Жизнь древнего Рима - Сергеенко Мария Ефимовна - Страница 34

Римляне строили бани всюду, где они селились или надолго останавливались. Развалины их находят во Франции и в Англии, по Рейну, Некару и Дунаю[97], но наилучшее представление о римских банях дают хорошо сохранившиеся остатки помпейских бань. В этом маленьком городке было две городских бани (третью начали строить незадолго до катастрофы, и она осталась незаконченной). Одни расположены за Форумом к северу – их и называют Форумскими, по местоположению, или Малыми по сравнению с другими банями, которые получили от археологов название Стабиевых, потому что одной стороной выходили на улицу, шедшую по направлению к городу Стабиям. Стабиевы бани построили еще во II в. до н.э., в то время, когда Помпеи были самостоятельным самнитским городом; их ремонтировали и переделывали в 80-х годах I в. до н.э. и еще позднее, в императорское время. Строить Малые бани начали тогда же, когда приступили к первому ремонту Стабиевых, т. е. в первые годы существования римской колонии. Сохранилась надпись, в которой помпейские магистраты, дуумвир Цезий и эдилы Окций и Ниремий, сообщают, что бани эти сооружены по постановлению городского совета на городские средства, строились под их надзором, и они приняли постройку. В этих банях особенно ясно сказываются вкусы того времени и тех слоев римского общества, которые не очень соблазнялись греческими выдумками и больше придерживались доброй родной старины; с них поэтому мы и начнем.

Малые бани вместе с лавками и мастерскими, окружавшими их с двух, если не с трех, сторон, занимали целый квартал и состояли из двух отделений, мужского и женского, значительно меньшего. В мужское вели три входа: из одного попадали прямо в раздевальню; через два других можно было с двух противоположных улиц войти в садик, примыкавший одной стороной к задней стене лавок и окруженный с двух сторон дорической колоннадой; с третьей находился криптопортик, сводчатый коридор с арочными окнами. В этот садик заходили посидеть, подождать, если в бане много людей, поговорить, пересказать городские новости и сплетни, выслушать к ним добавления и поправки, а главное – насладиться отдыхом, свободным временем, непритязательной болтовней. На садик смотрела закрытая с трех сторон беседка-экседра (4.75x5.9 м), которая по вечерам освещалась светильником, поставленным в нише тепидария так, что свет от него одновременно падал и в раздевальню, и в беседку, беседка непосредственно примыкала к раздевальне. В банях нашли больше тысячи светильников: очевидно, много людей мылось уже в сумерках[98]. Посидев, поговорив, посетители направлялись наконец через коридор, на сводчатом потолке которого разбросаны были по голубому фону золотые звезды, в раздевальню – аподитерий (от греческого apodyo – «снимаю»). Это была длинная комната (11.5x6.8 м), свод которой (потолки во всех трех помещениях бани были сводчатыми) опирался на мощный карниз, украшенный пестрыми лепными грифами, амфорами и лирами; между ними вились прихотливые арабески. Стены были выкрашены желтой краской, потолок разделан белыми квадратами с красным бордюром, пол выложен грубой простой мозаикой. По стенам шли длинные скамейки с приступками; в стенах остались следы от деревянных костылей, на которых укреплены были полки, для складывания одежды. Аподитерий освещался окном (1 м шириной, 1.7 м высотой), проделанным под самым сводом в узкой стене комнаты; в него была вставлена бронзовая рама, застекленная толстым (13 мм толщиной) матовым стеклом и вращавшаяся на двух цапфах, вделанных вверху и внизу посередине оконного проема. Этот люнет был орнаментирован продуманно и прекрасно: мощные тритоны с большими сосудами на плечах, выполненные рельефом, а в оконной нише под самым окном – огромная маска Океана или какого-то речного божества. На аподитерий выходила маленькая комнатка, где, вероятно, хранилось масло для натирания, всякие банные принадлежности и сидел капсарий (от capsa – «большая коробка»), раб-сторож, который за малое вознаграждение прятал у себя одежду и вещи посетителей: воровство в банях было явлением частым[99].

Из аподитерия можно было пройти или к холодному бассейну в фригидарий (frigidus – «холодный»), или завернуть налево в тепидарий (tepidus – «теплый»).

Фригидарий представлял собой помещение снаружи квадратное, а внутри круглое; диаметр этого круга 5.74 м, и площадь его увеличивалась четырьмя полукруглыми нишами высотой 2.2 м и диаметром 1.6 м. В этой круглой комнате был устроен бассейн диаметром 4.31 м (вверху); на полметра ниже пола вокруг него шла скамья шириной в 0.28 м, а пониже с одной стороны сделана еще ступенька, чтобы легче было спускаться в воду; бассейн неглубок – всего 1.3 м. Фригидарий этот целиком сохранился; не хватает только воды, которая когда-то била мощной струей из медной трубы, находившейся против входа (отверстие ее равно в диаметре 13 см) на высоте 1.2 м от пола. Пол, бассейн и скамья выложены белым мрамором. Окно проделано в куполе с таким расчетом, чтобы в помещение попадало как можно больше солнца. Купол, имеющий форму усеченного конуса, выкрашен голубой краской; стены расписаны по желтому фону зелеными растениями. Художник хотел, чтобы посетителям фригидария казалось, будто они моются под открытым небом. Надо сказать, что замысел этот был гораздо тоньше осуществлен в Стабиевых банях: стены прелестно расписаны деревьями и кустами, образующими густую чащу, в которой порхают птицы; из ваз в форме цветочных чашечек бьют фонтаны, и над всем расстилается голубое небо. Роспись эта, к сожалению, сильно повреждена.

Из аподитерия можно было пройти и прямо в тепидарий, большую прямоугольную комнату (10.4x5.6 м), где никогда не мылись, а только прогревались, иногда даже в одежде, подготовляясь таким образом к переходу в жаркую атмосферу кальдария. Здесь в стенах были проделаны ниши, куда складывали одежду; по краям перегородок между нишами стояли маленькие (0.61 м высотой) терракотовые фигурки обнаженных гигантов; на вытянутых мощных руках они держали тяжелый карниз сводчатого потолка. Потолок богато украшен лепной работой: белые рельефные фигуры, большие и малые (Ганимед, похищенный орлом, Амур с луком, Аполлон верхом на грифе, маленькие амуры, которые правят дельфинами, львы в квадратах, ромбах, кругах и многоугольниках по фиолетовому, белому и светло-голубому фону, над карнизом переплет арабесок, белых на белом фоне). Стены выкрашены красной краской; свет падает через окно, такое же, как в аподитерии, и так же проделанное под самым сводом.

Обогревался тепидарий по-старинному: очень большой жаровней (2.12x0.77 м), которую подарил некий Нигидий Ваккула («коровка»), украсивший переднюю стенку этого дара своим «гербом» – горельефом коровы. Дно этой жаровни представляло собой решетку из бронзовых полос; на нее клали кирпичи, засыпали их пемзой и только потом уже накладывали раскаленных углей (такое же отопление было первоначально и в Стабиевых банях).

Дверь из тепидария несколько наискосок от той, через которую входили из аподитерия, вела в кальдарий, самое жаркое помещение во всей бане (calidus – «горячий»), где посетитель уже через несколько минут обливался потом. Помещение это, вытянутое в длину, как и тепидарий, значительно превосходило его размерами (16.25x5.35 м). С одной стороны оно заканчивалось глубокой, полукруглой нишей, где на толстой подставке из лавы в 1 м высотой стоял огромный, но неглубокий таз (labrum) диаметром почти 2 1/2 м (именно такой таз поставили в Ланувии двое новых севиров). В него была проведена бронзовая труба, из которой бил фонтан. Под этим душем (вода, вероятно, была тепловатой) обмывались после мытья в горячей ванне, помещавшейся у противоположной стены и занимавшей почти весь этот конец кальдария (ванна эта называлась alveus или solium; тут она была белая мраморная, имела в длину 5.05 м, в ширину 1.59 м, но в глубину только 0.6 м). В ней свободно могло усесться человек десять; заднюю стенку ванны поставили с наклоном, чтобы к ней удобнее было прислониться. В нише над тазом пробито четыре окна: одно большое прямоугольное, под ним маленькое круглое и по сторонам его два небольших квадратных: строители бани позаботились о том, чтобы в этом жарком и душном помещении не застаивался пар и был доступ свежему воздуху.