Видеть звезды - Больных Александр Геннадьевич - Страница 11

Крошка Енот преданно лизнул его в нос, потом, мягко ухватив зубами, дернул за ухо.

— Не сердись!

Крошка больше не сердился, он был просто рад.

Тайлон обернулся. Горы пропали, и до самого горизонта расстилалась унылая, выжженная солнцем равнина. Но два-три шага вперед — и как по неслышному приказу перед Тайлоном снова выросла исполинская зубчатая стена. Тайлон нерешительно сделал еще шаг — и услышал предостерегающий шорох ветра, ощутил его дыхание. И отступил.

— Здесь нас не пропустят, это точно. Но, если верить карте, идти нужно именно здесь. Вот только как? Похоже, карта о чем-то умалчивает.

Тайлон задумался. И снова услышал знакомые молоточки, застучавшие в висках, тонкое протяжное гудение. Перед его взором начали медленно проплывать стены ущелья, по которому он недавно летел с такой поспешностью. Прямо… прямо… теперь направо, мимо глубокой расселины, разрезающей гранитный массив надвое… еще немного вперед… еще… нет, стоп… Стоп!

В серой гладкой стене у самой земли чернело небольшое пятно. Кто-то словно придвинул изображение к самым глазам, и Тайлон ясно различил уходящую в глубь горы пещеру. Пещера! Вот путь, который проведет его в обход Ущелья Ветров…

Тайлон встал. Возвращаться в ущелье ох как не хотелось. До пещеры еще ползти и ползти. Но выбора не было. Он схватил Крошку Енота и запихнул его под куртку, чтобы не потерять на этот раз. Крошка протестующе завозился, но Тайлон щелкнул его по макушке.

— Сиди спокойно!

Крошка Енот тявкнул, но царапаться перестал.

И во второй раз Тайлон зашагал по ущелью. Ветер встретил его как старого знакомого радостным фамильярным свистом и в знак приветствия запустил несколькими мелкими камнями. Но Тайлон не обратил на него никакого внимания, его беспокоило лишь одно: не слишком ли далеко продвинулась та глыба, не закрыла ли она вход в пещеру. Внутренний голос не говорил ничего тревожного, и Тайлон, доверившись ему, как уже делал не раз, быстро шел между обломками, сброшенными на дно ущелья бушевавшим недавно ураганом.

Ветер снова начал крепчать, но Тайлон уже увидел вход в пещеру и бросился к нему бегом. Едва он юркнул в расселину, как ветер заревел с утроенной силой. Но было поздно — добыча ускользнула. Сразу после входа пещера резко изламывалась, и ветру никак не удавалось прорваться внутрь.

— Вот так, — удовлетворенно сказал Тайлон.

И опять поспешил. Как бы в ответ снаружи что-то зашуршало, загремело, раздался оглушительный треск, и свет, лившийся в пещеру, погас. Все стихло. Тайлон опрометью бросился назад. Входа в пещеру больше не существовало. В кромешной темноте Тайлон нащупал лишь холодный ноздреватый камень, плотно запечатавший отверстие. В испуге он закричал, ударил по камню кулаком. Но вскоре опомнился. Зачем это? Выхода нет — и ладно. Он все равно не собирался возвращаться, его путь ведет вперед, в недра гор. Отчаиваться нет оснований, плохо только, что стало слишком темно.

Тайлон вытряхнул Крошку Енота наружу.

— Вылезай, голубчик, приехал. Дальше пойдешь сам.

Крошке Еноту все это чрезвычайно не понравилось — и темнота, и сырой потолок пещеры, и необходимость идти самому. А в особенности то, что Тайлон и не заикнулся об ужине, время которого давно наступило.

Тайлон же пытался сообразить, как им идти, если в такой тьме не видно даже собственной руки. Ведь так недолго и голову расшибить о какой-нибудь выступ. Но тут он с изумлением понял, что видит в темноте. Видит?! Да. Как туман, медленно истаивая на солнце, постепенно открывает спрятанную картину, так и сейчас перед Тайлоном появились неровные осклизлые стены, пол, усеянный беспорядочно разбросанными камнями… Мрак рассеялся? Нет. Это продолжались чудеса, к которым Тайлон уже привык.

Пещера змеилась в толще горы самым причудливым образом. Сначала Тайлон пытался запоминать дорогу, но бесчисленные повороты, подъемы и спуски вскоре запутали его, и он просто механически шел, отдавшись на волю таинственного чутья, столько раз выручавшего его. Постепенно подземный ход — так Тайлон называл теперь про себя пещеру — стал забирать все ниже и ниже, уходя в глубины горного хребта. Крошка Енот путался под ногами, боялся отойти хотя бы на шаг, то и дело верещал, когда Тайлон нечаянно наступал ему на лапу. Тайлон прикрикнул было, но на Крошку это не произвело никакого впечатления, страх был сильнее.

Несколько раз от пещеры ответвлялись боковые ходы. Тайлон уверенно пропускал их. Однако когда впереди мелькнул неясный красноватый отсвет, похожий на проблеск горящего вдалеке факела, он заколебался, Правильно ли он идет? Вроде бы правильно, но откуда этот свет? Его здесь быть не должно. Вторая память молчала.

— Деться нам все равно некуда, — постарался Тайлон приободрить не столько Крошку Енота, сколько самого себя. — Надо двигаться.

Но уже шагов через десять он остановился. Подземный ход был разорван пополам провалом, из которого и струился неровный дымный багровый свет. Тайлон осторожно подполз к провалу и заглянул внутрь.

Это был глубокий колодец, уходящий, казалось, к самому сердцу Планеты. Где-то там, далеко внизу, бушевало пламя. Огромные красные языки неспешно взлетали вверх, свиваясь в кольца, и бессильно опадали, не достигая краев колодца.

В лицо пахнуло нестерпимым жаром. Да, падать туда долго…

— Ну и? — спросил Тайлон. Он уже привык советоваться с Крошкой Енотом, тот вносил необходимый элемент осторожности.

Крошка молча попятился от колодца. Естественно.

— Я тебя понимаю, но ведь выход закрыт.

Крошка Енот шумно почесался.

— Тогда как знаешь, а я пошел, — привстал было Тайлон.

Крошка, выпучив глаза, опрометью бросился к нему.

— Я, похоже, просто обречен сегодня таскать тебя на себе, — придавая голосу строгость, сказал Тайлон.

Он взял приятеля за шкирку и снова упрятал под куртку. Потом отошел подальше, прикинул расстояние — ошибиться было нельзя. Уняв неприятную дрожь, втянул воздух сквозь зубы и побежал…

На другой стороне колодца Тайлон удивленно оглянулся, не веря своим глазам. Перепрыгнуть… Да ему это просто не по силам! Впрочем, многое из того, что он делал в этом путешествии, было ему не по силам. Он не мог объяснить, как он это делал: в такие моменты сознание отключалось, и кто-то другой, гораздо более сильный и уверенный, управлял его телом. В нем как бы жили два человека. Один — обычный Тайлон, робкий неуклюжий лесовик. Но был и другой. Тайлон знал, что это тоже он, но только такой, каким ему еще предстоит сделаться. Поскорее бы…

Вдоль подземного хода прокатилось легкое дуновение, едва уловимый порыв свежего воздуха. Тайлон понял, что их странствия по подземному лабиринту близятся к концу.

— Ну вот, а ты боялся, — неизвестно кому сказал он.

Однако ход прямо на глазах становился уже и ниже. Если раньше Тайлон шел свободно, то теперь ему то и дело приходилось протискиваться боком и следить, чтобы не зацепить макушкой потолок. И как он ни старался, пару раз с такой силой налетел на торчащие сверху выступы, что искры сыпались из глаз.

— Хорошо тебе, — завистливо сказал он Крошке Еноту, ощупывая шишку. — Ты маленький.

Дальше идти можно было уже только согнувшись, а вскоре пришлось встать на четвереньки. Но и так продвинуться далеко не удалось, потолок прижал Тайлона к самому полу. Ему начало казаться, что гора медленно опускается, сейчас безжалостные каменные челюсти раздавят их. Усилием воли отогнав черные мысли, Тайлон подтолкнул замершего было Крошку Енота.

— Давай, ползи, не задерживайся.

Слыша, как трещит раздираемая о выступы куртка, Тайлон полз к проглянувшему вдалеке маленькому синеватому пятнышку. Но внезапно понял, что больше не может продвинуться ни на шаг. Он рванулся изо всех сил, что-то затрещало, хрустнуло, на него посыпался влажный песок, но сдвинуться с места не удалось. Крошка Енот, проскочивший вперед, мельтешил черным пятнышком, закрывая свет, льющийся от выхода. Он нетерпеливо взлаивал, приглашая Тайлона за собой.