Триумф времени - Блиш Джеймс Бенджамин - Страница 8

— Джон, — прошептала она. — Не надо. Остановись.

— Мы практически должны были захватить все Облако, — неумолимо продолжил он. Предоставить ему розового, хныкающего, морщинистого нормального малыша-мальчишку было той одной милостью, которую она как раз и не могла оказать ему, и не существовало другого пути, сказать ей об этом, чем вот так, сейчас.

— Мы не могли допустить существование плохих генов. Я приказал чтобы с выжившими… поступили соответственно. И я провел короткую встречу с группой генетиков. Они не собирались говорить мне — они хотели сыграть фарс, словно добродушные болваны. Но я слишком долго провел в пространстве, и мои гены оказались повреждены безнадежно. Я больше не мог участвовать в программе. Ты меня поняла, Ди?

Ди попыталась привлечь его голову к своей груди. Амальфи яростно отстранился. Его непреодолимо раздражало то, что она по-прежнему считала, что у нее есть что-то, что он могла ему дать.

— Этот город был твоим, — тускло произнесла она. — А теперь он вырос и ушел, оставив тебя одного. Я видела, как ты тосковал, Джон, и я не могла вынести этого. О, не хочу сказать, что я просто притворялась. Я люблю тебя, и думаю, всегда любила. Но я должна была понять, что наше время давно прошло. И больше ничего не осталось, что я могла бы тебе дать, и чего бы ты уже не имел в полной мере.

Она опустила голову и он неуклюже погладил ее по волосам, желая, чтобы это никогда так и не началось, так как все и должно было прийти к такому концу.

— И что же теперь? — спросил он. — Теперь, когда жизнь с отцом оказалось ничем иным, кроме того, что есть на самом деле? Сможешь ли ты снова покинуть дом и вернуться к Марку?

— Марк? Он даже не знает, что я… ушла. Как его жена — я мертва и погребена, — произнесла она тихо. — Жизнь похожа на процесс постоянного рождения заново. Я думаю, что все дело в том, чтобы научиться проделывать этой важнейший выход в свет не перенося каждый раз такую травму. До свидания, Джон.

Она не оглянулась, словно была исключительно удачлива в освоении этого дела, но он не сделал и движения, чтобы помочь ей. Ей предстояло самой найти свой собственный путь назад. Ей он уже ничем не мог помочь.

Он подумал, что быть может то, что она сказала, и было правдой — для женщины. Для мужчины же — он знал это — жизнь была процессом умирания, снова и снова. И уловкой было, как он считал, проходить этот процесс постепенно и неинтенсивно.

В первый раз за многие недели, он снова шел по улицам Нового Манхэттэна. Он никогда еще не чувствовал себя столь полностью отданным той цели, которую он вложил в свой народ. А теперь, когда пришло время собирать плоды, он настоятельно нуждался в какой-то цели, весьма отдаленной от той, что принадлежала им теперь.

И непреодолимо, но он обнаружил, что отдаляется от кошек, птиц, свенгали, собак и Ди, предпочитая опустевшие улицы городка Бродяг. Он почти уже добрался до банка памяти Отцов Города, когда подозрение, что за ним снова кто-то следует по пятам, переросло в уверенность. На какой-то панический момент, он испугался, что это может быть Ди, испортившая как свой уход, так и его настроение. Но это оказалось не так.

— Ладно, так кто там? — спросил он. — Прекрати прятаться и назови себя.

— Вы не помните меня, мистер Мэр, — произнес испуганный голос сразу в нескольких тонах.

— Помню ли я тебя? Конечно, же помню. Ты — Уэбстер Хэзлтон. А кто твой друг? И что ты делаешь здесь в старом городе? Он запрещен для доступа детей.

Мальчишка выпрямился в свой полный рост.

— Это Эстелль. Я и она вместе в участвуем в этом.

Похоже, Уэб испытывал кое-какие затруднения с продолжением.

— Мы слышали кое-какие разговоры… я имею ввиду отца Эстелль, это Джейк Фримэн, который вроде как намекнул на то, в общем да, что будто бы город снова, в действительности, поднимется в пространство. Мистер Мэр…

— Может быть и так. Я еще не знаю. Ну и что из того?

— Если это так, _м_ы _х_о_т_и_м _т_о_ж_е_, — быстро выпалил мальчишка.

У Амальфи не было в запасе дельнейших планов попытаться привлечь на свою сторону Джейка, который, похоже, определенно был утраченной возможностью, как и сам Хэзлтон. Но партнерство Хэзлтонов-Фримэнов, представляемое Уэбом и Эстелль, означало, что рано или поздно, ему придется обсудить эту тему с Джейком. Конечно же, бесспорно то, что детям должно быть позволено отправиться — и все же, казалось за пределами честности запретить им это тут, же сразу, не узнав, что думают об этом их родители. Дети отправлялись в приключения с городами Бродяг уже много раз и раньше. Но конечно же, все это происходило давно, когда города были столь же хорошо оснащены, как и любое другое наземное общество, чтобы позаботиться о них, по крайней мере — большую часть времени. Каждая нить, к которой они прикасался в последнее время, как казалось Амальфи, имела на себе множество узлов.

Тем не менее, временно, судьба позволила ему сокрыть эту часть проблемы. Потому что Джейк снова ожидал его в вычислительной секции, в состоянии столь лихорадочного возбуждения, что вид его дочери и Уэба, тащившихся следом за Амальфи только лишь вызвал легкое взметывание бровей.

— Ты как раз вовремя, — сказа он, словно уже существовала какая-то заранее определенная договоренность о встрече. — Ты помнишь о Новой, о которой я тебе уже говорил? Так вот, это совсем не Новая, и теперь, в этого момента, это уже не является астрономической проблемой. Теперь, на самом деле — это твоя проблема.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Амальфи. — Если это не Новая, то что же это тогда?

— Именно этот вопрос я и задавал сам себе, — произнес Джейк. Одно из его наиболее раздражающих недостатков была его невозможность дойти до сути проблему, кроме как заранее избранным путем.

— У меня есть прекрасная коллекция спектрограмм этой штуки. Если вы посмотрите на них просто так, без всякого понимания, что они на самом деле означают, вы можете просто предположить, что они — звездный каталог, а не один и тот же объект. А каталог обычно содержит звезды по всей шкале Рассела. И сверх того, на всех них показано синее смещения линий поглощения, особенности в линиях, представляемых атмосферой самой Новой Земли, что, до сих пор, не имело никакого смысла.

— И это по-прежнему не имеет никакого смысла для меня, — признался Амальфи.

— Хорошо, — произнес Джейк, — давай тогда попытаемся прикинуть размеры. Когда спектр оказался слишком размытым, для объекта очевидно такой значительной магнитуды — и, если помнишь, он все время становился ярче — я попросил Шлосса и его команду некоторое время отставить в сторону их исследования по антивеществу, на достаточно долгий период, чтобы провести волновой анализ поступающего фотопотока. И оказалось, что примерно на семьдесят пять процентов он состоит из псевдофотонов. Эта штука должна оставлять за собой огромнейший инверсионный след и если бы мы только могли его увидеть…

— Спиндиззи! — заорал Амальфи. — И под чертовски сильным ускорением! Но как может объект таких размеров… нет, подождите-ка минуту. Вы уже знаете его настоящие размеры?

Астроном хохотнул, звук, издаваемый Джейком никогда не забывал напомнить Амальфи сумасшедшего попугая.

— Я думаю, у нас есть его размеры, да и все остальные ответы, по крайней мере, насколько к этому имеет отношение астрономия, — произнес он. — Остальное, как я уже сказал, твоя проблема. Эта штука является планетным телом, примерно семьдесят пять сотен миль в диаметре и она гораздо ближе, чем мы предполагали — на самом деле, прямо сейчас, она в действительности находится внутри Большого Магелланового Облака и направляется в нашу сторону, точно к системе Новой Земли. Изменения же спектра просто указывают на то, что объект отражает спектры солнц мимо которых пролетает, а синее смещение в линиях Фраунгофера весьма четко указывает на атмосферу, весьма подобную нашей. Я не знаю, сразу вот так, напоминает ли тебе это что-то, но я знаю, что это должно тебе напоминать — и Отцы города согласны со мной.