Белогвардейщина - Шамбаров Валерий Евгеньевич - Страница 114

Для борьбы против Мамонтова передавались латышские и чекистские карательные отряды, хорошо оснащенные боевой техникой. Поезда переделывались в бронелетучки, курсирующие по дорогам. В городах наспех формировались коммунистические полки. Из Москвы и Петрограда были переброшены несколько авиационных отрядов — около ста самолетов, в том числе тяжелые бомбардировщики "Илья Муромец". Но покарать казаков и уничтожить их никак не удавалось. Массированные авиационные налеты лишь задерживали их движение, заставляя колонны конницы рассредоточиваться по лесам. Цену большевистским призывам к примирению казаки уже успели узнать во время донского геноцида. А войска… Ленин писал Склянскому "Путейцы говорят, что наши части против Мамонтова боятся вылезти из вагонов…"

Немножко погуляли по России и другие донцы — красные. В августе восстал в Саранске кавалерийский корпус, формируемый там Мироновым. Этот храбрый офицер, беспартийный демократ и до революции правозащитник казачьей бедноты, как уже отмечалось, в гражданскую склонился на сторону красных, хотя по убеждениям был противником коммунистов. Казаки Усть-Медведицкого и Хоперского округов верили ему и поначалу охотно шли за ним в круговерти военной и политической неразберихи. Но потом случился геноцид, перед которым Троцкий предусмотрительно убрал его на польский фронт… Да и направление в Саранск для формирования там нового Донского кавкорпуса не могло не столкнуть Миронова с той массой безобразий, в которые большевики опрокинули Россию. И он, как Махно, решил воевать против всех. Заявив:

"Земле и воле грозит смертельная опасность… Причину гибели нужно видеть в сплошных злостных деяниях господствующей партии… Лучше смерть в открытом бою, чем возмущение на печке при виде народных мук…"

— Миронов 24.08 арестовал комиссаров, поднял малочисленный, неукомплектованный корпус и повел на юг сражаться "за правду", одновременно против Деникина и "жидо-коммунистической власти". Ну, ему-то уйти далеко не дали. 13.09 слабенький Донской кавкорпус, не имеющий ни тяжелого оружия, ни даже винтовочных патронов, был окружен в степи полнокровным корпусом Буденного и разоружен. На судебном процессе обвинителем выступил член РВС республики И. Т. Смилга. Он говорил:

"Вы много распространяетесь о любви к народу, о свободе, причем пишете, что народу плохо живется в России, и обвиняете партию коммунистов. Вы лжете. Партия коммунистов тут ни при чем… К таким людям у нас не должно быть жалости. Сор мелкобуржуазной идеологии должен быть сметен с лица Революции и Красной армии. Я требую для Миронова, всего командного состава и всех комиссаров и коммунистов, шедших с ним, — расстрела. Для всех солдат комендантской сотни, вину которых персонально разобрать нельзя, но которые безусловно виновны — при помощи их Миронов вел свои войска, они составили его персональный конвой, — требую расстрела через десять по списку. По отношению к остальным красноармейцам — расстрела через двадцать по списку".

Трибунал принял этот приговор и… ходатайствовал перед ВЦИК о помиловании. ВЦИК помиловал. «Правда» от 10.10.19 в статье "Почему помиловали Миронова" писала:

"Пусть же учтет этот шаг трудовое казачество. И пусть это решение заставит красное казачество повести более решительную борьбу с Деникиным и Мамонтовым".

Просто Миронов был еще нужен. Обломав о Дон зубы, с казаками снова пытались заигрывать. Фактически исполнение приговора лишь негласно отложили до конца войны.

А поход Мамонтова протекал своим чередом. Конечно, своими ограниченными силами корпус не мог решить глобальных задач или надолго удержать занятую территорию. Рано или поздно рейд должен был выдохнуться. 22.08 арьергарды Мамонтова покинули Тамбов, 26.08 — Козлов. Причем красная пропаганда не преминула представить уход казаков как «освобождение» городов в результате крупных побед. 3.09 кольцо дивизий Внутреннего фронта начало сжиматься, нащупывая донцов. Мамонтов повернул на юг. От Ельца его войска двинулись тремя отрядами, и снова один за другим посыпались взятые города. 4.09 колонна Толкушина захватила Задонск. 6.09 колонна Пестовского заняла узловую станцию Касторную, а колонна самого Мамонтова — Усмань. 10.09 части собрались вместе у Воронежского укрепрайона. Красных войск здесь хватало. Ленин писал, что "там (под Воронежем) у нас в четыре раза больше сил". Но казаки пощупали и этот город. Три дня вели артобстрел и вышибали красных из предместий конными атаками, а 13.10 ворвались в Воронеж. Правда, его тут же пришлось оставить. Красные мобилизовали все силы, вводили резервы. Для уничтожения Мамонтова подтягивалось несколько пехотных дивизий, шел корпус Буденного.

18.09 казаки ложным маневром атаковали одну из красных дивизий, заставив противника спешно собирать туда свои части, а сами изменили направление, переправились через Дон, ударом с тыла уничтожили большевистский полк и прорвали фронт, соединившись с корпусом Шкуро, наступавшим на Воронеж с юга. Сорокадневный рейд завершился, погромив красные тылы, разрушив железнодорожные коммуникации, уничтожив огромные запасы военного имущества. Были распущены десятки тысяч мобилизованных, к белым вышли тысячи крестьян-добровольцев, из которых была сформирована Тульская дивизия.

Увы, боеспособность самого корпуса Мамонтова к концу рейда постепенно сошла на нет. Казаки были хорошими вояками, но всегда себе на уме. А трофеи достались богатейшие, как же мимо такого добра пройти? К моменту выхода из тылов за корпусом тянулся обоз протяженностью 60 километров. А после соединения со своими в донские станицы потянулись вереницы повозок. Надо же было добро домой доставить! А заодно передохнуть от трудов праведных, расписать в кругу станичников свои подвиги, пожать заслуженные лавры народных героев. А на фронте от победоносного 4-го корпуса остались каких-нибудь 2 тысячи сабель…

64. "Все на борьбу с Деникиным…"

Это знаменитое воззвание Ленина вышло в июле, как бы в ответ на "московскую директиву". Южный фронт объявлялся главным. Сюда перебрасывались все резервы. Создавались пять новых укрепрайонов — Саратовский, Астраханский, Воронежский, Курский, Киевский. Шли мобилизации, в прифронтовых районах поголовные. Благодаря своему центральному положению Совдепия относительно легко могла маневрировать силами, перебрасывая их с одного фронта на другой. Поэтому уже к концу июля последствия катастроф 13-й, 9-й и 10-й армий красным удалось преодолеть. Более того, были собраны две мощные группировки для контрнаступления.

Собственно, план операции не представлял ничего нового. Точно так же, как в марте и в мае, Деникина предполагалось разгромить двумя концентрически сходящимися ударами. Главный нацеливался в стык между Донской и Кавказской армиями с последующей задачей прорыва на Нижний Дон и отсечения Дона от Северного Кавказа. Для этого предназначалась группа Шорина, в состав которой передавалась большая часть войск, освободившихся после уральских побед над Колчаком. Управление группы создавалось на базе переброшенного сюда штаба 2-й армии, сюда же перебрасывались 24-я Железная, 28, 56-я дивизии, бригады Казанского, Вятского и Самарского укрепрайонов. В подчинение Шорина передавались 9-я и 10-я красные армии. Встречный удар на Харьков должна была нанести группа Селивачева из 8-й и 13-й армий, усиленная 31-й дивизией Восточного фронта и 7-й из резерва. Она должна была прорвать стык между Донской и Добровольческой армиями и двигаться к Ростову на соединение с войсками Шорина. Вспомогательные удары наносили 11 — я армия из Астрахани и 14-я с Правобережной Украины.

14 августа 10-я красная армия, упираясь восточным крылом в Волгу, где действовали 20 военных кораблей речной флотилии, а на западном фланге, сосредоточив корпус Буденного, обрушилась на выдохшиеся в непрерывных боях войска Врангеля. Огрызаясь контратаками, белогвардейцы вынуждены были отступать. Они сдали Камышин и постепенно откатывались к Царицыну. Обозначилось и другое направление, угрожаемое Врангелю, — с юга. Вначале дела здесь обстояли неплохо, 11-я армия, направленная Кировым вдоль Волги на Царицын, была разгромлена корпусами Улагая и Шатилова. Большую ее часть белые отрезали от Астрахани и блокировали, прижав к реке в районе Черного Яра. В заволжских степях господствовали разъезды Врангеля, входя в контакты с уральцами. Но прочного контакта Кавказской и Уральской армий так и не произошло.