Убийство на пивоварне - Блейк Николас - Страница 26

– О, вы сыщик, да? Вы обвиняете меня в убийстве этой бедной собачонки?

Найджел ловко изменил стратегию и тактику. Он с восхищением начал таращить глаза на Лили, словно хорошенько не разглядел ее прежде.

– Знаете, – закинул он удочку, – когда вы вошли в комнату, я не сразу понял, кого вы мне напоминаете. А ведь, в самом деле, сходство поразительное. Готов сказать, что вы живое воплощение яркой героини замечательных фильмов, таланту которой до сих пор не нашлось достойной замены на экране.

Мисс Барнес с жадностью заглотила наживку. Она лучезарно засияла, по ее мнению на манер Гарбо, и заявила:

– Это то, что я всегда твержу Эду.

– Эду?

– Эду Парсонсу. Он мой дру… один из моих поклонников, я хотела сказать, – поспешно поправилась Лили.

– Ну, да кто теперь в состоянии оценить?..– воскликнул Найджел, отчаянно копаясь в памяти в поисках подходящего киношного слова, но, так ничего и не найдя, махнул рукой. – Эд Парсонс? Да уж, ему не до фильмов – бедняге сейчас приходится несладко, верно?

– Что вы имеете в виду? – насторожилась Лили.

– Да то, что этот парень крепко сидит на крючке у легавых.

– Ох, да что вы, право! – в сердцах отозвалась Лили, выходя из образа Греты Гарбо. – Давайте начистоту. Мой Эд ничего не сделал, и, если кто-нибудь говорит…

– Обождите минуточку, – перебил ее Найджел в припадке благодарности за предоставленную возможность вновь стать самим собой. – Вернемся к Траффлису. Его смерть как-то связана с Банкетом или нет?

– Продолжайте! – с насмешкой предложила Лили.

– Я продолжу. Если есть связь, то это указывает, что убийца хотел провести эксперимент на предмет качеств саркофага…

– Качеств чего?

– Извините, качеств поглощения плоти в давильном чане. Иными словами, кто бы там ни убил Траффлиса, он же убил и Баннета. Поэтому, естественно, определенная доля подозрения падает и на офисный штат.

Проблески концентрации мысли, возникшие в глазах Лили, не ускользнули от Найджела. Но он пустился в многословие, стараясь на нее не глядеть.

– Конечно, возможно, это была всего лишь злая шутка, обернувшаяся плохим концом… или же этому есть другое вполне невинное объяснение. Фактически, для того, кто стал участником этой проделки, – если это была всего лишь проделка – признание означало бы снятие подозрений и с благодарностью было бы встречено полицией. Но я боюсь…

Неожиданно Лили Барнес оказалась с ним рядом, схватив его за плечи.

– Послушайте, если я вам расскажу, вы обещаете ничего не говорить об этом ни мистеру Джо, ни на? Они так рассердятся, а это все вышло совершенно случайно. Клянусь, так оно и было.

Выстрел Найджела наугад попал в яблочко. Он постарался придать себе вид всезнайки, каковым, очевидно, и сочла его Лили, усадил девушку на стул и заставил признаться ему во всем. Вкратце все произошло следующим образом.

Накануне Юстас Баннет устроил работникам офиса страшный разнос. Тогда Лили и еще два клерка, вне себя от негодования, решили похитить Траффлиса. Частично – чтобы досадить его хозяину, а частично – потому, что были искренне огорчены за животное: Траффлис в то утро тоже не избежал дурного настроения хозяина – они слышали, как Баннет лупил его в своем кабинете. План похищения тщательно разработали. Когда Баннет отправится утром в свой инспекционный обход, Лили должна будет забрать собачонку, спрятать под пальто, выйти во двор пивоварни и передать ее своей подруге Герти Толлворти, поджидающей их за воротами с рюкзаком. Герти предстояло сесть в автобус и отвезти собаку к своим друзьям, живущим в небольшой деревне за двадцать миль от города. Там Траффлис должен был находиться, пока ему не подыщут постоянного места обитания. И все, казалось бы, шло хорошо, но когда Лили уже почти вышла из здания, она услышала, что Баннет с кем-то разговаривает в проходной. К несчастью, Траффлис тоже услышал голос хозяина. Пес начал визжать и тявкать под пальто. Лили потеряла голову и ринулась вверх по лестнице в помещение, где были установлены чаны. Там она притаилась позади открытого чана, рассчитывая за ним укрыться, если в это помещение вдруг зайдет Баннет. Траффлис к тому времени совсем запаниковал. Голос хозяина и ужасный порочный инстинкт, заставляющий собаку лизать руку, которая ее избивает, видимо, подсказывал ему, что он поступил дурно, покинув корзинку в кабинете Баннета. Траффлис начал дергаться, извиваться и, прежде чем Лили успела с ним справиться, вырвался из ее рук и угодил в открытый чан.

Сделать что-либо Лили не могла. Она знала, что песик умер уже через секунду после того, как попал в смертоносный отвар. Девушка заторопилась обратно в контору и рассказала соучастникам заговора о том, что произошло. Когда Баннет принялся искать исчезнувшую собаку, оба клерка с пеной у рта поклялись, что Лили находилась в офисе все время, пока он отсутствовал. Если кто-либо из других работников пивоварни и видел ее в производственных помещениях, то они слишком хорошо к ней относились, чтобы броситься к Баннету с доносом.

Этот рассказ оказался настолько обстоятельным, хотя и весьма необычным, что Найджелу не составило труда в него поверить. Этому способствовало и то, что искренность рассказчицы не вызывала сомнений. Но оставался один момент.

– Уверен, что все рассказанное вами – правда, – признался он. – Пусть у вас и мысли не возникнет, будто бы я сомневаюсь в истинности этой истории, все сказанное вами вполне убедительно. Но, исходя из того что я слышал о покойном Баннете, довольно странно, что он сам не выбил из вас правды.

Лили вспыхнула и принялась теребить пуговицу плаща.

– Он не больно-то и старался. Видите ли… Ну, это может показаться глупым, учитывая, что он был стар, как эти холмы, и вроде бы вышел из возраста, когда крутят любовь… но хозяин не совсем безразлично относился ко мне. Я полагаю, причина в этом.

Интересоваться подробностями Найджелу было не очень приятно, но ничего другого не оставалось.

– Предполагаю, что Эд здорово ревновал… если знал об этом.

Лицо Лили стало суровым и мрачным.

– Эй! – вырвалось у нее. – Вы, никак, пытаетесь что-то повесить на Эда? Если это так, я попросила бы вас не совать свой нос куда не просят.

– Не собираюсь ничего на него вешать. Это полиция… А у них носы не чета моему.

Длинный рот девушки задергался, и вдруг ее словно прорвало.

– Но Эд никак не мог… в любом случае, он не знал… и я была с ним той ночью, за городом, мы ездили в Хонейкомб-Вуд, отправились туда на его мотоцикле после танцев. Мы не возвращались обратно до половины первого ночи… поэтому он не мог совершить убийство. Это же тому доказательство, разве не так?

Найджел не считал себя непогрешимым, подобно детектору лжи. Возможно, и эти слова он принял бы на веру, если бы не слышал, как Лили излагала несомненно правдивую трагедию Траффлиса. Налицо было явное расхождение между тем, как она изложила сначала одну, а затем Другую историю. Алиби Эда сошло с ее языка с излишней готовностью и сильно смахивало на заготовку, несмотря на эмоциональное напряжение, которое сделало ее речь бессвязной. Создавалось впечатление – впечатление, которое оставляют все неискушенные во лжи люди, – будто она одновременно вслушивалась в свои слова и оценивала, какой эффект они производили на собеседника.

Найджел отрешенным голосом, не глядя на Лили, мягко произнес:

– Знаете, я участвовал в расследовании нескольких преступлений и подметил одну вещь. Когда свидетели – из лучших и самых бескорыстных побуждений – что-то утаивают или искажают, они делают страшную ошибку. В конце концов это навлекает на подозреваемого гораздо больше неприятностей, чем их было бы в том случае, если бы его горе-друзья рассказали всю правду с самого начала. Понимаю, это выглядит несколько запутанным и сложным, но, надеюсь, вы понимаете? Если вы верите в чью-то невиновность, то лучше всего сразу поведать все как есть. Изложение правды в действительности своеобразный тест на то, как сильна ваша вера в этого человека. Допустим, вы любите Эда Парсонса в достаточной степени, чтобы абсолютно верить в его невиновность, тогда…