Бумажный грааль - Блэйлок Джеймс - Страница 38

– Полагаю, в данных обстоятельствах требуется выпивка. И крепкая.

Говард не мог не согласиться. Они с Сильвией снова прошли за мистером Джиммерсом на кухню, где тот вытащил пробку из бутылки вина «Солнечной ягоды», которое Говард попробовал две ночи назад. Он налил до краев два высоких стакана, прикончив бутылку и заявив, что сам он к вину не притрагивается. Сильвия пригубила, но Говард не смог себя заставить и поставил стакан на стол, сделав вид, что его отвлекло что-то за окном. Потом мистер Джиммерс убрел куда-то, потерянный и подавленный, и они остались одни.

– Пойдем погуляем по утесам, – поймав взгляд Сильвии и кивнув в сторону выхода, громко сказал Говард.

– Вы, дети, идите без меня, – отозвался из соседней комнаты мистер Джиммерс. – Мне надо хорошенько подумать. Я не оправдал возложенного на меня доверия. Я… – Он умолк, и они услышали, как он тяжело рухнул в кресло.

13

Сильвия сложила скатерть и убрала на место тарелки, оставив недоеденное мистеру Джиммерсу. Когда минуту спустя они заглянули в малую гостиную, старик, клюя носом, дремал в кресле.

Говард еще ждал, что он вот-вот вскочит и рассмеется – но тщетно. Голова мистера Джиммерса скатилась на грудь, и он захрапел.

– Ты куда идешь? – спросила Сильвия, когда он вышли из дома.

– Как и сказал, погулять по утесам.

– Сейчас?

– Конечно, сейчас. Куда спешить? У тебя еще три четверти часа. Нас только что обвели вокруг пальца, вот что я думаю.

Сильвия молча шла рядом с ним, скрестив на груди руки.

– И действительно, слишком все напоминало фокус.

– Конечно, это был трюк. Он спрятал чертов рисунок под пиджаком. Дремлет он, как бы не так! Перепрятывает, наверное, сейчас листок куда-нибудь позаковыристей. Готов поспорить, на прежнем месте его уже не будет.

Говард оглянулся через плечо на дом. Они обогнули угол.Тропинка уводила в кусты ежевики вдоль края утеса, где давным-давно поставили плетень – может, чтобы никто не упал с обрыва. Говард молчал, пока разросшиеся кусты не заслонили его от дома. Потом остановился и вытащил из кармана ключ.

– Что это? – спросила Сильвия.

– Ключ.

– Это я вижу. От чего он?

– От гаража Джиммерса. Хочу посмотреть, что там внутри. У задней двери висело с десяток ключей на веревочке. Я снял один с крючка, когда он заснул в кресле. Ты тогда убирала после ленча.

– Откуда ты знаешь, что он подойдет?

– Осмотрел замок. Чистый антиквариат. Ключ достаточно старый и бородка вроде похожа. Из всей связки этот единственный, какой подойдет. Как мне кажется, все висячие замки в пристройках открываются одним ключом. Какой смысл иметь дюжину? – А что, по словам отца, там может быть?

– Как ни удивительно, легендарная машина. Она кивнула.

– Сходится. Что еще может быть у мистера Джиммерса в жестяном гараже? Знаешь, что сам Джиммерс говорил о гараже?

– Что? – спросил Говард. Вся затея начинала казаться ему довольно сомнительной.

– Платоновские идеи. Архетипы.

– Все сразу?

– Он так сказал. Это было около года назад. Сказал, что гараж битком ими набит: архетипическая крышка от бутылки и архетипическое кресло, архетипические усы и архетипическое еще бог знает что.

– Мужские туфли на шнурках.

– Архетипическая пробковая доска. Все. Он сказал, что не может объяснить физических законов явления, но это как-то связано с бесконечностью, которую можно наблюдать в двойных зеркалах, как в парикмахерской.

– А как же иначе? Готов поспорить, фокус в гостиной он провернул с помощью зеркал. Дядюшка Рой назвал его аппарат машиной привидений. Он почти уверен, что она как-то связана с той компанией, которая угнала машину Грэхема. Я пообещал взглянуть на нее, если смогу. Очевидно, Джиммерс его и близко к ней не подпускает. Да, скажи мне кое-что… твой отец с Джиммерсом на ножах?

– Ну, да. – Сильвия глядела на океан, ветер бил ей в лицо, приглаживая волосы на висках. Вид у нее был такой, словно она думала, что сказать дальше, поэтому Говард ждал, хотя ему и не терпелось заглянуть в гараж, пока мистер Джиммерс не проснулся.

– У мамы был роман с мистером Джиммерсом.

– С Джиммерсом? – переспросил Говард, стараясь не выдать своего недоверия. Он попытался представить себе Джиммерса в новом свете, но это было непросто.

– Давным-давно… незадолго до моего рождения. Но сам знаешь, за кем она, в конце концов, оказалась замужем.

– Ты могла бы быть Сильвией Джиммерс.

– Вовсе не исключено.

– И не была бы такой красивой.

Сильвия чуть покраснела, что подало Говарду надежду.

– На самом деле, – сказала она – в молодости он был совсем недурен собой. Но разрыв с мамой его погубил. Она все еще чувствует себя виноватой – гораздо сильнее, чем было бы логично. Думаю, ей нравится носить за собой вину, как багаж. Без нее она бы не знала, что и делать. Однажды она мне сказала, что у меня глаза мистера Джиммерса.

– Правда? Я думал, они у дядюшки Роя, в банке на кухне. Выходит, прежние обиды еще живы.

– Пожалуй, что да, – сказала Сильвия. – Но ненависти тут нет и в помине. Один круг друзей и так далее – все в конечном итоге оказываются в одном и том же месте. Но мистеру Джиммерсу пришлось нелегко. Он раза два лечился в клинке в Сан-Франциско, попал туда с психическим расстройством. А он ведь был талантливый. Был инженером, пока не бросил все и не поселился в гараже во Форт-Брэгге. Все свое время проводил, строя летающий автомобиль.

– Он был клейщиком, – серьезно сказал Говард.

– В своем роде, наверное. Эта мания как будто овладевает каждым по-своему. Как бы то ни было, он покончил с прошлым, а когда выкарабкался, то влюбился. Ты даже не поверишь в кого.

– Сдаюсь. Я ее знаю?

– В Элоизу Лейми.

– Неужели в старую домовладелицу Лейми!

– В нее самую. Длилось это меньше двух месяцев. Отец говорит, что она хотела использовать мистера Джиммерса, чтобы он предал Грэхема, но тот не подчинился, и она бросила его после какого-то скандала, который закончился для мистера Джиммерса позором. Джиммерс на некоторое время исчез, был в Сан-Франциско, потом вернулся и с тех пор живет у Грэхема. Думаю, он приезжал и уезжал по ночам, потому что его никто никогда не видел. Предполагалось, что он здесь, возится по мелочам, наблюдает за звездами. Мама больше в курсе. Помню, однажды, когда я была совсем маленькой, она меня сюда привозила, помню, как рассказывала, что он сидит на диете из побегов, молока и витаминов. Он даже издавал бюллетень и создал организацию «Общество Плодовитого Созвездия», но их закрыли за мошенничество по почте. А ведь он был невиновен. Он во все это верил.

Говард кивнул.

– Хорошенькое дело. Подлинный маньяк невиновен в мошенничестве по почте, а поддельный виновен. В самой мысли есть некая логика.

Сильвия глянула не него неодобрительно.

– Ты же знаешь, о чем я говорю.

– Если уж на то пошло, да. Это была какая-то религия или еще что?

– Я видела несколько его бюллетеней. Множество статей о летающих тарелках и о полой земле, по больше всего – про разные механизмы. Совсем по Юнгу – не просто обычная белиберда помешанных, вот только он утверждал, будто установил контакт со столетним духом. Он не писал обычных существительных с заглавных букв, обходился без дурацких курсивов и кавычек.

– Отрадно слышать, – сказал Говард. – Не хочу критиканствовать, но сдается, они с твоим отцом должны были бы прекрасно ладить.

– Почему-то не поладили. Они были соперниками, когда оба влюбились в маму, и так и остались ими. Когда все кончилось и как будто забылось, они стали разыгрывали друг друга, будто на деле ничего не кончилось. Мистер Джиммерс, скажем, шутки ради заказывал доставить в музей грузовик навоза, а отец наносил ответный удар, публикуя фальшивый бюллетень от имени «Общества Плодовитого Созвездия», с сумасшедшими лимериками и психопатскими иллюстрациями. Потом, конечно, мы уехали на юг, и они как будто сдались, пока много лет спустя мы не вернулись. Сейчас все снова стихло, но думаю, отец способен в любой момент вновь начать войну.