Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

В погоне за золотом Измира - Блок Лоуренс - Страница 6


6
Изменить размер шрифта:

Глаза бабушки полыхнули огнем.

— Он говорит по-армянски! — воскликнула она. — Катин, он говорит по-армянски!

— Я знала, что ты ей понравишься, — шепнула мне Китти.

— Катин, свари кофе. А мы с мистером Таннером поговорим. Где вы научились говорить по-армянски, мистер Таннер? Моя Катин не знает родного языка. Ее мать говорит на нем с большим трудом. Катин, свари настоящий кофе. Не приноси нам ту пудру, что заливают водой. Мистер Таннер, вам нравится кофе по-армянски? Если в нем не стоит ложечка, значит, кофе недостаточно крепкий. У нас есть поговорка, знаете ли, что кофе должен быть «горячий, как ад, черный, как грех, и сладкий, как любовь». Но почему я говорю с вами на английском? Английский я услышу и по телевизору. Катин, не стой столбом. Иди на кухню, свари кофе. Присаживайтесь, мистер Таннер. Так что мне вам рассказать?

Я провел с бабушкой не один час. Она говорила на диалекте турецких армян, я же выучил язык, на котором говорили в Армянской ССР. Поначалу я понимал ее с трудом, но достаточно быстро разобрался с особенностями диалекта и потом понимал каждое слово. Она то и дело посылала Китти на кухню за кофе, а однажды отправила в булочную, расположенную в соседнем квартале, за пахлавой. Она извинилась за качество пахлавы. Булочник — сириец, сказала она, а сирийская пахлава не такая нежная, как армянская. Но деваться некуда, потому что армянской булочной поблизости нет. Однако и сирийская пахлава таяла во рту, а кофе Китти варила отменный.

История, рассказанная старушкой, тянула на хороший роман. Случилось это в 1922 году. Она еще ходила в девушках, но многие уже засматривались на нее и хотели взять ее в жены. «А мой отец был самым богатым человеком в Балыкезире...»

Балыкезир, город в ста милях к северу от Смирны, административный центр одноименной провинции. Она жила там с матерью и отцом, дедом со стороны отца, двумя братьями, сестрой и многочисленными дядюшками, тетушками и кузенами. Дом их по праву считался одним из лучших в Балыкезире, а ее отец возглавлял армянское землячество. Дом стоял неподалеку от железнодорожного вокзала, на высоком холме, с которого открывался прекрасный вид. Огромный дом, с высокими колоннами и бетонной дорожкой, ведущей вниз, к улице. Ни у одной из пятисот армянских семей Балыкезира не было такого красивого дома.

— Греки воевали с турками, — продолжала она. — Разумеется, мы сочувствовали грекам, мой отец собирал деньги для греков и знал многих их лидеров. В Балыкезире жили тысячи греков, и все они дружили с армянами. Церкви у нас были разные, но и мы, и они верили в Христа, не то что эти безбожники турки. Поначалу мой отец думал, что греки победят. Тем более что англичане обещали им помочь. Но у англичан дальше обещаний дело не пошло, и отец понял, что в конце концов верх возьмут турки.

Именно тогда золото и потекло в дом в Балыкезире.

Каждый день мужчины приносили золото. В кожаных кошелях и мешочках из парусины, некоторые выпарывали монеты из подкладки. Ее отец тщательно пересчитывал монеты и каждому выдавал расписку. Потом мужчина уходил, а золото переносили в подвал.

— Но, как вы понимаете, мы не могли его там оставить. Бандиты уже стояли у ворот Смирны, времени оставалось в обрез. А у моего отца хранилось золото всех армян Смирны.

— Вы хотите сказать, Балыкезира?

Она рассмеялась.

— Балыкезира? Да нет же. В Балыкезире жили пятьсот армянских семей. Нет, к отцу свезли все золото Смирны, потому что тамошние армяне предчувствовали падение города, а честность и порядочность моего отца не у кого ни вызывали сомнений. Золото Балыкезира уместилось в несколько мешочков, а вот сокровища Смирны — совсем другое дело.

Тот день она запомнила очень хорошо. Пришел мужчина и сказал, что Смирна пала. Вся семья взялась за работу. К парадной двери их дома вело огромное крыльцо, с деревянным настилом, каменными ступенями и бетонными боковыми стенами. В ту ночь отец и ее дядя пробили левую бетонную стену. Все золото из подвала перенесли под крыльцо.

Ходить пришлось много раз. Они носили большие и маленькие мешочки, кошели. Однажды такой кошель выпал у нее из рук и золотые монеты рассыпались. Потом она долго ползала по полу, собирая их в кошель. Монеты она описала подробно: диаметром чуть меньше американского четвертака, на одной стороне женская головка, на другой — мужчина на лошади, во что-то втыкающий копье.

Естественно, британские соверены. Профиль Виктории (Вики Ганноверская, эта узурпаторша) и святой Георгий, убивающий дракона. Самая распространенная золотая монета на Ближнем Востоке, монета, пользовавшаяся наибольшим доверием.

Именно в британских соверенах большинство семей предпочитали держать свои накопления.

После того как все монеты перенесли под крыльцо, продолжала бабушка Китти, там практически не осталось пустого места. Ее отец и дядя замесили цемент и аккуратно заделали пролом. После того как цемент застыл, они втерли в него мелкий гравий и засыпали дорожной пылью, чтобы пролом внешне ничем не отличался от бетонной стены.

Раньше турки Балыкезира вели себя мирно. Но, услышав о победе, одержанной Ататюрком в ста милях к югу, осмелели. И на следующее утро набросились на греков и армян. Сжигали греческие кварталы дотла, убивали всех греков и армян, попадавшихся под руку. Резня в Балыкезире не попала на страницы истории. Трагедия Смирны затмила все остальное, но я не сомневаюсь, что точно так же резали греков и армян и в маленьких городках, вроде Балыкезира.

Бабушка Китти, однако, жила в Балыкезире и видела только то, что происходило вокруг нее. Теперь она говорила об этом спокойно. Поджоги, изнасилования, убийства. Дети, разрубленные ятаганами, старики и женщины, убитые выстрелом в затылок, крики, грохот выстрелов, кровь, смерть.

Она выжила, одна из немногих, но ее слова подтверждали догадку Китти: "Тогда я была молодой и красивой. А турки — звери. Меня изнасиловали. Сейчас, конечно, трудно поверить, что мужчины могли возжелать меня. А тогда возжелали, и многие. Но меня не убили. Все мои родственники нашли там свою смерть, а мне удалось спастись. Вместе с несколькими греками и одним стариком армянином я убежала из города. Долго брели по дорогам. Старик армянин умер. Не могу вспомнить его имени. Потом мы оказались на пароходе. Приплыли в Нью-Йорк, в Америку.

— А золото?

— Пропало. Наверное, досталось туркам.

— Они его нашли?

— Тогда — нет. Но потом наверняка. Все это произошло так давно. Армяне за золотом не возвращались. Из всей моей семьи выжила я одна, и только мы знали, где золото. Так что армяне его найти не могли, следовательно, золото досталось туркам.

— Черт бы тебя побрал, почему ты говорил с ней по-армянски? — упрекала меня Китти, провожая к подземке. — Я узнавала не больше трех слов из сотни. Думаешь, приятно слушать вашу бесконечную болтовню и ничего не понимать?

— Она — женщина удивительная.

— Это точно. Тебя, похоже, заинтересовала ее история.

— Очень заинтересовала.

— Я рада. С чего ты выучил этот язык, Ивен? Не надо, не отвечай. Не хочу знать. А для нее этот день стал праздником. Она поймала меня перед самым уходом. Ты слышал, о чем она меня спросила?

— Нет.

— Она хотела знать, не беременна ли я.

— А ты беременна?

— Господи, надеюсь, что нет. Она посоветовала мне как можно скорее забеременеть, чтобы мы могли пожениться.

— Она дала тебе такой совет?

— Это еще не все. Она сказала: если хочешь забеременеть, надо закидывать ноги вверх и как можно дольше оставаться в таком положении. Какие у нее грязные мыслишки.

— Потрясающая женщина.

— Я вижу, что и у тебя мыслишки не лучше. Ты придешь сегодня в «Новую жизнь»?

— Около полуночи.

— Хорошо.

* * *

Вернувшись домой, я сел за пишущую машинку и напечатал все, что смог запомнить из рассказа бабушки Китти. Перечитал написанное, затем заметался по квартире, доставая нужные мне книги, сверяясь со статьями в различных газетах и журналах. В некоторых изданиях Лиги за восстановление Киликийской Армении упоминалось о конфискации имущества армян Смирны. Но я не смог найти упоминания о золотом кладе, найденном в Балыкезире.