Воин и чародей - Бойе Элизабет - Страница 19

Откуда она у тебя? – Он взял шкатулку и восхищенно вертел ее в руках, вглядываясь в рисунок резьбы.

– Бабушка прятала ее в сундуке и сказала мне о ней перед смертью.

Только эту вещь я и взял с собой, когда покидал мир скиплингов. Я не знаю, что в шкатулке, не знаю, где взяла ее бабушка, в общем, ничего не знаю – только что Хальвдан желает заполучить шкатулку, и Бьярнхард тоже, если верить Хальвдану. – Сигурд глядел на шкатулку и вдруг подумал, что Йотулл тоже стремится завладеть ею, судя по его предложению, сделанному этой ночью.

– Хальвдан, на мой взгляд, правдив, – сказал Адиль. – Я учил его честности и прямоте и когда он был еще ребенком, и после. Нелегкая жизнь сделала его мрачным и даже грубым, но зато он честен. Он ведь мог бы и просто отнять у тебя шкатулку.

Сигурд потряс головой и нахмурился.

– Она моя. Я получил ее в наследство от бабушки. Что бы ни было там, внутри, я это никому не отдам. Мне нужно лишь одно – открыть ее и узнать, что же такое я унаследовал, из-за чего весь мир альвов стоит вверх тормашками.

Адиль вертел в руках шкатулку, внимательно ее разглядывая.

– Ты не сможешь открыть ее без особого ключа. Эта шкатулка – творение магии двергов, и сломать ее тоже невозможно. Придется тебе потолковать со старым весельчаком, который сработал ее, – Бергтором из Свартафелла. – Он поднял шкатулку и многозначительно постучал пальцем по рунической подписи на дне.

– Бергтор из Свартафелла! Ты думаешь, мы сможем найти его? Столько лет прошло! – Волнуясь, Сигурд схватил шкатулку и вгляделся в подпись. Прежде эти несколько рун не казались ему столь важными.

– Куда же он денется? – недоуменно взглянул на него Адиль. – Свартафелл – его дом.

– А если он уже умер? Бабушка владела шкатулкой по меньшей мере двадцать лет.

Адиль улыбнулся и разгладил бороду, чтобы котенок мог уютно свернуться на привычном месте.

– Двадцать лет для гнома – пустяк. Впрочем, мы ведь не знаем, долго ли была эта шкатулка во владении твоей семьи…

Сигурд задумался.

– Бабушка говорила, что шкатулка принадлежала моей матери, Асхильд, так что это не родовая реликвия…

Адиль опрокинул кружку, в которую наливал чай, и облил кипятком себя и котенка. Дрожащей рукой он отставил чайник.

– Что же я натворил! Зрение у меня совсем не то, что прежде. Ах, бедняжка Миссу, нет мне прощенья! – Он мельком заглянул под стол, куда удрал ошпаренный котенок, затем довольно нетвердо поднялся. – Знаешь, Рольф, пока ты приготовишь еще чаю и поджаришь хлеба, я, пожалуй, загляну к Хальвдану. Давненько я не баловал его своим присутствием. Дня него-то, конечно, не так уж и давно – мы ведь всегда горячо спорим о чем угодно, хотя и относимся друг к другу с величайшим почтением. Осмелюсь полагать, что в делах у него полная неразбериха – меня-то здесь не было, чтобы помочь ему советом. Он, верно… гм, рассудок у меня затуманился. Я скоро вернусь.

Сигурд встал, подал Адилю посох, который тот рассеянно нашаривал рукой.

– Расскажи ему о Бергторе, Адиль, и намекни, что его можно бы разыскать.

Адиль уже пробирался к двери, спотыкаясь о седла, дротики и кресла.

– Что? Ах, да. Свартатор из Бергфелла! Обязательно расскажу, будь уверен. – Он завозился у двери, гневно кляня на все лады хитроумный Рольфов замок. Рольф было метнулся к нему, чтобы объяснить хитрости своего изобретения, но опоздал – маг уже жахнул по двери молнией. Осколки обжигающего металла дождем осыпали Рольфа, и клубы едкого черного дыма совершенно заглушили его возмущенные вопли. Дым окутал Адиля с головы до ног, и маг размахивал посохом, пытаясь разогнать его.

– Совершенно ненадежный замок, Рольф! Избавься от него поскорее! – раздраженно бросил он и исчез.

Разобиженный Рольф занялся тем, что пытался – без особого успеха – разгрести груды рухляди, громоздившейся вокруг кровати Адиля. Сигурд так и сидел, разглядывая шкатулку и с новым интересом читая и перечитывая руническую надпись на дне.

– Никогда бы не мог подумать, что эта цепочка рун может оказаться ключом к моей загадке! Знаешь, я уверен, что, когда сумею открыть шкатулку, узнаю, кто мой отец. Верно, он был важной особой, если владел чем-то настолько ценным, что и по сей день этим жаждет завладеть столько народу. Не будет мне покоя, пока не открою этой тайны!

Рольф бросил свое никчемное занятие и подошел взглянуть на шкатулку, даже потянулся к ней, но тут же поспешно отдернул руку.

– У этих резных фигурок точно у всех боли в животе, – заметил он. – Не нравятся мне их взгляды. Честно говоря, мне и сама шкатулка не по душе. У меня от нее ужасное ощущение, Сигги.

– Живот болит? – ухмыльнулся Сигурд.

– Нет же, чудак! Просто нехорошо. Обрати внимание – это, может быть, единственный случай, когда ты видишь меня серьезным. Нам, альвам, свойственно предчувствовать будущее. – Рольф глянул на шкатулку и покачал головой. – Знаешь, Сигги, боюсь, ты будешь не очень-то счастлив, когда наконец откроешь ее.

Сигурд тоже посмотрел на шкатулку и ощутил холодную дрожь в желудке.

– Чепуха, – сказал он одновременно и себе и Рольфу. – Больше всего на свете я хочу увидеть, что лежит в шкатулке, и неважно, ответит это на мои вопросы или нет. Может, я никогда не узнаю, кто мой отец… может, так оно и лучше, – добавил он с деланной шутливостью, однако Рольф даже не улыбнулся.

– Положи ее назад под камень, – сказал он. – Я попрошу Адиля, чтобы наложил чары на камень, и тогда сорок мужчин не смогут поднять его с места. Кстати, как тебе понравился старина Адиль?

– Его не обманешь, – медленно проговорил Сигурд. – И он тоже никого не пытается обмануть.

Когда Адиль вернулся, Рольф и Сигурд ждали его у очага. Они пододвинули его кресло к самому огню, а его войлочные туфли так нагрели, что едва не спалили. Старый маг довольно жмурился, сунув натруженные ноги в туфли и приняв у Рольфа кружку обжигающего чаю. Сигурд терпел, сколько мог из вежливости, затем не выдержал:

– Ну? Что сказал Хальвдан о нашей идее отправиться на поиски Бергтора?

Адиль заметно помрачнел.

– Отнюдь не восторгался. По правде говоря, он и слышать об этом не хотел. Ты уж прости, Сигурд, не оправдал я твоих надежд.

– А я, признаться, и не слишком удивлен, – язвительно отозвался Сигурд.

– Хальвдан ни на миг не выпустит из-под своей власти эту шкатулку – слишком он стремится заполучить ее. Он наслал на меня морока, чтобы убить меня, точно так, как насланные им тролли и мороки преследовали и убивали жителей Тонгулля. Он держит меня здесь почти что пленником и только ждет случая расправиться со мной и завладеть шкатулкой. Я с самого начала знал, что он не желает мне добра! Бабушка предостерегала меня против ярла, моего врага, а она мне никогда не лгала.

– Вероятно, – согласился Адиль, изогнув одну бровь. – Однако она не сказала тебе всего, что должна была сказать, и отсюда все наши беды. Ты уверен, что она имела в виду именно Хальвдана? Ярлов множество, и льесальвов, и доккальвов.

Сигурд упрямо помотал головой:

– Нет, это может быть только Хальвдан. Он был в Тонгулле, он держит меня в плену и насылает на меня мороков, и других доказательств мне не нужно – этого вполне достаточно.

Адиль тяжело вздохнул и обеими ладонями потер виски.

– Поговорим об этом как-нибудь после. Сейчас я слишком устал.

Рольф тоже клевал носом и вовсю зевал.

– Ну тогда, Адиль, спокойной ночи. Ты, верно, будешь рад узнать, что вернулся в Хравнборг как раз перед днем рождения Ранхильд.

– В самом деле? Что же ты подаришь ей, бутыль уксуса или ожерелье из иголок? Ты ведь все еще обожаешь ее, верно? – с усмешкой спросил Адиль.

Рольф зло ухмыльнулся:

– О да, еще пуще прежнего! Мы с Сигги приготовили ей замечательный подарок. Веселья будет – обхохочешься!..

– Точь-в-точь как от морока, – мрачно пробормотал Сигурд.

Его угрюмое настроение продолжалось несколько дней, и только предвкушение подарка, который готовил Йотулл для Ранхильд, немного развлекало Сигурда. За день до ее дня рождения в форт прибыл караван из другого горного форта, доставил съестные припасы и дюжину новых лошадей, в чем особенно нуждались всадники. Рольф только вздыхал, алчно пожирая их глазами: