Видеть звезды - Больных Александр Геннадьевич - Страница 9

Залившись стыдливым зеленым румянцем — или зеленцом? — человечек потупился и согласился:

— В том-то и вся беда…

Через пятнадцать минут Тайлон в деталях знал нехитрую и грустную историю Водяного-Неудачника. Ему не везло. Не везло всегда и во всем, начиная с того дня, когда его, еще личинку, чуть не перешиб клешней рак-хулиган. Перешибить не перешиб, но что из того получилось — видите сами. Другие-то — ого какие. Попробуй подступись… И ростом, и статью… Выделили ему, за ущербностью, самое скверное болото. Тут на дне ключи чистые бьют. Ужас. И холодные, от каких ревматизм начинается, слышите — уже кашель получился. Так что все свое время он тратит, чтобы эту чистую воду заквасить или протушить. Или протухнуть? Вот и он не знает. А делать надо, иначе спросят, ох, строго спросят. За хлопотами и трудами пропустил недавно через болото троих людей, так соседи на смех подняли. Недотепой обзывают. Но, правда, недавно поймал тут одного. Грубый такой, невоспитанный. Ругается, арбалетом размахивает. Нет, чтобы вежливо попросить, глядишь, и отпустил бы. Нет, топить не стал, ну его, противно. Стоит в двух шагах от берега по пояс в болоте и вылезти не может. Долго стоять будет, пока ему не надоест. Ему — в смысле водяному, а не грубому. И не вытащат, потому как пятками непрочно к дну прирос, укоренился. Вообще все надоело. Недавно сосед один, бойкий такой, из молодых да ранних, под него копать начал. В болото наведывается, колдовать мешает. И так-то плохо получается, да еще всякие под руку лезут… И намекает, что не грех бы площадь уступить, он-де такое безобразие здесь разведет — ни пройти, ни проехать будет. А вот плюну на все, уйду. Не потому, что испугался, а так, связываться неохота, руки пачкать. Надоело, понимаете — надоело!..

Тайлон похлопал по пухлому, маслянистому на ощупь плечику.

— Пошли со мной?

— Верно, пошли! — загорелся Водяной. — Только куда?

— Прямо и дальше.

— Да-а… А как болото кончится?

— Ты ведь сам хотел уйти.

Водяной почесал в затылке правой рукой, на которой было шесть пальцев. Потом левой, украшенной восемью пальцами. Потом поскреб макушку обеими руками сразу.

— Ладно! Была — не была… Идем.

И он бодро зашагал по воде.

— А ты чего ждешь?

Тайлон молча развел руками.

Водяной звонко шлепнул себя ладошкой по лбу.

— Совсем забыл!

Он три раза щелкнул пальцами правой руки, два раза — левой, и от островка, стремительно разворачиваясь, покатилось что-то вроде коврика. Тайлон поднял куртку со все еще спящим Крошкой Енотом, подошел к берегу и предусмотрительно попробовал коврик ногой. От Неудачника можно было ждать чего угодно. Коврик прогибался, пружинил, но держал.

— Не веришь, да-а?

— Верю, — с сомнением произнес Тайлон.

И они пошли.

Вел их коврик, разматывавшийся дальше по болоту сам собой, без участия Водяного. Так как пейзаж вокруг не отличался ни живописностью, ни разнообразием, то они — не считая спавшего Крошку Енота — коротали время в беседе, сводившейся к монологу Водяного, сетовавшего на превратности судьбы.

Через некоторое время впереди сквозь зеленый туман замаячило темное пятно. Коврик резко дернулся к нему, словно учуял конец пути. Тайлон едва устоял на ногах — успел ухватиться за Водяного, шедшего рядом. Вскоре они стояли на том же самом островке.

— М-да, — сказал Тайлон.

— М-да, — согласился Водяной.

На этот раз он поскреб подбородок и снова защелкал пальцами. Опять от берега начал разматываться коврик, по которому, обуреваемый нехорошими предчувствиями, двинулся Тайлон. Водяной-Неудачник, подозрительно озираясь, шлепал по воде рядом. Тайлона сильно мутило от ужасной вони, извергаемой трясиной, и он почти не следил за дорогой. Но Водяной мрачнел все больше и больше, и потому Тайлон воспринял как должное, когда они снова вышли на знакомый островок.

Водяной задумчиво уставился на свои ноги, словно ожидал от них ответа, почему они всякий раз возвращают его к островку. Потом сгрыз три ногтя на левой руке и два на правой. Это вроде бы помогло, так как он с обрадованной физиономией захлопал в ладоши. Раз… Раз… Раз-два-три…

От островка в третий раз побежал коврик. Тайлон, откровенно посмеиваясь, ступил на него. История получалась забавная, если не считать того, что они никак не могли выбраться из топей.

На этот раз Водяной разве только не обнюхивал дорогу. То и дело пробовал воду пальчиком, забегал вперед, даже становился на четвереньки, что-то пристально разглядывая. Однако пришли они именно туда, откуда вышли: на островок.

Бросив на землю куртку, чтобы разбудить засоню Крошку, Тайлон ехидно поинтересовался:

— И что же дальше?

— Можно попробовать еще разок, — предложил Водяной. — Пойдем назад…

— А будет толк?

Водяной пожал плечиками.

— Вообще-то я полагаю, что это сосед, — пояснил он. — Из этих он… молодых. Нахальный такой…

— Попробуй с ним договориться.

— Да-а… Откуда я знаю, чего он потребует?

Крошка Енот, сонно зевавший и потягивавшийся, вдруг злобно зарычал, ощетинился и оскалил клыки. Тайлон обернулся. Да, вот это был настоящий водяной! Высокий, тоже зеленый. Глаза его полыхали мрачным багровым огнем, а когда открывался широкий лягушачий рот, в нем сверкали четыре ряда острейших зубов, и в воздухе плыл удушливый смрад.

— Я же говорил, — застонал Водяной-Неудачник. — Я же предупреждал… Я так и знал, что Молодой явится.

Тот довольно заклокотал.

— Слушай, что тебе надо? — довольно спокойно спросил Тайлон. Он давно исчерпал свои запасы страха и удивления.

— А ты вообще молчи, — оборвал его Молодой.

— Как знаешь. Мне, вообще-то, безразлично.

— И мне тоже все равно, — пискнул Водяной-Неудачник.

— Цыть! — прикрикнул на него Молодой. — С тобой разговор особый пойдет. Добро делать вздумал?!

— Но-но… Ты это… Не того…

— Посмотрите на этого растяпу! — развеселился Молодой. — Из собственного болота дороги не знает, а туда же — грозить…

Водяной-Неудачник засопел и выпалил:

— Как будто ты дорогу знаешь!

— Я все знаю.

— И человека вывести можешь?

— Могу!

— А слабо!

— А смотри!

Молодой сунул в рот четыре пальца — там поместились бы и еще десять — и оглушительно свистнул. С металлическим звоном от островка потянулась широкая дорога, как будто выкованная из пластин вороненого железа. С лязгом выскакивали неведомо откуда все новые звенья, прирастали к уже лежащим на воде… Водяной-Неудачник украдкой подмигнул Тайлону, и тот, поманив по-прежнему взъерошенного Крошку Енота, быстро зашагал по дороге.

Сзади доносились азартные выкрики:

— Нет, а ты кто такой?!

— Да как ты смеешь?!

— А слабо тебе!

— А смотри!

— Только без рук!

— Гляди, рыба бесхвостая!

Тайлон бежал по дороге, гулко звеневшей под ногами, боясь, что она вдруг исчезнет и он останется плавать в противной черной жиже, лениво колыхавшейся внизу. Сумеет ли Неудачник продержаться достаточно долго? Крошку Енота, похоже, одолевали те же сомнения, так как он припустил во всю прыть, и когда запыхавшийся Тайлон достиг берега, уже ждал его, довольно улыбаясь.

Тайлон выскочил на твердую каменистую землю и полной грудью вдохнул чистый воздух. Хорошо!..

С тихим хлопком недалеко от него из воды вырвалось зеленое пламя и возник, недовольно тряся головой, Водяной-Неудачник.

— Опять не то получилось, — дуя на обожженные пальцы, сообщил он. — И так все время. Понимаешь — всегда… — Помолчав, он довольно захихикал: — Нет, но как мы его?.. Все-таки кое на что и я способен, правда? Он, конечно, хороший колдун, спору нет. Но есть у него один маленький, просто крошечный недостаток — дурак!

— Ты молодец, — искренне восхитился Тайлон. — Ловко его обвел. Огромное тебе спасибо, выручил!

— Чего уж там… — довольно позеленел Водяной.

— Ну так что, пошли?

Водяной сразу поскучнел.

— Да-а… Ты хоть знаешь, куда идешь?

— Точно не знаю, — признался Тайлон.