Навек ваш, Потрошитель - Блох Роберт Альберт - Страница 4

– Всем оставаться на своих местах, – с деланной строгостью объявил он. – Целую минуту мы пробудем в полной темноте и, может быть, во власти убийцы. Когда время истечет, я включу свет и начну считать трупы. Выбирайте себе пару, леди и джентльмены.

Свет погас.

Кто-то хихикнул.

В темноте я услышал шаги. Приглушенный шепот.

Чья-то рука коснулась лица.

Мне казалось, что часы на запястье тикают невыносимо громко. Но эти звуки перекрывали глухие частые удары, как будто рядом звонит колокол. Я слышал биение собственного сердца.

Бред. Стоять так в темноте, в компании пьяных идиотов. Но все-таки между нами где-то здесь незримо крадется страх, шелестя бархатным покрывалом темноты.

Вот так бродил в темноте Потрошитель. Потрошитель сжимал в руке нож. Джек Потрошитель, с мыслями безумца и безумной цепью.

Но Джек давно умер, умер и рассыпался в прах спустя все эти годы. Так должно быть – по всем законам человеческой логики.

Только ведь когда погружаешься в темноту, когда темнота и укрывает, и защищает, с лица спадает ненужная маска и то, что таилось в душе, поднимается, наполняет все твое существо, безымянное, безликое ощущение, такое же естественное и темное, как сама темнота, что тебя окружает, – тогда законы человеческой логики бессильны.

Сэр Гай Холлис пронзительно вскрикнул.

Раздался приглушенный стук, как будто что-то свалилось на пол.

Бастон зажег свет.

Крики ужаса.

Сэр Гай Холлис распластался на полу в центре комнаты. В руке по-прежнему был зажат револьвер.

Я огляделся: поразительно, какое разнообразие выражений можно увидеть на лицах людей, столкнувшихся с чем-то ужасным.

Все остались здесь Никто не покинул пределы комнаты. И все же на полу лежало тело сэра Холлиса…

Ла Верн Гоннистер выла тонким голосом, пряча лицо.

– Ну ладно.

Сэр Гай перевернулся и вскочил на ноги. Он улыбался.

– Просто небольшая проверка, а? Если бы среди вас оказался Потрошитель и подумал, что я убит, он бы чем-нибудь выдал себя, когда зажегся свет. Теперь я убедился в том, что вы невиновны, – все в целом и каждый в отдельности. Небольшой розыгрыш, друзья, только и всего.

Холлис посмотрел на Бастона, застывшего на месте с выпученными глазами, на остальных, сгрудившихся за ним.

– Пойдем, Джон? – окликнул он меня. – Кажется, мы здесь засиделись.

Повернувшись, он направился в прихожую. Я последовал за ним. Никто не произнес ни слова.

После нашего ухода вечеринка проходила на редкость вяло.

3

На следующий вечер, как мы и договаривались, я встретил сэра Гая на углу 29-й улицы и Южного Халстеда.

После события прошлой ночи я был готов ко всему. Но сэр Гай, который ждал меня, устало прислонившись к облупившейся двери, выглядел подчеркнуто буднично.

– Ууу! – произнес и громко, неожиданно появившись перед ним. Он улыбнулся. Только по тому, как дернулась левая рука в момент, когда я выскочил из темноты, было видно, что он инстинктивно потянулся за оружием.

– Готовы начать охоту? – спросил я.

– Да, – кивнул он. – Я рад, что ты согласился прийти, не задавая вопросов: значит, веришь – я знаю, что делаю.

Он взял меня под руку, и мы неторопливо двинулись вперед.

– Какой сегодня туман, Джон, – сказал сэр Холлис. – Как в Лондоне.

Я кивнул.

– И холодно для ноября.

Я поежился, выражая свое полное согласие, и снова кивнул.

– Удивительно, – задумчиво произнес он. – Ноябрьская ночь и туман, как в Лондоне. И место, и время, как тогда.

Я ухмыльнулся.

– Хочу вам напомнить, сэр Гай: это не Лондон, а Чикаго. И сейчас не ноябрь 1888 года. Прошло пятьдесят с лишним лет.

Холлис улыбнулся в ответ как-то вымученно.

– Вот в этом я не вполне уверен, – прошептал он. – Посмотри-ка вокруг. Запутанные проходы, кривые улочки. Точь-в-точь лондонский Ист-энд. Митр-сквер. И все это было построено не менее пятидесяти лет назад, если не раньше.

– Это негритянский квартал, – сказал и коротко. – За Саут-Кларкстрит. И зачем вы затащили меня сюда – не понимаю.

– Интуиция, – признался сэр Гай, – просто интуиция, Джон. Я хочу побродить по этим местам. Улицы расположены так же, как те, где выслеживал и убивал свои жертвы Потрошитель. Вот здесь мы найдем его, Джон. Не на ярко освещенных, нарядных и богатых улицах, но здесь, где темно. Здесь, где, укрытый темнотой, он притаился и ждет…

– И поэтому вы взяли с собой оружие? – спросил я. Вопрос был задан слегка насмешливым тоном: как я ни пытался скрыть это, мой голос звучал напряженно. Его речи, постоянная одержимость мыслью выйти Потрошителя подействовали на нервы сильнее, чем и рассчитывал.

– Нам может понадобиться оружие, – с мрачной серьезностью произнес сэр Гай. – Ведь сегодня – _т_а_ _с_а_м_а_я ночь.

Я вздохнул. Мы брели по окутанным туманом, пустынным улицам. Время от времени сквозь мрак тускло светили огни, указывая вход в бар. Если не считать этого, всюду царили темнота и густые тени. Зияющие, кажущиеся бесконечными в туманной мгле дыры проулков плыли мимо нас; мы спускались по петляющей боковой улочке.

Мы ползли сквозь туман, молчаливые и затерянные, как два крохотных червячка в складках савана.

Эта мысль заставила меня поморщиться. Мрачная атмосфера сегодняшнего путешествия начала влиять и на меня. Надо следить за собой, иначе я рискую стать таким же полоумным, как сэр Гай.

– Разве вы не видите, на улице ни души! – произнес я, нетерпеливо дернув его за пальто.

– Он непременно _д_о_л_ж_е_н_ прийти, – сказы сэр Гай. – Его привлечет дух этих мест. Именно то, что я искал. Гениус лоци. Зловещее место, неудержимо притягивающее зло. Он всегда убивает только в районах трущоб. Должно быть, это одна из его слабостей, понимаешь? Его манит атмосфера гетто. Кроме того, женщин, которых он приносит в жертву богам зла, легче выследить в грязных дырах, пивнушках огромного города.

Я улыбнулся.

– Что ж, тогда давайте отправимся в одну из таких пивнушек, – предложил я. – Я весь продрог. Мне просто необходимо выпить. Проклятый туман пробирает до костей. Вы, островитяне, спокойно переносите сырость, а мне по душе, когда сухо и жарко.

Боковая улочка кончилась, мы стояли в начале длинной узкой улицы.

Сквозь белые клубы тумана я различил тусклый голубой свет: одинокая лампочка под вывеской здешней забегаловки.

– Ну что, рискнем? – спросил я. – Я дрожу от холода.

– Показывай дорогу, Джон, – ответил сэр Гай.

Я провел его вниз по улице. Остановились у открытой двери пивнушки.

– Чего ты ждешь? – нетерпеливо спросил он.

– Осматриваю место, только и всего, – объяснил я. – Это опасный квартал, сэр Гай. Очень не хотелось бы сейчас попасть в дурную компанию. Тут есть заведения, где очень не любят белых посетителей.

– Хорошо, что ты подумал об этом.

Я закончил осмотр.

– Кажется, никого нет, – шепнул я. – Попробуем войти.

Мы переступили порог грязного бара. Слабый свет мерцал над кассой и стойкой, но кабинки для посетителей в глубине помещении были погружены во мрак.

На стойке, положив голову на руки, развалился гигантский негр, черный великан с выдающейся челюстью и туловищем гориллы. Он даже не шевельнулся, когда мы вошли, но его глаза сразу широко раскрылись, и я понял, что нас заметили и молча оценивают.

– Привет, – произнес и.

Он не торопился с ответом. Все еще оценивал нас. Потом широко улыбнулся.

– Привет, джентльмены. Что будем пить?

– Джин, – ответил и. – Два раза. Холодная ночь выдалась сегодня.

– Это точно, джентльмены.

Он разлил джин по стаканам, я заплатил и отнес выпивку в одну из кабинок. Мы не тратили времени даром. Огненная жидкость согрела нас.

Я отправился к стойке и купил целую бутылку. Мы налили себе еще по одной. Здоровенный негр снова расслабился; один глаз его оставался полуоткрытым и бдительно следил за происходящим, на случай неожиданного развития событий.