Тихий океан - Блон Жорж - Страница 45

А что, если появятся акулы?

Я уже приводил слова командира Кусто: «Невозможно предугадать, как поведет себя акула». И никаким образом нельзя определить, появятся ли вообще акулы. У них нет ни постоянных путей миграций, ни излюбленных мест. Мы уже видели осажденный акулами плот, видели, как эти хищницы преследуют людей. Люди на затопленном среди Тихого океана «Таити-Нуи II» не могли, конечно, не думать об акулах. Но из двух рассказчиков этой одиссеи (Ален Брён и Жан Пелиссьер) ни один о них не упоминает. По воле провидения, акул не было. Появись они там, рассказывать о них было бы некому. Люди, работавшие под водой, неизбежно оказались бы в их страшной пасти.

Наконец 12 августа «Таити-Нуи III» (никто его так, конечно, не называл, все говорили просто «маленький плот») был закончен. В сравнении со своим большим гибнущим собратом это было удивительное сооружение. Чудо из чудес для тех, кто видит его теперь...

13 августа люди еще раз перебрались вплавь с большого плота на малый. Но это уже был последний раз. Затем, осторожно выбирая буксир, они подвели малый плот к большому, чтобы забрать Эрика Бишопа и вместе с навигационными приборами перенести его в маленькую кабину. Перенесли также все продукты и питьевую воду. 14 августа буксир был отцеплен. Люди на малом плоту уже не видели остатков разломанного «Таити-Нуи II», только каюта качалась еще на морской поверхности, словно пьяная. Потом и ее скрыли волны.

Погода не улучшалась, она и до конца останется такой же неблагоприятной. Когда шторм усиливался, огромные волны обрушивались на маленький плот, но он хорошо держался и не уходил под воду. Две недели оставалось еще до конца плавания.

Две тяжкие недели, и не только из-за бурного моря. Изнуренные, издерганные люди страдали уже от голода и жажды. Сильные дожди позволили пополнить запасы пресной воды. Но каждый раз распределение пищи вызывало пререкания и даже ссоры и обиды. Особенно сдали нервы у двоих путешественников, и Ален Брён старался их успокоить. Каждый день он давал отчет о пройденном пути командиру, все еще не выходившему из кабины.

– В среднем мы идем со скоростью в два узла. Ветер гонит нас к острову Пенрин. Попробуем пристать к нему.

Бишоп с ним согласился. Пенрин – остров в Полинезии, к югу от архипелага Лайн. Ален Брён старался держаться этого курса, но течения сносили их тихоходный корабль. Он прошел в сорока милях от Пенрина.

Вместе с Эриком Бишопом Ален Брён еще раз сверился с картой. В Тихом океане прямо перед ними было разбросано много других островов, но при малейшей неудаче плот мог все время проскакивать между ними и пристать наконец где-нибудь случайно, когда никого уже не будет в живых.

– Нет, – твердо решил Ален Брён. – Мы должны обязательно попасть на остров Манихики или на Ракахангу!

От Манихики их отнесло течением к югу. Однако потом Ален Брён увидел, что они приближаются к атоллу Ракаханга. Он почти не отходил от руля.

– Остается миль пятьдесят.

Такое расстояние плот проходил примерно за сутки. 29 августа до желанного острова оставалось не более десяти миль, и к вечеру он наконец появился среди океанского простора, чуть возвышаясь над водой.

Кольцо зелени с полоской очень светлого песка окружало спокойные и прозрачные воды лагуны. Снаружи его окаймлял поясок белой пены прибоя. С самолета при свете яркого тропического солнца атолл кажется настоящей драгоценностью.

Наши путешественники увидели Ракахангу не с самолета, а с маленького плота у самой поверхности моря в сумерках ненастного дня. Они знали, что остров окружен рифами и что подходить к нему надо против ветра, иначе он может остаться в стороне. Потом надо было найти проход между рифами, а это трудный маневр.

Уже темнело, когда плот, подгоняемый волнами, приближался к острову, то очень медленно, то немного быстрее. Ален и Хуанито поспешно мастерили плавучий якорь, чтобы выбросить его в последний момент и ослабить толчок при посадке на мель.

Уже совсем стемнело. Люди на плоту зажгли электрические фонарики. Шум прибоя становился все слышнее.

В 21 час 30 минут Ален Брён закричал: «Буруны!» В свете фонарей из ночной темноты выступила белая полоска пены. Хуанито держал руль, Брён стоял на носу, наклоняясь вперед и показывал рукой:

– Вон там! Видишь?

Хуанито увидел темное пятно в полосе бурунов: проход. Плот устремился к нему. Тремя взмахами Ален Брён выбросил плавучий якорь, спустил парус. Море бешено ревело на подводных скалах. Соединив сплетенные руки, Жан Пелиссьер и Ганс Фишер вдвоем держали Эрика Бишопа. На большой волне плот взлетел вверх, наклонился под углом 45 градусов и опрокинулся, ударившись о выступ рифа. От сильного толчка его пассажиры кувырком полетели в воду. Помятые, ушибленные, они друг за другом выползали к берегу.

– А где же капитан?

Эрик Бишоп застрял между бочками и оказался под перевернутым плотом. Вытащить его оттуда было нелегко. Люди старались изо всех сил. Наконец донесли его до берега. Он был недвижим.

Белый коралловый пляж с кокосовыми пальмами по краям выглядел уныло в свете луны. Склонившись над своим капитаном, промокшие моряки до самого утра пытались оживить его, производя искусственное дыхание. Все было напрасно. Когда плот опрокинулся, Эрик Бишоп получил смертельный удар по голове.

Так завершилась эта печальная эпопея. Три плота, три крушения. Эрик Бишоп был похоронен сначала на Ракаханге, но потом его спутники перевезли прах своего капитана в Папеэте.

Лучше всего сказать об этих людях словами известной назидательной формулы: честь неудачам отважных.

ОТ НЕБА ДО МОРСКИХ ПУЧИН

Что бы вы ни собирались говорить о Тихом океане, вам прежде всего нужно сказать о его величине. И потом вам опять придется вспомнить о ней, и так без конца. Это она определяет силу и направление его ветров и течений, особенности его климата, характерные черты островитян и жителей побережий. А какое воздействие она может оказывать на тех, кто отважился ринуться в эти безбрежные просторы, мы уже видели и увидим дальше.

Своеобразие Тихого океана невозможно выразить одним эпитетом. Он весь в контрастах. Он может быть грозным, опасным, разрушительным, а в иные минуты таким неожиданно кротким; что вполне заслуживает названия, данного ему Магелланом.

Водная масса Тихого океана – ни с чем не сравнимый термостат, накапливающий тепло и медленно его отдающий, так что на большинстве его островов климат великолепный. Теплые, ласковые ночи, небо в огромных звездах, танцы под звуки укулеле – все это не миф. Название Новая Кифера придумано не только из-за красоты туземных женщин, пиршеств, танцев и любви. Ничего этого не было бы при иной атмосфере. Еще недавно мы с вами видели, как нега теплой ночи держала в своей власти посетителей ночного клуба на берегу океана перед нападением пиратов.

И однако Филиппины – один из архипелагов, страдающих от циклонов. Величина Тихого океана обусловила режим его ветров. К северу от экватора существует полоса штилей, наводившая некогда страх на парусники. Там почти всегда стоит изнурительная духота. Плотный пар висит над морем – облачное кольцо, говорят моряки, – и заволакивает горизонт. В странном рассеянном свете мерцает гладкая поверхность моря. Редко шальной ветерок всколыхнет это оцепенение, и опять все застынет.

Восходящее движение воздуха в полосе штилей вызывает постоянный приток туда воздушных масс с севера и с юга из зон высокого давления; вращением Земли они преобразуются в пассаты. Происходит перемещение колоссальных воздушных масс от поверхности моря до ледяных высот, где дуют антипассаты.

Не встречая на своем пути никакого препятствия, циклоны (в западной части Тихого океана и в Китайском море они называются тайфуны) достигают скорости внутреннего вращения 180 километров в час. В то или иное время почти все архипелаги испытывают их опустошительное воздействие, и, пожалуй, одни лишь Гавайские острова благодаря устойчивости местного антициклона относительно защищены от ураганов.