Золотые крылья дракона - Больных Александр Геннадьевич - Страница 7

— Да, может. Еще и не такое, — успокоил его Чани. Хани надулся.

— Не беспокойся. Карта им мало поможет, — почти спокойно сказала Ториль. — Лишь я могу ею пользоваться. Остальные же увидят не совсем то, что на ней нарисовано. Да и нарисовано на ней далеко не все, так что…

— Это как? — моментально заинтересовался Хани. — Колдовство?

Ториль загадочно улыбнулась.

— Тогда вперед! — закричал Хани. — Поплыли!

— Ага, — не стал скрывать усмешку Чани. — Сейчас взяли и разбежались. Неведомо куда.

— Почему же, — возразила принцесса. — Я превосходно помню карту и легко смогу найти дорогу даже без нее. Разве что в двух-трех местах нам может быть трудновато, но и там, я надеюсь, не заблудимся.

— Как? — встрял Хани.

— Неважно, — отрезала принцесса. — Здесь слишком много ушей, и я не могу рассказывать все. Там увидишь. Найдем мы дорогу, найдем. Хуже другое. Пропавшая карта означает, что за нами следят гораздо тщательнее, чем я предполагала. Выходит, что меня не теряют из виду не только на море, но и на суше. И нам придется уходить из города так, чтобы никто, — она подчеркнула это слово, — никто нас не видел. И еще. О путешествии по морю придется забыть.

— Почему? — не понял Хани.

— Потому, что я сейчас окончательно убедилась, что Морской Король во второй раз не допустит, чтобы я плыла морем. Теперь нам может помочь только Золотая Галера. Для любого другого корабля плавание закончится, едва начавшись. Так что мне придется пересечь Туманные Горы.

— Почему, собственно, «мне»? — переспросил Чани. — Ведь мы же договорились, что поможем тебе.

— Путешествие становится слишком опасным, — возразила Ториль. — Раньше я думала, что оно будет просто опасным, но теперь поняла, что сильно ошибалась.

Чани покраснел и хотел было что-то сказать, но брат опередил его.

— Так это же отлично! — возликовал он. — Я всю жизнь мечтал о приключениях и опасностях! Это просто прекрасно! Ве-ли-ко-леп-но!

Ториль грустно улыбнулась, перехватила понимающий взгляд Чани, который незаметно для брата развел руками, как бы говоря: ну что тут поделаешь.

Хани даже заплясал по комнате, но Чани остановил его.

— Замолкни. — И снова обратился к принцессе: — Мы договорились, что пойдем вместе, и мы не можем нарушить свое слово.

— Я возвращаю вам ваше обещание.

— Прости, — улыбнувшись, мягко возразил Чани, — это мы будем решать, взять ли нам свое слово назад. Верно, Хани?

Тот кивнул.

— А мы его не берем.

— Не берем, и все тут, — подтвердил Хани.

— Ну смотрите, — пожала плечами принцесса. — Я вас честно предупредила. Как бы вы потом не пожалели.

— Ты нарочно нас оскорбляешь? — вежливо поинтересовался Чани.

— Я не оскорбляю. Просто сомневаюсь, понимаешь ли ты, что речь идет о жизни и смерти. Я привыкла. Мы, жители Тан-Хореза, всю жизнь свою проводим в битве против Западного Ветра. Но вам-то что?

— Предположим, что нам просто интересно, — уклончиво сказал Чани.

— Действительно, может же нам быть любопытно, — поддержал его брат.

Чани досадливо поморщился.

6. ДЕСЯТИКРЫЛЫЙ

Многое видали седые камни старой крепости Акантона, но такой бури не мог припомнить никто из старожилов города. Ветер ревел и хохотал, как бешеный зверь, срывая с крыш черепицу. С жалобным звоном разлетались выбитые стекла, трещали и ломались ветви деревьев, да и сами деревья то и дело с оглушительным треском переламывались пополам и улетали куда-то в темноту. Высокий железный шпиль ратуши был согнут в дугу. Любого, кто неосторожно выходил на улицу, ветер тут же сбивал с ног и катил, точно куль с тряпьем, пока наконец человек, сконфуженный и грязный, не оказывался в сточной канаве.

Гигантские валы поднимались выше стен старой крепости, заливая ее. Собственно, начинало казаться, что волн и нет вовсе, а само море вдруг вздыбилось, поднялось и ринулось на приступ. Не выдержав его яростного напора, с грохотом, перекрывшим на мгновение даже шум бури, рухнули стены Маячного бастиона.

Побелевшие от страха люди видели, что совсем рядом, просто рукой подать, среди вспененных валов мелькает огромный черный треугольник плавника. Иногда показывалась острая морда акулы, и люди клялись, что ясно различали во мраке ее горящие глаза.

Однако мол, прикрывший гавань, держался. Весь окутанный облаком пены, он стоял несокрушимо. Каждая новая волна поднималась над ним, ее гребень загибался, готовый уже перехлестнуть через это незначительное препятствие, но, натолкнувшись на невидимую преграду, рассыпался мелкими брызгами и отлетал назад. Ему на смену поднимался новый вал, еще более мощный и грозный — черно-зеленая стена мутной воды, — но и он так же бессильно отступал, отброшенный силой Наговорного Камня.

Долго ли так будет? — спрашивали себя люди. Осторожно прижимаясь к стенам, цепляясь за камни мостовой, они перебегали от дома к дому… Хорошо, этот шторм пройдет мимо, как и десятки других, но все же видели, как рухнул бастион… Ах, вы не видели? Я тоже не видел, но говорят, такое говорят… Я могу только шепотом, на ухо. Страшно… А на самом деле еще страшней было… Нет, и не предлагайте, я не сумасшедший туда ходить, мне еще жизнь дорога пока что… Да, боюсь и не скрываю этого. И вы боитесь, даже больше моего боитесь, так как трусите даже признаться в своем страхе… Правы, тысячу раз правы все, кто говорил, что это от ведьмы… Все от нее, от нее, проклятой… Тоже мне, Хозяева Огня, возомнили, что могут тягаться с самим Морским Королем… Нет, друзья, вы как знаете, а я так считаю, что давно пора ее связать да в море кинуть… Как кто? Вы и свяжите… Не я же. Я только простой мирный горожанин, торгую булками… А-а-а!!! Не хочу!.. Смотрите, смотрите, там… за молом…

Громадная вихрящаяся туча появилась над морем. Она ширилась и разрасталась, заливая небо сплошной чернотой. Перед ней отступили пронизанные ослепительными зигзагами синевато-белых молний грозовые облака, сквозь которые еще как-то удавалось прорваться отдельным солнечным лучикам. И если раньше было просто темно, то сейчас на море опускалась самая настоящая ночь… Да что там ночь! Не было слов, чтобы описать бездну мрака, опрокинувшуюся внезапно на город.

Но мрак раскололи длинные ветвистые бледные молнии. В них не было буйной ярости обычных молний, смертельным холодом пахнуло от этих белесых огней. Раскатился оглушительный треск, и вдруг где-то в глубине тучи, в самой ее середине, засветилось тусклое багровое пятно, похожее на отсвет далекого пожара. Оно становилось все ярче и ярче, и наконец из тучи вырвался первый, пока еще робкий, язык пламени. За ним второй, третий… Вскоре оцепеневшие от ужаса горожане увидели, что в небе полыхает гигантский костер, набирающий силу с каждой минутой.

Море под костром взбурлило, закипело, закрутилось, полетели клочья белой пены, образовался огромный водоворот, из которого начал медленно подниматься вращающийся столб воды толщиной с хорошую башню. Столб рос на глазах, вот он уткнулся в тучу, и от этого прикосновения огонь запылал еще свирепее. Из его черно-багровых языков выскользнуло длинное извивающееся тело, окутанное черной дымкой. Водяной смерч стал сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее оседать, повалили клубы пара, точно море вскипело, и из взбаламученных, помутневших вконец волн вынырнула исполинская голова, похожая на крокодилью. Кроваво-красные глаза уставились на берег, из пасти полыхнул огонь, повалил дым…

Гоня перед собой высокую волну, чудовище направилось к берегу. Огромные чешуйчатые лапы с длинными кривыми когтями уцепились за мол, и все увидели, что черные лезвия когтей пронзают толстые каменные плиты так легко, как если бы они были картонными. Снова дракон изрыгнул облако черно-желтого дыма с багровым пламенем внутри, подтянулся, встряхиваясь, как собака, и его длинное, казавшееся бесконечным туловище начало выползать на мокрые камни. Темно-зеленая чешуя, покрывавшая тело дракона, сливалась с помутневшими волнами, и было похоже, что дракон возникает, словно рождается, из воды.