Сага о Хелоте из Лангедока - Хаецкая Елена Владимировна - Страница 6

– В таком случае, тебя нужно хорошенько изувечить, чтобы ты не успел на нас донести.

Хелот потрогал стремительно оплывающий глаз. – Делайте со мной, что хотите, – сказал он, отплевываясь, – и будьте прокляты.

Сероглазый посмотрел на него с откровенным отвращением.

– Да ты настоящий холуй, – сказал он убежденно, – но я сделаю из тебя свободного человека.

– Никого еще не удавалось загнать к свободе палками, – сказал Хелот, припомнив одного из античных авторов. И, как всегда, цитата пришлась некстати.

Хелот подобрался. Он подтянул колени к животу – и очень вовремя. «Этот кретин сделает меня хромым на всю жизнь», – подумал он. – Оставь его, Джон, – брезгливо сказал парень. Хелот осторожно встал и посмотрел в широко расставленные серые глаза упрямым и грустным взглядом. Видно, при дневном свете парень усмотрел в его лице что-то новое, потому что внезапно изменил тон.

– Послушай, – сказал он, – я бы оставил тебя в покое, как ты просишь, но кто тебя знает? Ты видел нас здесь, слушал наши разговоры. Это ставит под угрозу жизнь многих честных людей. Я должен взять тебя с собой, чтобы ты ненароком не оказался соглядатаем, понимаешь?

– Да не соглядатай я, – взмолился Хелот, – и никому ничего не скажу. Робкая искорка надежды была грубо прихлопнута.

– Ты можешь не выдержать пыток, – предположил Джон со свойственным ему черным юмором. Хелот покачал головой.

– Я не знаю, кто ты, – сказал он сероглазому, – хотя слышал, конечно, что здешние леса кишат разбойниками. Похоже, ты их главарь. Ты мне не нравишься. Я свободный человек и буду жить так, как мне нравится.

– Кто. свободный? Ты? – поинтересовался парень. – Чего стоит твоя свобода? Ты идешь с нами, или я тебя убью.

Хелот угрюмо пожал плечами.

Они вошли в лес, обступивший урочище Зеленый Куст, – огромный, враждебный городским людям, населенный недобрыми духами, старыми богами и разбойниками. Ветки, которые, казалось, сами расступаются перед лесными жителями, изо всех сил хлестали Хелота по лицу. Исцарапанный, он мысленно посылал проклятия двум зеленым спинам.

Внезапно они вышли на обочину дороги. Это была широкая, хорошо утоптанная дорога, и видно было, что ею часто пользуются.

Парень вскарабкался на старый дуб, ветви которого простирались над самой дорогой, и спрятался в густой листве. Хелот и Джон встали у ствола.

Напротив, возле березы, давней грозой расколотой надвое, маячил развеселый монах. Он не особенно таился.

Вскоре показались и всадники, которых поджидали. Впереди ехали два солдата в кожаных куртках с неудобными, похожими на тазы, шлемами. За ними следовал рослый мужчина с окладистой, хорошо ухоженной бородкой, в модном тюрбане с красными перьями. Его оружие везли два оруженосца.

– Вырядился наш Гарсеран, – пренебрежительно проворчал скрытый в листьях парень.

Свистнули две стрелы, пущенные Джоном и монахом, и два солдата, раненные в плечо, одновременно покачнулись в седлах, кривясь от боли. Кавалькада остановилась. Парень легко спрыгнул на землю и улыбнулся во весь рот.

Господин в тюрбане выехал вперед, намеренно наезжая на разбойника лошадью в узорной сбруе.

– Это опять ты, Робин из Локсли, – сказал он сердито. – Ну что ж, привет.

– И тебе привет, сэр Гарсеран из Наварры, если я ничего не перепутал, – ответил Локсли. – Что, опять шляешься по моему лесу без разрешения?

Из-за березы донесся гогот отца Тука. Гарсеран толкнул лошадь вперед, вынудив Локсли отступить на пару шагов. Впрочем, на большее рыцарь не отваживался, поскольку дорожил своей шкурой. Он ограничился тем, что пожал плечами.

– Грубиян, – процедил он сквозь зубы.

– А ты плохо воспитан, Гарсеран, – сказал Локсли. – Плати за проезд. Или ты хочешь, чтобы мы пригласили тебя к ужину?

От одного воспоминания об этом Гарсерана передернуло. Он выругался, снял с шеи массивную золотую цепь, отвязал от пояса два кожаных кошелька, туго набитых, прибавил перстень с указательного пальца и бросил все это в дорожную пыль. Робин пошевелил добычу носком башмака.

– Маловато, – заметил он и потрогал нож на поясе. – А я-то был о тебе куда лучшего мнения, Гарсеран.

Рыцарь залез под шелковую рубашку, снял с шеи мешочек, в котором вез драгоценные камни, и в сердцах швырнул его в Робина.

– Будь ты проклят, грабитель! – воскликнул он.

Локсли наклонился, посмотрел на разбросанные по дороге драгоценности и деньги, затем выпрямился.

– Проезжайте, – разрешил он и махнул рукой солдатам наваррского рыцаря, чтобы не боялись. – В Зеленом Кусте, где трактир, вам помогут. Не забудь накормить людей. Если узнаю, что ты сам все сожрал – смотри, я тебя и в Ноттингаме найду.

– Прощай, грабитель, – сказал Гарсеран, трогая коня.

Локсли, усмехаясь, уселся на краю дороги и рассыпал по траве самоцветы, любуясь игрой камней. Монах, огромный Джон и Хелот подошли поближе. Хелот взял в руки красный окатыш и посмотрел сквозь него на солнце. Ему показалось, что пальцы его запылали. Джон ударил его по кисти руки, и камень упал на дорогу.

– Подними, – вдруг сказал Джону Локсли. Джон захохотал, но сероглазый был настроен серьезно. – Я сказал, а ты слышал, – напомнил он.

Джон повел пудовыми плечами, желая скрыть смущение, однако драгоценность поднял. Локсли подставил ладонь, принимая камень.

– Славный рубин, – сказал он, щурясь от удовольствия.

– Это не рубин, – внезапно сказал Хелот. – Этот камень называется альмандин.

– А ты что, понимаешь толк в драгоценных камнях? – спросил Локсли. – Странный же ты бродяга. Хелот прикусил губу.

– Мало ли чему научишься, пока бродишь, – сказал он уклончиво. – Тут разговор, там беседа. За его спиной разбойники переглянулись. – А ну,– распорядился Локсли, – расскажи нам, невеждам, что за яички снес сегодня храбрый рыцарь сэр Гарсеран.

Хелот взял с его ладони один из камней и, улыбаясь, подбросил в воздух.

– Это аметист, – сказал он, не замечая, как вытягиваются лица его слушателей, – камень трезвости и ума. Древние греки разбавляли вино водой...

– Во жулики! – возмутился отец Тук.

– Да, чтобы не нажраться случайно до поросячьего визга, – пояснил Хелот. – Камень напоминал им, какого цвета должно быть разбавленное вино. – Он взял в руки кольцо и показал голубой, в коричневых прожилках, непрозрачный камешек. – А это тюркис. Она живет и умирает, как живое существо. Если не носить ее на руке, она будет стареть... Говорят, что в тюркис превращаются кости людей, погибших от любви...