Боги зеленой планеты - Саломатов Андрей Васильевич - Страница 32

Не менее тяжело приходилось и мимикру. Железный робот раскалился на солнце, и в ящике находиться стало невыносимо. И все же Фуго не покидал своего убежища. Он лишь открыл дверцу, громко отдувался и часто жаловался.

- И зачем тебя сделали из железа? - в очередной раз проговорил мимикр. - Вылепили бы из глины, а ещё лучше, сделали бы из тряпки и набили бы хорошим свежим сеном.

- Тряпочный грузовой робот - замечательная идея, - откликнулся Цицерон. - Было бы ещё лучше, если бы меня сделали из теста и испекли в духовке. Ты бы сидел в шкафу и выедал меня изнутри. Если бы тебе дали, конечно. Думаю, здесь много нашлось бы охотников полакомиться мимикром, сидящем в огромной булке. Это же готовый бутерброд с колбасой.

Когда Алеша с Цицероном подошли к Тумбуку, взору их открылась ещё одна долина, похожая на ту, которую они недавно покинули. Разница была лишь в том, что по эту сторону хребта протекала река. Она выходила из ущелья, разливалась на плоской равнине и, петляя, скрывалась в джунглях.

- Деревни мармуков отсюда ещё не видно, - сказал Тумбук. - Скалы мешают. Сейчас спустимся до обрыва, а там уже рукой подать.

- Вот Эдуард Вачаганович удивится, когда увидит нас, - сказал Алеша.

- Очень удивится, - согласился с ним мимикр. - Хорошо, если просто обругает, а то выбросит нас с тетушкой из корабля и оставит на этой планете.

- Не оставит, - попытался успокоить его Алеша.

- И придется нам идти жить к ваддакам, - не слушая Алешу, сказал Фуго. - Будет здесь нам и дача, и вареная картошка, и мягкий диван с теплым одеялом.

- Ничего, - сказал Цицерон. - Ваддаки сделают из тебя хорошего охотника. Прикинешься булыжником, зверь мимо тебя пойдет, а ты хвать его за хвост и в деревню.

- Смейся, смейся, - вздохнул мимикр. - Тебе-то что, тебя так и так в металлолом сдадут. Понаделают из тебя кастрюль, и будешь ты на теплых печках варить картошку. А нам с тетушкой опять в каменный век возвращаться. А я привык к цивилизованной жизни и полюбил её. Придется, в случае чего, попроситься на научную станцию к ученым. Буду биологию изучать, глядишь, знаменитым биологом стану. Прогремлю на всю Вселенную. Вот тогда капитан и вспомнит, кого он бросил на этой жуткой планете.

- Перестань, Фуго, - сказал Алеша. - Никто тебя нигде бросать не собирается. А на даче нас давно дожидается мама.

- Это хорошо, что дожидается, - отдуваясь, проговорил мимикр. - Вот только дождется ли?

До обрыва отряд спускался очень осторожно, чтобы не скатиться по осыпи вниз. Когда проводник с Алешей уже достигли пропасти, Цицерон миновал лишь половину спуска. Тяжелому роботу было нелегко удерживать равновесие на крутой насыпи. Один раз, не удержавшись, он с размаху уселся на камни, и тогда Фуго крикнул:

- Осторожно! Не забывай, что если ты грохнешься, в первую очередь погибну я.

- А почему ты в первую очередь? - спросил Цицерон.

- Потому, - ответил Фуго. - Но даже если я погибну во-вторую очередь, мне от этого легче не будет.

- Так может, чтобы не рисковать, ты вылезешь и пойдешь сам? - спросил робот. - Здесь уже нет никаких зверей.

- Вот как раз об этом я сейчас и думаю, - проворчал мимикр. - От твоего железа у меня уже обварились бока. - Фуго выбрался из шкафчика, плюхнулся на камни и с облегчением проговорил: - Ой как хорошо! Прохладный ветерок! И чего я забрался в этот сундук? Здесь такая прекрасная погода, а ты почему-то горячий. Может простыл?

- Термоизоляция барахлит, - пояснил Цицерон. - Перегреваюсь. Вон видишь, масло уже из шарниров полезло.

- Сочувствую, - сказал мимикр. Не дожидаясь робота, он начал спуск и вскоре оставил своего спутника далеко позади.

Тумбук с Алешей первыми достигли края пропасти. Они остановились в полуметре от обрыва, и Алеша восхищенно проговорил:

- Вот это да! Как на картинке!

- А что такое картинка? - спросил проводник.

- Картинка? Это такой же пейзаж, только он нарисован на бумаге.

- Понятно, - кивнул Тумбук. - А что такое бумага?

- Бумага? - задумался Алеша. - Это такая белая тряпочка, на которой очень удобно рисовать красками или карандашом.

- И это понятно, - сказал туземец. - А что такое карандаш?

- Карандаш? - начал было Алеша, но в это время они услышали крик мимикра:

- Подождите меня! Подождите меня! Я тоже хочу посмотреть! - Он быстро спускался вниз немного правее Алеши и Тумбука. Остановившись в метре от обрыва, Фуго осторожно подполз к краю, заглянул в пропасть и ужаснулся. С полукилометровой высоты река выглядела маленьким ручейком, а деревня мармуков на берегу была похожа на аккуратно расставленные кубики.

Почувствовав головокружение, мимикр хотел было отползти назад, но немного замешкался. В это же время из-под ног спускающегося Цицерона выскочил большой камень, который покатился прямо на Фуго.

- Берегись! - закричал робот, но мимикр не сразу понял, к кому относится предупреждение. Фуго медленно обернулся, увидел катящийся камень и лишь успел зажмуриться.

Булыжник ударил его не сильно, но этого было достаточно, чтобы столкнуть Фуго в пропасть.

- А-а-а! - помертвев от страха, закричал мимикр. Кувыркаясь в воздухе вместе с камнем, он пытался дотянуться до вертикальной стены и затормозить падение, но вскоре понял, что это невозможно.

Голос Фуго все удалялся и удалялся, и последнее, что услышали его остолбеневшие друзья, это едва слышный крик:

- Тетушка-а-а..!

Алеша с проводником подбежали к тому месту, где свалился Фуго, заметались на краю обрыва, а потом со всех ног кинулись по тропинке вниз. Дорога была чрезвычайно опасной, проходила в метре от пропасти, но сейчас Алеша не думал о себе. Он бежал и сквозь слезы бормотал:

- Фуго разбился! Фуго разбился!

- Я не знаю, как у вас, у посланников неба, - на бегу проговорил Тумбук. - Но у ваддаков не принято оплакивать охотника, пока родственники не убедились, что он погиб.

- А чего здесь убеждаться? Он упал с такой высоты, - размазывая слезы по лицу, ответил Алеша.

- Он мог упасть в воду, - ответил туземец. - Слезами ты ему не поможешь. И пока мы не увидим, что он разбился, хоронить его не надо.

Позади Алеши и проводника, топая как паровой молот, несся Цицерон. Чувствуя себя невольным виновником случившегося, робот на бегу бормотал проклятья в собственный адрес и взывал к мимикру:

- Фуго! Голубчик, только не умирай! Я - паршивая железная дубина, больше никогда в жизни не обижу тебя ни словом, ни делом. Только не умирай. Держись, мы тебя обязательно спасем.

Глава 22

Упав с обрыва, Фуго почувствовал такой ужас, какой не испытывал с того самого времени, когда его чуть не съели хищники на его родной планете. Фуго увидел, как стремительно приближается к нему земля, и начал прощаться с жизнью. Он бормотал какие-то слова на своем родном языке, обливался слезами и совершенно позабыл о своей замечательной способности принимать любую форму. И лишь на подлете к земле он вспомнил об этом и поспешил распластаться насколько это было возможно.

Только в нескольких десятках метрах от земли Фуго представил, как выглядит то теплое одеяло, под которым он любил спать, и принял наконец его форму. Скорость падения моментально снизилась, и мимикр спланировал на берег реки как сказочный ковер-самолет.

Фуго был настолько поражен тем, что избежал смерти, что даже разрыдался. Не меньше его потрясло и открытие, благодаря которому он остался жив. Спасаясь от всяческих напастей, он часто принимал вид кочек, булыжников, пеньков и ящиков, и никогда в жизни ему не приходило в голову превратиться в птицу или летательный аппарат.

Фуго долго не мог прийти в себя от потрясения. Он сидел на берегу быстрой реки, смотрел на воду и завороженно повторял:

- Я могу летать. Я, Фуго, умею летать как птица. Почему же мимикры не знают об этом? Почему они живут в темных каменных норах, а не строят свои дома на вершинах скал или деревьях? - Но вспомнив об огромных летающих хищниках родной планеты, Фуго вздохнул и сам себе ответил: - Потому что на своей планете такие слабые существа как я не могут защитить себя ни на земле, ни в воздухе.