко сжав челюсти, она стала приводить в норму дыхание и... думать... думать...

Спустя минуту-другую Ванесса подвинула к себе клавиатуру портативного компьютера, и ее трясущиеся пальцы лихорадочно заплясали по клавишам:

ЭРИК — БУДЬТЕ — ВНИМАТЕЛЬНЫ — НЕ — УПУСКАЙТЕ — ИХ — ИЗ — ВИДУ — ПОВТОРЯЮ — НЕ — УПУСКАЙТЕ — ИХ — ИЗ — ВИДУ — ЧТО — БЫ — НИ — СЛУЧИЛОСЬ!!!

Эрик молча кивнул.

Ванесса глубоко задумалась. Ледяное пламя болью пронзало здоровое запястье и неповрежденную сторону лица, а давно парализованное тело оставалось недвижным и бесчувственным, как свинец. Жидкая седая прядь свесилась ей на лицо, но она даже не почувствовала этого. Шофер что-то сказал, но она не слышала его. Тайна ее магии была, как всегда, проста: боль превращается в ненависть, ненависть — в гнев, а гнев — в месть!

— Мадам?..

Ванесса не отвечала. Здоровым глазом она внимательно осматривала свое имущество на заднем сиденье, оценивая нанесенный ею же самой ущерб. В приступе палящей ярости она уничтожила большую часть магических субстанций и инструментов. Впрочем, того, что осталось, должно хватить для осуществления задуманного. Внизу, у ног, стояла большая чаша с залитыми эфиром пальцами всех форм и размеров. Рядом, в коробке из-под обуви, лежало оскверненное распятие. Глаза распятого Христа были тщательно выколоты и закрашены чернилами.