В поисках Рейчел Уоллес - Паркер Роберт Б. - Страница 3

– Я одет по сегодняшнему случаю. Обычно я ношу голубой спортивный костюм с большой красной "S" спереди[3]. – В баре было темно, но у нее была яркая помада, и мне на секунду показалось, что она улыбнулась, или почти улыбнулась, или, по крайней мере, уголок ее рта дрогнул.

– Я хочу, чтобы вы прилично выглядели, – сказала она.

– Я буду прилично выглядеть, но, если вы хотите, чтобы я соответствовал обстановке, вам придется заранее сообщать мне о ваших планах.

– Конечно, – ответила она.

Я поблагодарил, стараясь думать о чем-нибудь, кроме арахиса. Одной опустошенной вазочки было вполне достаточно.

– Я свое сказала, теперь ваша очередь: у вас ведь должны быть какие-нибудь условия, или вопросы, или что-нибудь. Говорите.

Я отпил пива.

– Как я уже сказал мистеру Тикнору во время нашей первой встречи, я не могу гарантировать вам полную безопасность. Все, что я могу сделать, – это уменьшить шансы убийцы на успех. Но какой-нибудь помешанный, поставивший себе это целью, может добраться до вас.

– Я понимаю, – сказала она.

– И больше всего меня волнует ваша интимная жизнь. Меня не касается, с кем вы спите. Но я должен быть рядом, когда это происходит. Если вы занимаетесь любовью с незнакомыми людьми, то легко можете затащить к себе в постель убийцу.

– Вы предполагаете, что я веду беспорядочную половую жизнь?

– Вы сами только что заявили об этом. Если нет – никаких проблем, я не склонен предполагать, что ваши подруги убьют вас.

– Я думаю, мы не будем дальше обсуждать мою интимную жизнь. Джон, ради Бога, закажите еще выпить. Вы так стесняетесь – боюсь, что вы развалитесь на кусочки.

Тот улыбнулся и подозвал официанта.

– У вас есть другие условия? – спросила Рейчел Уоллес.

– Пожалуй, еще одно, – сказал я. – Меня наняли, чтобы охранять вашу жизнь, именно этим я и буду заниматься. Это моя работа, и часть ее состоит в том, чтобы говорить вам, что вы можете делать и чего не можете. Я, со своей стороны, знаю эту работу немного лучше вас. Вспомните об этом, прежде чем прикажете мне прекратить надоедать вам. Я постараюсь не становиться у вас на дороге, однако полной гарантии не дам.

Она протянула руку, и я пожал ее.

– Попробуем, Спенсер, – сказала она. – Может быть, дело не пойдет, но может, все получится. Попробуем.

3

– О'кей, – сказал я. – Тогда расскажите мне, чем вам, угрожают.

– Я всегда получала письма от врагов. Но недавно мне несколько раз позвонили по телефону...

– Когда именно?

– Как только появились переплетенные гранки.

– Что такое "переплетенные гранки"?

Тут заговорил Тикнор:

– Когда рукопись набрана, отпечатываются несколько экземпляров для прочтения их автором и редактором. Это называется "корректурные гранки".

– Это я знаю, – сказал я. – А что такое "переплетенные гранки"?

– Гранки обычно выходят на длинных полосах, страницы три на полосе. Но некоторые экземпляры мы разрезаем, переплетаем в дешевые картонные обложки и рассылаем рецензентам и тем, от кого мы хотели бы получить хвалебный отзыв в рекламных целях. – Тикнор, казалось, немного освоился, проглотив половину третьего мартини. А вот я все еще продолжал бороться с искушением съесть еще арахиса.

– У вас есть список тех, кому вы послали эти гранки?

– Я могу достать его к завтрашнему дню, – пообещал Тикнор.

– О'кей. Значит, после того, как были посланы гранки, качались телефонные звонки. Расскажите о них подробнее.

Она жевала оливку из мартини. У нее были маленькие, ровные, хорошо ухоженные зубки.

– Говорил мужской голос, – сказала она. – Он назвал меня, если не ошибаюсь, "трахнутой сукой" и сказал, что, если книга будет опубликована, я умру в тот день, когда она появится на улицах.

– Книги не газеты, они не появляются на улицах, – произнес я. – Этот идиот не умеет правильно выражаться.

– Такие звонки повторялись каждый день в течение всей последней недели.

– Каждый раз говорили одно и то же?

– Не слово в слово, но, в общем, да. Суть была в том, что меня не станет, если книга будет напечатана.

– Все время один и тот же голос?

– Нет.

– Это намного хуже.

– Почему? – удивился Тикнор.

– Это уже меньше похоже на простого психа, который ловит кайф, когда несет всякую чушь по телефону, – объяснил я. – Как я понял, вы решили не отзывать книгу из печати?

– Абсолютно верно, – ответила Рейчел Уоллес.

– Мы предложили такой вариант, – вставил Тикнор. – Сказали, что не будем настаивать на выполнении госпожой Уоллес условий контракта.

– Вы также упомянули о возврате аванса, – добавила Рейчел Уоллес.

– Мы делаем бизнес, Рейчел.

– Я тоже, – парировала она. – Мой бизнес связан с правами женщин, с освобождением сексменьшинств и с писательством. – Она посмотрела на меня. – Я не могу позволить им напугать меня. И не допущу, чтобы они меня придушили. Понимаете вы это?

– Да, – коротко ответил я.

– Это ваша работа, – сказала она, – следить, чтобы мне дали высказаться.

– А что такое написано в вашей книге? – спросил я. – Из-за чего вас хотят убить?

– Она задумывалась как книга о сексуальных предрассудках. Дискриминация на рынке труда женщин, "голубых", а особенно – "розовых". Но тема получила развитие. Сексуальные предрассудки идут рука об руку с коррупцией. Попрание закона о равных правах на работу часто сопровождается грубым нарушением других законов. Продажность, взяточничество, связи с рэкетом... И я называла имена, если узнавала их. Множество людей будет, задето моей книгой, но все они того заслуживают.

– Крупные корпорации, – сказал Тикнор – местные органы управления, политические деятели, мэрия, католическая церковь. Она бросает вызов множеству местных структур.

– Это все в Большом Бостоне?

– Да, – ответила Рейчел Уоллес. – Я использовала его как модель! Вместо того чтобы делать абстрактные обобщения, касающиеся всего государства, я тщательно изучаю один большой город. Филологи назвали бы это синекдохой[4].

– Ну, – сказал я. – Именно так и назвали бы.

– Итак, – продолжил Тикнор, – вы видите, что потенциальных негодяев – куча.

– А могу я получить экземпляр книги, для ознакомления?

– У меня как раз есть с собой один, – ответил Тикнор. Он взял свой портфель, открыл его и достал книгу в грязно-зеленом переплете. Название занимало большую часть обложки и было напечатано буквами цвета красной рыбы. Заднюю сторону обложки занимала фотография Рейчел Уоллес.

– Только что из печати, – заметил Тикнор.

– Прочитаю сегодня вечером, – сказал я. – Когда мне приступать к делу?

– Прямо сейчас, – заявила Рейчел Уоллес. – Вы здесь, вы вооружены, а я, если честно, напугана. Я ни за что не отступлю. Но я напугана.

– Какие у вас планы на сегодня? – спросил я.

– Пожалуй, мы еще выпьем здесь и отправимся на ужин. После ужина я пойду к себе в номер и буду работать до полуночи. В полночь я лягу спать. Как только я закроюсь на ключ, вы можете быть свободны. Охрана здесь вполне приличная, я уверена. При малейшем шорохе за моей дверью я немедленно наберу номер гостиничной охраны.

– А завтра?

– Завтра вам нужно будет встретить меня у дверей моей комнаты в восемь утра. В первой половине дня я произношу речь, а во второй – раздаю автографы[5].

– У меня свидание сегодня вечером, – вспомнил я. – Могу я предложить ей присоединиться к нам?

– Вы ведь не женаты, – сказала она.

– Это верно.

– Случайное свидание; или это ваша девушка?

– Это моя девушка.

– Мы не можем платить за нее, – вмешался Тикнор.

– Да черт с ним, – отозвался я.

– Да, конечно, приводите ее с собой. Но я, тем не менее, надеюсь, что вы не собираетесь таскать ее повсюду. Вы знаете, делу – время, потехе...