Узник страсти - Блейк Дженнифер - Страница 74

Мадам Роза, воспользовавшись тем, что внимание Селестины отвлечено разговором с подругой, повернулась спиной к дочери. Обратившись к Ане, она сказала:

– Сейчас ты можешь рассказать мне без обиняков, о чем вы с Гаспаром разговаривали в салоне.

Аня принялась лихорадочно рыться в памяти, а затем довольно туманно сымпровизировала:

– Мы разговаривали о Равеле и об этом восхитительном параде.

– Пожалуйста, не увиливай, Аня. Я, возможно, приближаюсь к среднему возрасту, но слух у меня очень острый. Я отчетливо слышала, как вы несколько раз упомянули мое имя рядом со словами о браке.

Гаспар не просил ее об этом, но Аня знала, что он ожидал, что она сохранит сказанное им в тайне. Она очень хотела бы поступить именно так, но мадам Роза была ее другом и доверенным лицом в течение очень многих лет. Ребенком она доверяла ей свои детские секреты, девушкой делилась свадебными планами, став хозяйкой «Бо Рефьюж», стала советоваться с ней по поводу своих стратегических планов, которые должны были заставить плантацию приносить больший доход. Ей было нелегко противостоять.

– Это было неважно.

– Я с тобой не согласна. Меня беспокоит мысль о том, что вы с Гаспаром обсуждали меня за моей спиной.

– Но это было совсем не так. Это была всего лишь… всего лишь пустая болтовня.

– Если это так, то почему ты не скажешь мне, о чем вы говорили?

– Гаспару было бы неприятно. Может быть, было бы лучше, если бы вы сами спросили его? – сказала Аня с ноткой отчаяния в голосе.

– Я спрошу, можешь не сомневаться, но я бы хотела также услышать это и от тебя. Аня нахмурилась.

– Но вы, конечно же, не думаете, что у нас с ним есть какие-то тайны – это слишком смешно!

– Тогда объясни мне, почему мне не следует так думать, – с терпеливой настойчивостью продолжала мадам Роза.

У Ани в голове пронеслась идея, которая либо давала ей возможность выбраться из этой ситуации, либо, как минимум, возможность получить информацию, так нужную ей, в обмен на предательство Гаспара.

– Меня беспокоит одна вещь. Я как-то спрашивала вас об этом, но вы тогда не прояснили вопрос. Возможно сейчас, когда у вас было время подумать об этом, вы могли бы это сделать.

Мадам Роза поджала губы и осторожно сказала:

– Возможно.

– Это касается Равеля и тех слов, которые он произнес, когда пришел просить моей руки. Объясните мне, что он сказал вам тогда, и я расскажу вам, что сказал Гаспар.

Если она надеялась, что мадам Роза станет возражать, чтобы защитить Равеля, позволяя ей таким образом защитить Гаспара, то она недооценила ее. Мадам Роза тут же пожертвовала Равелем.

– Конечно, могу.

– Когда он просил моей руки, – сказала Аня, медленно восстанавливая в памяти всю сцену, – он сказал вам, что он уверен, что вы «помните недавние обязательства», как если бы вы знали, в чем они заключаются, и были обязаны ему чем-то достаточно важным, чтобы заставить вас против вашей воли выслушать его предложение. Лицо мадам Розы окаменело, и ойа почти невольно обернулась на дочь.

– Да, да, я помню.

До тех пор пока снова не подумала об этом, Аня не подозревала, насколько глубоко обеспокоил ее тот инцидент. Внезапно ей показалось важным только одно – узнать поскорее ответ на этот вопрос, невзирая даже на то, какими могут стать ее взаимоотношения с мужчиной, который мог бы стать мужем мадам Розы, невзирая ни на что.

Ожидая продолжения со стороны мачехи, Аня чувствовала, как все сжимается у нее внутри. Когда же продолжения не последовало, она сказала напряженным голосом:

– Так что же?

– Это очень деликатный вопрос, который касается других людей.

– Конечно. – Аня не ожидала ничего другого, но все же нахмурилась, когда мадам Роза еще раз бросила взгляд через плечо.

– Я думаю, ты знаешь, что я не совсем довольна выбором моей Селестины.

– Я знала, что вы попросили ее и Муррея подождать, прежде чем официально объявить о помолвке, – осторожно ответила Аня.

– Я надеялась, их привязанность растает, исчезнет сама по себе, как это часто бывает. Но до сих пор этого не случилось.

– У Селестины нежное сердце.

– Да, а Муррей чрезвычайно внимательный любовник. Она просто уже не может жить без него.

Аня подняла брови.

– Разве это недостаток?

– Немногие женщины назвали бы это недостатком, но я все же не рада тому, что Селестина выбрала именно его.

– Но почему? Что в нем такого, что вам не нравится?

Мадам Роза пожала пышными плечами и криво улыбнулась.

– Не знаю. Может быть, то, что он хочет отнять у меня дочь. Или что он американец, а не креол, и ему не хватает лоска. Может быть, то, что он напоминает мне глупого щенка, бесконечно привязанного, всегда мешающегося под ногами и начинающего жевать и грызть ножки мебели, как только повернешься к нему спиной.

Аня не могла удержаться от смеха.

– Ну, мадам Роза!

– Это все были только фантазии. И все же я думала, что если Селестина увидит своего молодого человека в деликатной ситуации, которая будет требовать смелости и манер настоящего джентльмена, она увидит, что он – не тот человек, которого она хотела бы себе в мужья.

Аня тут же сделала, забежав вперед, очевидный вывод:

– Вызов на дуэль на балу в «Сент-Чарльз Театре»?

Мадам Роза важно кивнула головой.

– Но как вам удалось это организовать? Как вы убедили Равеля сыграть эту роль?

– Эта часть оказалась чрезвычайно простой. Я послала ему записку, пригласив его прийти. Когда он пришел, я рассказала ему, чего хотела бы от него – спровоцировать ссору с Мурреем. Сначала он отказался: это было несовместимо с его принципами. Но потом я сказала ему, что знаю о собраниях, которые они с Гаспаром посещают.

– Вы знаете? – Аня быстро наклонилась и схватила мачеху за руку.

– Chere, мне же больно! Конечно, я знаю.

– И что же это за собрания, какова их цель?

– Гаспар сказал мне, что это собрания Комитета бдительности. У меня нет причин не верить ему.

– «Бдительности»… Конечно. Это группа людей, противостоящих коррумпированной партии «Ничего не знающих». Аню переполнило такое глубокое чувство облегчения, что у нее на глазах навернулись слезы. Мгновением позже они высохли, и она продолжила:

– Я не могу поверить, что Равель позволил себя шантажировать.

– Тем не менее он сделал это. Это была его идея вызвать Муррея на ссору через тебя. Сначала мне казалось, что это следует сделать через Селестину, но он подумал, что если встать на защиту своей невесты для мужчины является естественным, то гораздо более вероятным является уклониться от дуэли из-за сестры невесты, и особенно неродной сестры. Привязанность же Селестины к тебе настолько велика, что она почувствовала бы себя глубоко оскорбленной в подобной ситуации.

Аня кивнула. Таким образом, она узнала, в чем заключались обязательства, а также почему Равель нарушил молчаливый договор, который существовал между ними все эти годы, договор не видеть и не говорить друг с другом. Почему же она не чувствует себя более счастливой?

– Вы ошиблись, – сказала она. – Муррей прекрасно ответил навызов. Он как мог пытался защитить меня.

– Да, – со вздохом сказала мадам Роза.

– Но как вы могли сделать это? По вашей инициативе один из них мог быть убит. Как бы вы дальше жили с этим?

– Я никогда не думала, что у Муррея хватит храбрости на это, и на самом деле никогда не хотела, чтобы дошло до дуэли. Но как только все сдвинулось с места, выяснилось, что остановить это невозможно. Если бы не тот выход, который нашла ты. Ты вмешалась. Ты нанесла рану Равелю и разрушила его репутацию, поставив меня в положение, когда я стала обязана ему еще большим. Как же я могла в таком случае не дать ему своего разрешения обратиться к тебе? Это было невозможно.

– Он сделал это невозможным.

– Ты содействовала ему.

– Я просто не могу понять, почему вы решили, что Муррей трус. Вы только вспомните, как он застрелил мужчину в ту ночь, когда на наш экипаж напали бандиты.