Эльфийский корабль - Блэйлок Джеймс - Страница 47

– Ну… там есть такие карманные часы. Точнее, я бы сказал, специфические карманные часы…

– Которые, – прервал его Джонатан, – могли быть использованы низкими типами вроде Эскаргота с целью украсть яблочный пирог или кусок сыра.

– Безусловно могли, – ответил Лунный Человек. – И эти часы могли разрушить галеон эльфов в Стутонской Топи и погубить отличную надежную команду. И с помощью этих часов можно было полностью разорить пристань Ивовый Лес и сделать то же самое, мои дорогие, со Стутоном, Городом-На-Побережье, городком Твомбли, Бромптоном и всеми другими городками и поселениями, которые вам только известны. Теофил Эскаргот, джентльмены, собирается выкрасть эти часы. Он уже украл их однажды, прошу меня простить за то, что я называю вещи своими именами, и он собирается украсть их еще раз, причем, я надеюсь, с помощью странного аппарата Профессора.

Профессор Вурцл почесал свою макушку. Его оружие находилось сейчас в гостинице, а он был бы не прочь, чтобы оно оказалось у него с собой, – поскольку Лунный Человек, очевидно, знал, что это такое на самом деле, и мог бы просветить его относительно некоторых особенностей аппарата, в частности, каким образом он летает и описывает круги. Этого Профессор до сих пор не мог понять.

– Этот аппарат, – сказал Лунный Человек, – был сделан Лэнгли Снудом. Вы, возможно, слышали о нем.

– Слышал ли я о нем? – переспросил Профессор. Джонатан был совершенно уверен, что оно нем не слышал, но кивнул, якобы соглашаясь со стариком Вурцлом.

– Снуд и его товарищи, – объяснил Лунный Человек, – были страшно поражены и расстроены ужасным штормом, который пронесся над Стутонской Топью, но они были расстроены не только из-за одного шторма. Аппарат Снуда, джентльмены, был сконструирован с целью отыскать те самые часы – которые сейчас находятся в руках у коварного гнома из Гряды У Высокой Башни. И устройство служит с одной-единственной целью. Если часы находятся на небольшом расстоянии от устройства Снуда, то оно приведет вас прямо к ним. Причем безошибочно. Часы нужно найти и украсть, и все должно быть проделано в строжайшем секрете, если, конечно, вора в Стутонской Топи не постигнет та же участь, которая постигла Лэнгли Снуда.

Профессора испугали эти слова, но он был страшно доволен. То, что он нашел это устройство – и починил его, оказалось гораздо более важно, чем он думал.

– Мы сделаем все, что в наших силах, – сказал он.

– Конечно, – согласился Джонатан. – И чем скорее мы отправимся в путь, тем лучше. Чувствую, наше путешествие вверх по реке будет так же насыщено приключениями, как и путешествие сюда.

– Поступайте, как вам угодно, – сказал Лунный Человек. – Если вы согласны просто доставить Эскаргота в верховье реки, я буду очень благодарен вам. Вам не нужно больше ничего обещать. Что касается отплытия, мы постараемся, чтобы оно состоялось сегодня же. Возьмите Дули, пообедайте и встретьтесь с Твикенгемом и его командой во дворце. Господин Твикенгем, джентльмены, мой заместитель, а с этого времени он, как говорится, принимает командование на себя. А мне, боюсь, придется отплыть домой. Мне вредно долго находиться вне дома. Это вызывает у меня что-то очень похожее на ревматизм. Если вы не против, конечно.

Джонатан совершенно не был против, но он обрадовался, что командовать будет Твикенгем. Хотя сам он не очень любил ни выполнять приказы, ни отдавать их, он предпочел бы подчиняться Твикенгему.

– Да, чуть не забыл насчет монет, – сказал Лунный Человек. – Они у вас с собой?

Джонатан развязал свой кожаный мешочек.

– Конечно, с собой. Вы хотите показать мне, как с ними обращаться?

На самом деле он не так уж сильно хотел это знать. Ему очень нравилась мысль, что какие-то предметы обладают интересными свойствами, но в то же время ему казалось, что они зачастую выглядят гораздо более таинственными и удивительными, если об этих свойствах ничего не знать. Также у него возникло ощущение, что чем больше он узнает, тем сильнее будет втянут во всю эту историю с часами.

Джонатан высыпал монетки на раскрытую ладонь.

– Секрет прост, – сказал Лунный Человек. – Расположите монетки так, чтобы каждая рыбка, изображенная на них, смотрела в одну из сторон света.

Джонатан сделал это, и там, на монетках, все четче стало проявляться мерцающее лицо Лунного Человека. Джонатан слегка сдвинул одну монетку, и лицо исчезло.

– И все? – пробормотал он. – И никаких заклинаний?

Лунный Человек покачал головой:

– Никаких магических слов. Никакого колдовства. – Он поднялся и отряхнул брюки. – Вот и все, что я должен был вам сказать. Благодарю также за содействие, которое, надеюсь, вы окажете.

– С удовольствием, – сказал Профессор, протягивая руку. Компания разделилась – Джонатан и Профессор Вурцл отправились в гостиницу.

Не зная, что еще можно сказать, Джонатан процитировал строку из известного поэта Эшблесса, которого он любил больше всех:

Когда же смерть, посланница судьбы,

Меня в бою минует,

Я буду с трепетом и страхом ждать ее.

– Удачно сказано, – проговорил Профессор. – Это Дж. Смитерс?

– Эшблесс.

– Как же я сразу не догадался? “С трепетом и страхом ждать”? Звучит так, будто эти слова были сказаны птицей.

– Человек и в самом деле ведет себя как страус, – сказал Джонатан.

Профессор кивнул в ответ и вдруг указал рукой туда, где в полуквартале от них, на другой стороне улицы, возле фонтана стоял Дули. Фонтан имел вид каменного круга с бронзовой рыбкой посередине, изо рта которой била вода. И Дули пускал по водной глади пару десятков миниатюрных бумажных цветов.

– Это все хорошо, – мягко сказал Профессор, – но цветы обязательно засорят фонтан, и он будет плохо работать.

Они выловили цветы и, прежде чем отправиться в гостиницу, опустили их в воду, весело бегущую по сточной канавке, и Дули тянул их на веревочке. В час дня они были во дворце и встретили там Твикенгема и его команду. И были страшно рады и удивлены, узнав, что им предстоит подняться на борт воздушного корабля эльфов.

Глава 14

Гул необычных устройств

Идея полетать – пусть даже всего в нескольких футах над землей – показалась Джонатану весьма неудачной. Дули же, очевидно, думал, что эта идея не просто неудачная, а совсем плохая. Он тяжело опустился в мягкое кресло и вжал голову в плечи, словно пытаясь исчезнуть, испариться. Профессор же, казалось, наоборот, был очень рад, и чувствовалось, что он попал в свою стихию. Джонатан уже почти видел, как в его голове крутятся-вертятся шестеренки. Сидящий напротив него эльф относился ко всему сухо и педантично. Как выяснилось, его звали Тримп. Профессор тут же начал задавать ему вопросы об устройстве воздушного корабля, но объяснения Тримпа как будто совсем не устроили его.

Тем временем четверо коротышек затеяли перебранку – Буфо и Желтая Шляпа ругались, а Сквайр Меркл щекотал Ветку, засовывая ему в ухо гусиное перо. И прятал его каждый раз, когда Ветка оборачивался. Когда спорщики наконец затихли, Сквайр опять дотронулся пером до Ветки, после чего все вновь принялись махать руками, кричать и спорить, причем один только Сквайр получал от перебранки удовольствие.

Джонатан, испытывая смутное волнение от полета на корабле, был очень удивлен, увидев, как луга просто убегали под ними. Не было никакого рева, никакого крена – они просто поднимались вверх, а зеленые луга внизу, казалось, все росли и росли. Вскоре стало видно, как бежала вдаль живая изгородь, а потом и вовсе исчезла. С высоты было заметно, что крыша дворца нуждается в ремонте, многие черепицы отлетели или разломались и все заросли толстым слоем мха.

К северу все побережье было покрыто густыми лесами, тянущимися до самого берега моря. На северо-западе виднелись окутанные дымкой холмы, за ними – еще и еще, и так до тех пор, пока они не пропадали из вида. Внутри самого корабля стояла тишина. Сквайр Меркл больше не забавлялся, а с удивлением разглядывал проплывающие мимо пейзажи. Жужжание механизмов, которое Джонатан столь явственно слышал в тот день, когда они встретились с троллями, сейчас было едва слышно. Все, включая эльфа Тримпа, не отрывали глаз от иллюминаторов.